Джек Скиллингстед - «Если», 2008 № 10

— Что «могу» и что «стал» я понял одновременно — когда получил членский билет СП СССР. Ощутил себя профессионалом и вскоре ушел из редакции «Уральского следопыта» на «вольные хлеба». Жена боялась: «На какие деньги будем жить?» Но ничего, не померли…

— Какая книга или книги более всего повлияли на становление Крапивина-писателя? А Крапивина-фантаста?

— Стать писателем помогло мне творчество Константина Георгиевича Паустовского. Особенно его «Золотая роза» и «Повесть о жизни». А что касается фантастики… Хотите — верьте, хотите — нет, но лучшим фантастическим произведением на свете я всегда считал «Вечера на хуторе близ Диканьки». А еще многому учился у А. Беляева, Брэдбери и братьев Стругацких.

— В Ваших книгах, даже самых что ни на есть реалистических, обязательно присутствует фантастический, мистический элемент. А в жизни случались ли события, которые можно назвать фантастическими?

— Сколько угодно. Например, разве не мистика, что начало романа «Голубятня на желтой поляне» я со многими подробностями увидел во сне? Или вот житейский пример. В период затяжного безденежья, когда не было денег даже на бутылку пива, сижу и думаю: а не пошарить ли в карманах старых штанов и курток? Вдруг случится чудо? Полез в карман ветхого пиджака и нашел аккуратный конверт с двумя бумажками по 50 тысяч (такие тогда были масштабы цен). Без мистики явно не обошлось…

— Недавно Вы переехали жить из Екатеринбурга, с которым Вас многое связывает, в Тюмень, город своего детства. Сказалась ли столь серьезная смена обстановки на мировоззрении, изменились ли какие-либо творческие императивы?

— Термин «творческие императивы» для меня не совсем ясен. А мировоззрение осталось прежним. Ну как оно может перемениться из-за смены места жительства, если тебе под семьдесят? Поздно уже менять, переезжай хоть в Африку…

— Теперь Вы — преподаватель, профессор Тюменского университета. Видите ли Вы в своих студентах (пусть и не во всех) ту искру Божью, что сможет в будущем вывести нашу литературу на новый уровень?

— Искра Божья у студентов, конечно, есть. После двух семестров мы составили пухлый сборник с литературными творениями слушателей нашей Школы литературного мастерства. Скоро должен выйти из печати. Но что касается «нового уровня» нашей литературы — не знаю… Вернуться хотя бы к старому…

— Как вообще обстоят сейчас дела в нашей детской литературе вообще и в детской фантастике в частности? Способны ли мы выдержать конкуренцию со столь популярной сейчас современной западной сказкой — вроде книг Роулинг, Колфера, Страуда, Пулмана?

— Дела в детской литературе, на мой взгляд, обстоят неважно. Есть отдельные авторы, понимающие проблематику жизни нынешних ребят, но… во-первых, таких авторов немного, а во-вторых, им трудно пробиться к читателям. Тиражи мизерны, литературная пропаганда практически отсутствует. Я убежден, что не может быть настоящей детской литературы без массовых журналов — таких, какими были когда-то «Пионер», «Костер», «Уральский следопыт». Именно они давали возможность миллионам ребят знакомиться с произведениями, где говорилось о наболевшем… А сейчас что?

Что же касается конкуренции с западной сказкой, то мне не совсем ясно: зачем вообще в литературе конкуренция? Не стадион ведь. Нужно творческое содружество, при котором талантливые произведения одних авторов стимулируют творчество других.

— Расскажите о Вашей именной литературной премии. Ее цели, задачи, итоги, перспективы?

Рассказывать об этой премии здесь нет смысла. Материалы и документы о ней есть в Интернете — со всеми подробностями. В этом году премию будут вручать третий раз. Есть очень интересные кандидаты, но пока, до вручения, я не могу говорить о них…

— Ваши произведения неоднократно экранизировались. Однако пока не было ни одной экранизации фантастической или сказочной вещи. Как обстоят дела на этом фронте (слышал, что кто-то занимается «Детьми синего фламинго»)?

— Если верить прессе, «Дети синего фламинго» действительно снимаются в Екатеринбурге. Но я не знаю никаких подробностей. До сих пор (я говорю это в начале августа) студия ни разу не информировала меня о ходе работы над фильмом, даже сценарий не показала. А неизвестность всегда вызывает опасения, поэтому будущую кинокартину я ожидаю с некоторой настороженностью…

— Как Вы относитесь к «пограничным» с литературой медийным жанрам? Как бы Вы отнеслись к компьютерной игре по Вашим произведениям? А к манге или комиксу? Или уже есть подобные проекты?

— Я человек старого воспитания, поэтому очень слаб в нынешней терминологии. Что такое «медийные жанры»? Надеюсь, не то же, что «комедийные»? А «манга»? Ассоциируется с соком манго или мангустой… А компьютерных игр по своим книжкам я не хочу. Видимо, я консерватор. Кому интересны мои персонажи — пусть читают повести и романы.

— У Вас довольно много фанатичных поклонников? Как Вы относитесь к ситуациям, когда начитавшиеся Ваших книг молодые (и не очень) люди начинают на полном серьезе искать Дорогу, строить теорию Великого Кристалла, пытаться проникнуть в Безлюдные пространства? Чувствуете ли ответственность «за тех, кого приручили»?

— Я не считаю, что «приручил» тех, кто пытается заменить реальность литературным миром. Это разные вещи. Я всегда объяснял, что книги могут помогать в жизни, стимулировать ее, но подменять не должны. И прятаться в книги с головой (кстати, как и в компьютерные игры) не следует. Надо все-таки чувствовать грань между литературой и реальным бытием — хотя бы для того, чтобы стремиться улучшать это бытие…

— Вы довольно часто общаетесь с читателями в Интернете. Нет ли ощущения, что революционный рост коммуникативных возможностей для отдельных читателей не только не полезен, но и вреден?

— Для отдельных читателей безусловно вреден. Иногда диву даешься: откуда у человека столько времени и энергии для интернетных диспутов, форумов и т. д. Думаешь: он в жизни еще чем-нибудь занимается или полностью. сросся с компьютером?

— Традиционный, даже банальный журналистский вопрос. Над чем Вы работаете, за что планируете взяться в ближайшее время?

— В мае я закончил роман «Бриг «Артемида» — немного сказочный, немного исторический… Он — о приключениях мальчишки, жившего в Тюмени в середине девятнадцатого века. Это была первая книга задуманной дилогии. Сейчас работаю над второй книгой, где события развиваются в наши дни. Общее название дилогии — «Стальной волосок».