Василий Сахаров - Кубанская Конфедерация

Одобрительное гудение в строю было мне ответом, и я продолжил:

— Экипажу «Ветрогона» ещё раз проверить и провернуть все судовые механизмы! Воинам десантной партии подготовить оружие и снаряжение, а после этого заниматься погрузкой сухпайков и боезапаса! Командирам подразделений развести личный состав на работы и занятия!

Офицеры занялись делом, одна за другой посыпались короткие чёткие команды, а я направился на другой конец плаца, к новому командиру ВМБ, который хотел со мной переговорить тет‑а‑тет и сейчас наблюдал за нашим построением от флагштока.

— Товарищ капитан первого ранга… — Я вскинул ладонь к камуфляжной армейской кепке.

Но Семёнов, крупный тридцатилетний брюнет в чёрном военно‑морском кителе нашего флота, остановил мой доклад взмахом руки:

— Давай без официоза, Александр. Личный состав разошёлся, так что лишний раз козырять друг другу не станем. Ты не против?

— Нет, тёзка, не против.

— Пойдём по базе пройдёмся.

— Пошли, — согласился я.

От плаца, который находился рядом с городским арсеналом, по разбитой автомобильной дороге мы двинулись на вершину скалы. Вокруг нас своим чередом шли работы: расчистка развалин и разбор обветшавших зданий. Стучали отбойные молотки, жужжали перфораторы, шумели компрессоры, и этот день ничем не отличается от вчерашнего.

— Не жалеешь, что базу и корабли государству отдал? — искоса посмотрев на меня, спросил каперанг.

На секунду я задумался и пролистнул в голове события минувших дней: прибытие двух грузопассажирских судов с родины, консультации с Ерёменко и передачу базы вместе с кораблями новому коменданту ВМБ.

— Честно тебе скажу, тёзка: ни капли не жалею. Со мной обошлись по справедливости и финансово всё компенсировали. А к чему ты это спрашиваешь?

— Мало ли, вдруг зло на меня затаил.

— За то, что ты мои труды унаследовал? — усмехнулся я.

— Ну да…

— Нет, между нами всё ровно. Мой бизнес — дома, и я не могу разорваться на две половинки.

— Понимаю тебя, капитан.

— А я тебя нет, товарищ капитан первого ранга.

— С чего бы это? — Семёнов остановился и в недоумении посмотрел на меня.

— Ты ведь из сильного клана, мог бы выбрать себе любое назначение, а оказался здесь, на самом дальнем форпосте Конфедерации, который в случае очередного конфликта с Альянсом подвергнется стопроцентному нападению.

— А‑а‑а, вот ты про что… — протянул комендант и продолжил восхождение на вершину. — Ты хочешь знать, почему я оказался в этом месте?

— Да.

— На романтику потянуло и славы первопроходца захотелось.

— Но тебе‑то это зачем?

— Ха! Если бы я сам знал! Ты ведь знаком с моим отцом?

— Разговаривали один раз и на официальных мероприятиях в столице пересекались. Только он здесь при чём?

— Говорят, что я весь в него, а что он делал до того, как финансами семьи занялся, ты, наверное, знаешь.

— Слышал, что он в пограничье воевал и много путешествовал.

— Вот и я такой же, только отец по сухопутью бродил, а моя судьба — на море. Удовлетворён ответом?

— Вполне.

Мы вышли на дорогу, которая шла вдоль бетонной взлётно‑посадочной полосы, и, остановившись, с высоты посмотрели на городок и бухту под нами. Некоторое время помолчали, и Семёнов выдохнул:

— Красота!

— Это точно, — присев на огромный валун, подтвердил я. — Ласковое и тёплое море, синее небо над головой, удобная гавань и отличнейшие места для поиска оставшегося от Золотого Века добра. Ты, кстати, после того как Альхесирас очистишь, куда собираешься корабли направить?

— В Лионский залив, — присаживаясь рядом, сказал он. — А уже оттуда двинусь вдоль испанского берега обратно к проливу.

— Барселона, Валенсия, Картахена и Альмерия?

— Ага, именно в таком порядке. А ты как на Балтику пойдёшь?

— Тоже вдоль побережья. На берег высаживаться не стану, а рыбаков или моряков обязательно встречу и уже от них получу информацию.

— Отложить поход не хочешь?

— А смысл время тянуть?

— Мне поможешь, в поисках поучаствуешь, и с алжирцами сотрудничество укрепим. Оставайся ещё на месяц.

— Нет. Домой тороплюсь.

— Как знаешь. А что с фрегатом своим делать будешь, если всё же решишь пешим ходом к Дону идти?

— Мы с капитаном «Ветрогона» вступили в долевое владение кораблём. Как акционерное предприятие. Знаешь ведь, что это такое?

— Конечно знаю, я ведь Семёнов.

— Вот. Тридцать процентов всего, что принесёт «Ветрогон», теперь в доле Скокова, и за это он продолжает командовать фрегатом.

— А семьдесят процентов, значит, тебе станет отстёгивать?

— Только пятьдесят, ещё двадцать на экипаж раскинули. Впрочем, что мы всё о делах и походах? Насколько я понимаю, ты о чём‑то другом хотел поговорить?

Каперанг посмотрел вокруг, никого постороннего не обнаружил, достал из кармана брюк пачку фильтрованных сигарет «Элита», которые с недавних пор стали выпускать в Конфедерации, угостил меня. Мы прикурили от одной спички, и он спросил:

— Действительно, о другом. — Он чуть помолчал и продолжил: — Скажи, что это за пёс всё время рядом с тобой крутится?

— Мой домашний питомец, хорошо дрессированный волкодав.

— Давай без этого, — поморщился Семёнов.

— Без чего без этого? — Я изобразил непонимание.

— Не надо вранья.

— А что ты хочешь знать и почему тебя так интересует какая‑то собака?

Каперанг сделал глубокую затяжку, выдохнул и объяснил:

— Этим летом Симаков и некоторые близкие к нему господа‑товарищи завели себе точно таких же псов. Поначалу все думали, что это какая‑то причуда, однако особо наблюдательные, в том числе и из госбезопасности, заметили, что собачки слишком уж умные. Мне бы тоже хотелось такого четвероногого друга рядом с собой заиметь.

— Это не ко мне, тёзка. У меня самец, и я щенками не торгую.

— Значит, не хочешь сказать, где такие умные псы водятся… Или, может, ты подписку о неразглашении давал?

— Правильно понимаешь, на некоторые вопросы я ответить просто не могу.

— А кто может?

— Хм! Симаков или кто‑то из тех, кто в столице большой начальник.

— Например, твой патрон генерал‑майор Ерёменко?

— Да, только сразу тебе скажу, это тайна невеликая, так что рано или поздно она всё равно станет достоянием общественности. Потерпи, и всё узнаешь.

— Ладно, не можешь на эту тему говорить, значит, замнём разговор и будем считать, что я тебя ни о чём не спрашивал.

— Договорились.

Семёнов встал, я следом, и мы расстались. Расстроенный тем, что не смог узнать что‑то о разумных псах, комендант базы отправился к восстанавливаемой береговой РЛС, возле которой суетились бригады техников, а я спустился и вскоре был на «Ветрогоне» и до самого позднего вечера вместе со Скоковым провозился с морскими картами европейского побережья…