Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 2

Это драматическое событие всколыхнет патриотические чувства родийцев. Естественно, Хинрик попросит нас о помощи и получит ее, но это уже детали. В сознании народа экспедиция будет именно родийской. И если при этом вдруг обнаружится существование тайной организации, то это тоже будет родийское открытие. Если же юный Вайдемос будет казнен, это будет родийская казнь в глазах остальных королевств.

— Все равно участие родийского корабля в тиранитской военной экспедиции создаст ненужный прецедент, — сказал майор. — В бою они нам будут только мешать. И в этом смысле проблема переходит в военную плоскость.

— Я же не говорю, дорогой мой майор, что Хинрик будет командовать кораблем. Вы его достаточно хорошо знаете, чтобы понять, что он не способен командовать ничем. Просто он полетит с нами. Других родийцев на борту не будет.

— В таком случае я снимаю свои возражения, наместник, — сказал майор.

Тиранитский флот уже почти неделю стоял в двух световых годах от Лингейна, и положение становилось все более неопределенным.

Майор Андрос советовал немедленно высадиться на Лингейне.

— Автарх Лингейна, — говорил он, — не раз давал повод считать его другом Хана, но я не доверяю людям, часто путешествующим за пределы королевств. Они вполне могут нахвататься чуждых нам идей. Иначе с какой это стати сразу же после возвращения Автарха юный Вайдемос устремился прямо к нему?

— Автарх не скрывал ни своего отъезда, ни возвращения, майор. И мы не знаем, с кем встретился молодой Вайдемос. Он остается на орбите вокруг Лингейна. Почему он не садится?

— Почему не садится? Давайте лучше думать о том, что он делает, а не о том, чего он не делает.

— У меня есть на этот счет вполне правдоподобное предположение.

— С радостью выслушаю его.

Аратап просунул палец за воротник, тщетно пытаясь ослабить его. Потом сказал:

— Поскольку молодой человек ждет, то можно предположить, что он ждет чего-то или кого-то. Не думаю, что после столь решительного и целеустремленного прыжка к Лингейну он вдруг остановился просто так, размышляя, куда податься дальше. Поэтому я уверен, что он ждет друга или друзей. А получив подкрепление, последует дальше. Раз он не высаживается на Лингейне, значит, считает это не вполне безопасным. Это доказывает, что Лингейн в целом — и Автарх в частности — не связаны с подпольем. Хотя допускаю, что отдельные лингейнцы могут быть с ним связаны. Все это очевидно.

— Не уверен, что очевидное всегда является верным.

— Мой дорогой майор, это не только очевидно, это еще и логично. Все укладывается в схему.

— Может быть. Но все равно, если в ближайшие двадцать четыре часа ничего не изменится, я буду вынужден приказать кораблям высадиться на Лингейне.

Аратап хмуро смотрел на закрывающуюся за майором дверь. Как трудно контролировать одновременно и беспокойных подданных, и недальновидных соратников! Двадцать четыре часа… Что-нибудь должно произойти, иначе придется изыскивать способ остановить Андроса.

Прозвучал дверной сигнал, и Аратап раздраженно поднял голову. Неужели вернулся майор?

Но в дверях показалась высокая сутулая фигура Хинрика Родийского, за которым маячил стражник, неотступно сопровождавший Правителя. Теоретически Хинрик пользовался полной свободой передвижения.

Вероятно, сам он так и считал. По крайней мере, он никогда не обращал внимания на своего постоянного спутника.

Хинрик рассеянно улыбнулся:

— Я не помешаю вам, наместник?

— Разумеется, нет. Садитесь, Правитель.

Сам Аратап продолжал стоять. Хинрик сел, словно не заметив этого.

— Я должен обсудить с вами важный вопрос, — озабоченно сказал он. Потом, помолчав, добавил уже совсем другим тоном: — Какой великолепный корабль, и какой огромный!

— Благодарю вас, Правитель, — скупо улыбнулся Аратап.

Действительно, девять сопровождавших кораблей были обычными и миниатюрными, но флагман, на котором они находились, соответствовал образцам родийского флота. Тот факт, что все больше и больше подобных кораблей добавлялось к тиранитскому флоту, был первым признаком смягчения боевого духа тиранитов. Военная мощь по-прежнему определялась двух- и трехместными крейсерами, но армейская верхушка все чаще требовала для своих штабов такие вот большие корабли.

Это не беспокоило Аратапа. Хотя некоторым старым солдатам такая мягкость казалась упаднической, наместник считал это признаком развития цивилизации. В итоге — может быть, через столетия — тираниты исчезнут как отдельный народ, сольются с населением завоеванных королевств, и, возможно, это будет не так уж плохо.

Разумеется, вслух он никогда не высказывал подобные мысли.

— Я пришел сказать вам кое о чем, — снова заговорил Хинрик. Он слегка запнулся, потом продолжил: — Сегодня я послал весточки домой, моему народу. Я сообщил, что здоров и что преступник скоро будет схвачен, а моя дочь спасена.

— Прекрасно, — одобрил Аратап.

Для него это не было новостью. Он сам написал послание, хотя, похоже, Хинрик убедил себя в собственном авторстве. И даже в том, что он действительно возглавляет экспедицию. Аратап почувствовал легкий укол жалости. Хинрик тупел на глазах.

— Мой народ, — продолжал Хинрик, — крайне обеспокоен этим наглым бандитским нападением на Дворец. Я думаю, родийцы могут гордиться своим Правителем, так быстро принявшим ответные меры, а, наместник? Теперь они увидят, что Хинриады сильны, как прежде!

Правитель, казалось, был в полном восторге.

— Я думаю, так оно и есть, — ответил наместник.

— Мы догнали врага?

— Нет, Правитель. Враг остается там же, где и был — вблизи Лингейна.

— Вблизи… Я вспомнил, что привело меня к вам, наместник! — Он вдруг пришел в страшное возбуждение и отрывисто забормотал: — Это очень важно, наместник… я должен вам кое-что сказать… на борту предательство… я обнаружил это… надо действовать быстро… предательство…

Аратап почувствовал, как в нем закипает раздражение. Конечно же, придется успокоить бедного идиота. Но какая трата времени! Скоро он станет настолько слабоумным, что будет бесполезен даже как марионетка. А жаль.

— Никакого предательства, Правитель, — сказал он. — Наши люди верные и стойкие. Кто-то ввел вас в заблуждение. Вы устали.

— Нет! Нет! — Хинрик сбросил руку Аратапа со своего плеча. — Где мы находимся?

— Мы здесь, у меня.

— Я имею в виду корабль. Я следил за экраном. Звезд поблизости нет. Мы в глубоком космосе. Вы знаете это?

— Конечно.

— Лингейн далеко. Это вы тоже знаете?

— В двух световых годах.

— Ах, наместник! Никто нас не слышит? Вы уверены? — Он склонился к уху Аратапа: — Откуда же мы тогда знаем, что враг около Лингейна? На таком расстоянии его не увидишь. Нас неверно информируют, а разве это не предательство?