Александр Романовский - Под черным флагом

Летум не стал продолжать, хотя ему было что сказать. Разговор отклонился от русла, а он уже узнал все, что требовалось. Пираты - неорганизованная, разобщенная кучка дилетантов. Из таких всегда получались первоклассные бойцы. Предостаточно места для творчества и полета фантазии, потому что "профессионал всегда работает творчески".

Летум поглядел на группу бритых мужиков, занимающих два длинных стола. Пираты отставили пустые тарелки, болтали, смеялись или же ковырялись в зубах пластиковыми зубочистками. Столовая опустела, дежурные собирали со столов грязную посуду.

На тарелке у Летума оставалась еще половина ростбифа, но он сомневался, что ему удастся удержать внутри то, что с таким трудом удалось съесть. Летум допил теплый сок и поднялся из-за стола.

Глава 41.

-Р-рота подъем!

Пираты вскочили на ноги. Летум проследовал к выходу.

-Видел? - Смайлсон кивнул в сторону "доски почета".

-Видел. Херня собачья.

-Я вроде неплохо получился.

-А где на корабле доска для мертвых?

-Что? - Вопрос поверг лейтенанта в изумление. - Каких мертвых?

-Неважно. На похороны идешь?

-Иду, - кивнул лейтенант. - Туда все идут, за исключением тех, что лежат в лазарете. Это традиция.

-Где происходят похороны?

-На нижней палубе, возле мусорных шлюзов.

Летум поднял несуществующие брови.

-Не смотри ты так. Один из шлюзов используется только для этой цели. Еще с полчаса придется подождать, пока отужинают другие группы. У нас как раз остается время, чтобы смотаться к старине Лагренцу.

Летум с трудом вспомнил, что так зовут интенданта пиратского корабля - пожилого мужчину с большим носом и остатками седой растительности за ушами.

-Отведи их в казарму, - сказал Летум Брану. - Можешь сказать, что я пошел за зарплатой. Завтра погуляют.

Бран козырнул. Летум и Смайлсон направились к лифтовой шахте. Входя в кабину, Летум услышал в противоположном конце коридора восторженный рев. "Да, теперь рота меня просто обожает".

Интендант был на месте. Клевал носом, беспрестанно моргал маленькими красными глазками и оттого, видимо, находился в особенно раздражительном состоянии. Рейд и неожиданный наплыв наличности - Летум разглядел в углу кабинета знакомый инкассаторский чемодан - задержали старичка на рабочем месте. Даже толстые линзы очков, нацепленных на нос, слегка запотели.

Сообщив о цели своего визита, лейтенант и капрал привели мистера Лагренца в своеобразное бешенство. Шаркая и бормоча что-то себе под нос, пенсионер откинул крышку контейнера. Летум увидел, что наличности осталось почти на дне.

-Куда все подевалось? - вырвалось у него.

-Куда подевалось, - передразнил Лагренц, возвращаясь с пачками денег. - А кормить вас, голодранцев, одевать?.. А корабль штопать? Не все же на портовых девок спускать!

-Ладно, где расписаться? - Летум взял деньги.

Лагренц выудил из ящика стола потрепанную ведомость, всю в каких-то жирных пятнах. Место оставалось лишь в самом конце весь лист был заполнен разноцветными надписями. Летум поставил имя, должность, дату и сумму полученной наличности. Размашистая, но в то же время аккуратная и вычурная подпись Летума Вагнера едва не вырвалась на листок сама собой. Подумав, Летум поставил вместо нее символ анархии, обведя кружком букву "А".

Хмыкнув, Смайлсон принял ручку - шариковую, доисторическую, - и заполнил свою строку. Пачка купюр лейтенанта оказалась куда солидней.

Развернувшись, Летум поспешил прочь из кабинета. Там пахло по-стариковски: тленом и кислым потом. Оказавшись в коридоре, Летум сунул деньги в карман своей капральской куртки. Наличные деньги ограничены к обороту в Автократии, но Летуму всегда было приятно держать купуюры в руках, слушать хруст чудесной бумаги, осязать ее великолепную шершавость. А то, как они играли цветовым спектром в ультрафиолете, всегда приводило наследника в восторг.

Летуму было приятно узнать, что хоть что-то в нем осталось неизменным. На самом деле он и вовсе не изменился, однако теперь, под непрерывным давлением трудностей, приходилось заново открывать себя.

Смайлсон вышел из кабинета, распихивая пачки по карманам кое-как, небрежно, будто уличный торговец. Летум знал, что деньги всегда отвечают взаимностью, какое бы чувство к ним не испытывали.

-Ну, хватит твоим голодранцам? - Смайлсон хохотнул. Старый пердун всегда меня умилял. Он работает здесь целую вечность, и, кажется, ничуть не изменился.

-Значит, успел наворовать достаточно, чтобы покупать омоложение. - Летум всегда держал своих бухгалтеров на коротком поводке. - Как я мог понять, на Роджере это не проблема.

-Да, но зачем же наговаривать на старика? - Смайлсон усмехнулся. - Он знает, что с ним будет, если поймают. Да и зачем ему воровать? У него никого нет, - ни детей, ни жены.

Летум не ответил. Развернувшись, он зашагал к лифтовой шахте.

-Погоди, - окликнул его лейтенант. - Ты куда?

-В свою каюту. Закрою бабки в сейфе и сделаю официальное объявление.

-Это подождет. - Карманы лейтенанта топорщились от избытка денежных знаков. - Нужно поговорить.

-Насчет чего?

Глава 42.

Смайлсон быстро огляделся. Коридор был пуст. Единственная камера, закрепленная стационарно, глядела на дверь кабинета Лагренца. Следила, как бы старикан не смылся с мешком денег.

-Насчет Ганса Фрейзера и всего остального. Свободно можно говорить только в коридоре, прослушиваются даже каюты.

Летум подпер плечом переборку.

-Что ж ты так раскричался в столовке? Желтые твари, узкоглазый ублюдок?..

-Подумаешь, - Смайлсон усмехнулся. - Мы и не такое друг про друга слышали. К тому же он первым начал - обозвал меня белокурой бестией и арийским отродьем.

Летум поморщился.

-Ладно, давай поговорим. Лилит нечаянно стерла ту запись, которой нас пугал капитан. Говорит, что случайно.

Смайлсон просиял.

-Так это чудесно! Просто отлично! Благодаря этой девчонке с наших шей свалилась куча проблем.

Летум молчал. Смайлсон прищурился, возвращая лицу напряженную серьезность.

-Что, совесть таки прогрызлась?

-После стольких трупов это было бы просто смешно.

-Вот-вот. Как уже говорилось, он был порядочной жопой.

-Да, - Летум усмехнулся, - мне говорил об этом практически каждый, кто был с ним близко знаком. Похоже, мы оказали человечеству большую услугу.

-Вот только награду получить не удастся. - Лицо Смайлсона помрачнело. - От головы остались только жалкие ошметки. Ну и хер с ней! Нам и впрямь следовало бы объявить благодарность. Избавить Вселенную от такого монстра... Он убивал пачками, без зазрения совести.

Летум почувствовал укол задетого самолюбия. Какого-то еще монстра Вселенная приобрела в его лице - гладком, словно мертвый череп?..