Сергей Розвал - Лучи жизни

Несмотря на все свои уловки, Пэдж главного все же не узнал. Правда, он убедился, что Уиппль настолько сочувствует Чьюзу, что вполне созрел для "измены". Но все-таки изменил ли он? Он ли передал Чьюзу секретную информацию о "частном" совещании Регуара с Керри? Регуар требовал имени, виновника. Когда имеешь дело с Докпуллером, нужна точность - Керри это отлично понимал. А точности все еще не было.

Керри нервничал и сердился, Вундертон успокаивал его: терпенье, терпенье!.. Он был доволен Пэджем - тот достиг многого и даже пробрался к Чьюзу.

Пэдж давно просил Уиппля об этом, но тот отмалчивался. Он, конечно, ни в чем не подозревал приятеля, но ему просто казалось бессмысленным везти к Чьюзу этого бесцветного человечка.

Однажды Пэдж сказал:

- Я понимаю, конечно, что так, без разрешения, тебе неудобно. А ты попробуй, спроси: вдруг он согласится? Уж очень хочется глянуть на него хоть одним глазком.

Уиппля это задело.

- Никакого разрешения мне не нужно.

Ему вдруг захотелось показать, что он на короткой ноге с великим ученым.

Так Пэдж попал к Чьюзу. Уиппль даже представил его как своего товарища по работе. Чьюз не заметил Пэджа так же, как его не замечали другие. Разговор был самый незначительный. Пэдж не произнес ни слова, но зато окончательно убедился в том, что Уиппль не способен ничего скрывать от профессора.

Все это, однако, было только внутреннее убеждение. Тогда Вундертон в сотрудничестве с Керри разработал хитрую инсценировку.

Однажды Пэдж бомбой вылетел из кабинета Керри. Сквозь полуоткрытую дверь доносился разгневанный голос редактора. У Пэджа сделалось что-то вроде сердечного припадка. Несколько дней он был сам не свой. Уиппль много раз пытался узнать у Пэджа, что случилось, но тот только отмахивался. Лишь неделю спустя, оставшись наедине с Уипплем, Пэдж сам заговорил о таинственном происшествии. Но он так робел и взял с Уиппля столько клятв о молчании, что тот наконец разозлился и заявил, что, в конце концов, вся эта история его совсем не интересует.

- Я расскажу тебе все, - торопливо зашептал Пэдж. - Это произошло из-за тебя.

- Из-за меня? - удивился Уиппль.

И Пэдж рассказал. Керри послал его за сигарами. Купив сигары, он вошел в редакторский кабинет, когда там никого не было. Положив сигары на стол, он хотел уйти. Вдруг из соседней комнаты вошел Керри. Пэдж хотел передать ему сигары, но Керри, не заметив его, подошел к телефону и набрал номер. Конечно, ему, Пэджу, надо было уйти, но он хотел передать сигары. Керри говорил по телефону, а он все еще стоял у двери. "Да, профессор Регуар, - сказал Керри, я уверен, что о нашем разговоре Чьюзу сообщил Уиппль". Тут он заметил Пэджа. "Вон отсюда! - закричал Керри. - А посмеешь слово сказать о том, что слышал, сейчас же вылетишь из редакции!"

- А вот я посмел! - почти гордо сказал Пэдж, но тут же испуганно оглянулся. - Ради бога, не выдавай меня, Уиппль. Я хотел предупредить тебя. Если за тобой что-нибудь есть, будь осторожен!

- Решительно не знаю, о чем ты говоришь, - беззаботно сказал Уиппль.

Но Пэдж все-таки уловил мимолетное смущение на его лице. Он видел, как после своей подчеркнуто беззаботной фразы Уиппль глубоко задумался, и Пэджу все стало окончательно ясно. Можно было считать установленным, что именно Уиппль передал Чьюзу секретные сведения.

Керри, однако, и этого было мало.

- Что вы подсовываете мне ваши психологические наблюдения? - недовольно говорил он Вундертону. - Вы дайте мне точные улики. Объясните, как Уиппль узнал нашу тайну.

Вундертон сердился. Керри настаивал.

- Что ж, тогда придется подождать, - отвечал Вундертон. Он понимал, что Пэдж исчерпал свои возможности. Нужен был новый план.

Требования Керри не были простым капризом. Конечно, он каждую минуту мог выбросить Уиппля на улицу. Можно было и просто раздавить его: достаточно сообщить обо всем Регуару. Но Керри хотел большего. Судя по всему, Уиппль заслужил полное доверие Чьюза. Было бы глупо не воспользоваться этим. Предварительно нужно иметь точные улики против Уиппля. Потом прижать его, хорошенько запугать и... купить.

Керри с нетерпением ждал улик. Неожиданный бой с "юными девами" спутал все его планы. Теперь нельзя было терять ни секунды. Керри поспешил к Регуару. Он первый сообщит советнику Докпуллера об этом трагикомическом "бое". Он расскажет о поступке Уиппля. Чертовски неприятно, что все это случилось с сотрудником его газеты. Но ничего не поделаешь! Деловой человек должен уметь выйти из любого положения. Больше того: из любого положения он обязан извлечь выгоды.

В кабинет Регуара Керри вошел с готовым планом.

Его ждал сюрприз: Регуар все знал, вплоть до медного таза. Знал он и о том, что секретную информацию передал Чьюзу Уиппль. Хорошо, что Докпуллер имеет прекрасную "Культурно-информационную службу". А вот господин Керри до сих пор не сумел или не захотел этого узнать. Впрочем, всего вероятней, что Уиппль вообще действует под руководством господина Керри.

Керри побледнел.

- Господин Регуар, вы несправедливы! Я для того и пришел, чтобы сообщить вам...

- Слишком поздно, господин Керри, - холодно сказал Регуар. - Мы уж давно имеем информацию о вашем, как его... Уиппле.

Керри стал уверять, что тоже давно все знал, но ждал точных доказательств.

- Знали, но не сообщили нам. Странно, - недоверчиво заметил Регуар. - А теперь допустили этот фокус с тазом...

- О профессор, - воскликнул Керри, - этот фокус можно отлично использовать!

Через пять минут Керри вышел от Регуара и направился в редакцию. Он был крайне огорчен тем, что его обскакали. Особенно досадно было то, что виноват оказался он сам. Вундертон прав: не надо было тянуть...

Но Керри не мог, конечно, знать каким путем попали к Регуару сведения об Уиппле. Все дело было в том, что Керри не на шутку обидел Вундертона. "Король сыщиков" был недоволен также и тем, что требование Керри отодвигало получение второй половины гонорара (первую половина фирма Вундертона получала при заказе). "Что ж, - сказал себе господин Вундертон, - если господин Керри не умеет ценить, важную информацию, надо обратиться туда, где ее оценят по достоинству".

Господин Вундертон обратился к господину Кенгею, начальнику столичного отделения "Культурно-информационной службы" Докпуллера. Сведения Вундертона оказались как нельзя более кстати: Кенгей, установивший, по указанию Регуара, наблюдение за Керри, ни на шаг не продвинулся к раскрытию тайны. Но признаться в этом перед советником Докпуллера было бы просто опасно. Господин Вундертон отлично это понимал и поэтому запросил с Кенгея вчетверо дороже, чем с Керри. Только получив всю сумму сполна, он, как истинный христианин, простил Керри тяжелую обиду.