Владимир Печенкин - Два дня «Вериты»

Дверь кабинета растворилась, и в вестибюль, шаркая ногами, выдвинулся угрюмый встрепанный старик.

— Сеньора изволила звать?

— Что вы имеете против больного старика, капитан? — Анита иронически усмехнулась. Офицер только почтительно откозырял.

— Можете идти, Лейнстер.

Дворецкий судорожно поклонился и, пятясь, исчез за дверью кабинета.

— Вы все еще в чем-то сомневаетесь, капитан? Признаюсь, мне все это начинает надоедать. Когда вернется муж, я попрошу его обратиться к вашему начальству…

— О, тысяча извинений, сеньора! Право же, мне очень неприятно было беспокоить вас. Прошу передать мои извинения сеньору Розелли, — он сердито зашипел на полицейских, и все заторопились уйти.

Она замкнула за ними дверь и пошла к кабинету.

— Вот видишь, милый… — улыбнулась измученно навстречу Багрову. И вдруг пошатнулась, опустилась на ковер и разрыдалась.

— Анита!

— Не трогайте ее, сэр, ей трудно… — в первый раз за все время проявил беспокойство Лейнстер.

— Анита! — Багров отстранил старика, присел рядом с Анитой и гладил ее волосы.

— Жак Беккер прав, — сказал журналист Лейнстеру, отводя его к окну. — Ну да, французский режиссер Жак Беккер. Он говорил, что любой мужчина — не актер — растеряется перед объективом кинокамеры, тогда как женщина, любая женщина, более или менее справится с делом. Анита, то есть сеньора Розелли, справилась, и не более или менее! Учитесь самообладанию, старина!

Он отодвинул немного штору и выглянул в темнеющий парк.

— Должно быть, собака нашла твои ботинки, Гарри. Все рады им и сломя голову бегут к берегу. Похоже, мы и на этот раз вывернулись, хотя и не верится. Солнце-то, спасибо ему, закатилось.

Не зажигая в столовой огня, Лейнстер подал кофе, сыр и холодное мясо. Слейн ходил за дворецким как заботливый телохранитель за королем, развлекал старика болтовней, хотя тот делал вид, что не обращает на гостей никакого внимания. Багров, не отходя от окна, жевал бутерброды, которые подавала ему Анита. Сама она ничего не ела.

— А вот теперь вздремнуть бы, — мечтательно прищурился Слейн, вытирая губы накрахмаленной салфеткой. — Только потом неизвестно, как проснешься и проснешься ли. Придется продолжить путешествие, использовать ночь не по назначению и постараться удрать из города, в котором так много беспокойств и выстрелов. На лоно природы! А то мне вредно волноваться.

— И как можно дальше отсюда! — подхватила Анита. — У меня есть немного денег, драгоценности. Скорее добраться до границы и — в Бразилию, в Аргентину, куда-нибудь! Ходят ли поезда, как ты полагаешь, Гарри?

— Едва ли. С «Веритой» кончено, «Верита» или погибла, или… Но восстание продолжается, Армандо ждет нас.

— Позвольте дать вам два совета, мэм, — заговорил вдруг Лейнстер. Он по-прежнему желал иметь дело только с сеньорой, игнорируя ее гостей. Все удивленно посмотрели на молчавшего до сих пор старика. — Во-первых, не суйтесь вы наг железную дорогу, мэм. Если и ходят поезда, так всех вас в первую очередь станут искать на вокзалах, автобусных станциях и аэропортах. А тут на конюшне десяток чистокровных скакунов, хозяин с прежних лет большой их любитель. Конь — не железнодорожный вагон, он не выдаст в случае чего, мэм. А во-вторых… возьмите меня с собой, мэм.

— Вас? Вы хотели бы ехать с нами, Лейнстер?!

— А что, — засмеялся Слейн. — Чудная была бы компания: беглая жена миллионера, журналист, ученый и гангстер! И обо всех тоскует, прямо-таки рыдает полиция. Пожалуй, самый невинный — это журналист, то есть я. На моем счету всего только убийство Флетчера… Но любопытно, за каким чертом вы потащитесь с нами, мистер дворецкий?

— Видите ли, мэм, — Лейнстер задумчиво почесал бровь, — я старый, больной и не очень удачливый человек. Только ведь и я тоже хочу жить. Мистер Голден не прощает предательства. Как ни крути, а ведь я выдал его вам, хотя видит бог, не знаю сам, как это вышло. Этот полный джентльмен толковал мне, что тут виноваты какие-то импульсы или как их… Я не понял. Ну, пускай виноваты импульсы. Но прикончит-то мистер Голден меня. Так уж всегда было у него в обычае. Я знаю, сколько лет работал с ним. Право, мэм, взяли бы меня с собой. Пригожусь в пути.

— Право, не знаю… Как ты считаешь, Гарри?

— Гарри, ты слышишь, что толкует почтенный старый пират? — поддержал Слейн. — Эй, Гарри! Да ты заснул?

Неподвижный силуэт Багрова четко вырисовывался на светлом фоне шторы.

— Вы забыли о «Верите», — тихо ответил он.

— Черт возьми, в самом деле! — хлопнул себя по лбу журналист. — Извини, Гарри, но я так обрадовался, что нам вышла передышка.

— Кто это — «Верита»? — спросила женщина.

— Она не «кто», а «что». Это такая проклятая богом и правительством машина. Я объясню тебе когда-нибудь в свободное от перестрелки время. Так что же, Гарри? Видимо, индеец сделал свое дело и, надо сказать, весьма своевременно. Хватит! Человеку трудно вот так сразу, без тренировки, стать честным.

— Будем надеяться, что Руми успел взорвать установку. Но ее могли и просто выключить те, другие, из альпийской группы, о которых говорил Флетчер. Если «Верита» попала в их руки, то… Нет, я не могу уйти, не зная, что в лагере Армандо, что с «Веритой» и Руми.

— Все равно надо убираться из города. Если Руми уцелел, и все там получилось как надо, тогда он придет в «Подкову» дня через три. Так ведь? Не сидеть же здесь три дня. Так, чего доброго, дождемся Розелли, а он едва ли будет нам рад.

— Бежать, бежать сейчас же! — при упоминании о муже Аниту охватила дрожь. — Лейнстер, приготовьте нам коней.

— А как же я, мэм?

Все посмотрели на Багрова.

— Нет ли запасных патронов к вашему пистолету, Лейнстер? — спросил Багров. — Принесите их. Уложите немного провизии в дорогу. Анита, тебе бы переодеться. И захвати плащ. Да не найдется ли для меня сапог? Мои ботинки стали трофеем полиции.

— А как же я, мэм? — Лейнстер все еще не двинулся с места.

— Вы поедете с нами, если вас устраивает это. Не правда ли, Джо? И ты согласна, Анита? Решено.

Через четверть часа Багров, надевший охотничьи сапоги хозяина виллы, вместе с дворецким вылезли через окно кабинета в парк. Луна еще не взошла, было темно, ничего подозрительного не слышно… От реки веяло бодрящей свежестью.

С полмили кони шли по воде вдоль берега. Речную тишь нарушали только всплески из-под копыт да поскрипывал песок. Далеко в пальмовой роще все еще взлаивала собака.

Миновав последнюю усадьбу, поднялись на кручу и по наезженной пыльной дороге двинулись к темнеющей вдали полоске леса. Лейнстер вел уверенно. За ним ехали Багров и Анита, позади Слейн. В городе все слышалась стрельба, на окраинах полыхали пожары…

— Похоже, сеньор дворецкий, что здешние места вы знаете не хуже парка на вилле Розелли. Откуда бы? — интересовался журналист. — Вам уже приходилось отдыхать в этой дачной местности?