Надя Яр - Вальхалла. Повесть о бессмертных

А чужая воля во мне хотела сдаться, подчиниться приказу, хотела домой. Домой, в этот город, весёлый и вечно живой, полный смеха и радостного бытия, в этот город, чудесно воскресший или совсем никогда не убитый. И часть меня соглашалась. Эта часть отнюдь не уступала мучителю и не просила пощады у Пламени. Она возвышалась над страданием тела — самая сильная, практически непобедимая грань меня, несокрушимый стержень духа, унаследованный от отца. По мере того, как боль сжигала остаток моего я, обнажалась эта часть, эта суть. Она была неуязвима для Пламени. У неё были свои приоритеты. В обмен всего лишь на мою душу мне предлагали вечный город! Разве я не мечтала защищать свой город? Разве не скорбела о гибели Рийарана? В этой жизни или в другой — чего ещё я могла бы желать?

Когда в топке страданий сгорает вся этика, плавятся принципы и распадается чувство долга, когда всё оставшееся существо грозит превратиться в инструмент инфернального зла, то спасти человеческую нашу суть может только усилие воли. И я обратила мою волю на восприятие и память. Я взяла их в руки духа, которые мне ещё оставались. Вытащить себя за волосы из болота? Вытащить усилием воли? Что ж, Кробаль, повторим этот трюк.

Я начала убивать в себе этот город — Рийаран, или информационный фантом, или один из городов Армагетто. Башню за башней, камень за камнем, узор за узором я стирала его со скрижалей души. Сад за садом, запах за запахом — прочь. В небытие — все самоцветы, песчинки и солнечные блики. Все жилища, колокольчики и занавески — в прах. С глаз долой, из сердца вон. Я даже звуки не пощадила. Я стёрла шелест листвы и травы, убила всю музыку арф и свирелей. Что ты делаешь , шёпотом кричали чужая воля и Пламя, ты изгоняешь из своей души красоту!..

Да, я её изгоняла. Я убивала всё это в себе, истребляла и образы города, и чувства, связанные с ними — любовь к этому узору, к этой беседке, к этому поросшему кувшинками пруду. Удар за ударом я убила всё это в себе. И шаг за шагом я ушла из Армагетто и забрала себя у Ра. Город потух. Пламя погасло. Боль ушла, и стало темно. Темно и хорошо.

Андрей явился ко мне рано утром. Я глянула — а он стоял в проёме двери, прислонившись с косяку. Мёртвый, он был будто заново сделан, красивый и ясный, с безмятежным открытым лицом. Как в Дзержинске под виноградом, вечность назад. Я подняла ружьё.

— Это что за новости, Диди?

— Ты умер, Андрей. Тебя нет.

— Нет? Я вечен.

— Твой труп сидит в южной пушечной башне. У консоли. Андрей, ты всё-таки убил эту нелюдь.

— Да.

Он присел на край койки. Матрац не шелохнулся. Сквозь его силуэт светила лампочка, вроде тех, что мы с ним воровали в детстве. Я тронула его руку. Он был бесплотен. Призрак.

— Мне здесь снились поганые сны, — сказал Андрей. — Я звал тебя, но ты пришла слишком поздно. Когда сюда пожаловала нелюдь, ко мне явился Крыса. Ты видела его посла на пульте. Он сделал мне предложение, от которого я не мог отказаться.

— Он обманул тебя, — сказала я. — Ты умер.

— Нет, Диди. Я бессмертен в нём. Теперь я — каждый улели, каждый бывший cida, каждый человек, каждый шушик и каждая крыса, влившаяся в Сообщество. Я один, и меня не счесть. Я здесь, и я охватываю тысячи световых лет. Я — мириады живых и мириады мёртвых. Я — сонм бесчисленных, ждущих рожденья. Я — как песок. Меня больше, чем звёзд. Никто, ничто не страшно мне теперь — ни Ра, ни смерть, ни даже отсутствие смерти. Я совершенен. И я вечен.

— Я отомщу за тебя, Андрей, — сказала я. — Отомщу Ра, cidai и гитам.

— Брось. Брось всё это и идём со мной.

— Мне не хватает тебя, Андрей. Как будто сердца не хватает.

— Это можно поправить. Сообщество ждёт. Просто скажи «да».

— Мне всегда будет не хватать тебя. Ты был моим лучшим другом, Андрей. Моим единственным другом. Ты очень хорошо рисовал. И хорошо говорил.

— Разве сейчас я плохо говорю? — сказал Андрей. — Идём со мной.

Я не взяла его протянутой руки.

— Идём!

Но его голос теперь звучал тише и как будто издалека. Я лежала и смотрела, как он начал исчезать, рассеиваться, словно туман. Когда он уже почти ушёл, я закрыла глаза и услыхала эхо:

— Я люблю тебя, Диди…

— Я отомщу за тебя, — сказала я пустоте.

Перевод диалога Крысы с Джейн. Вот он с репликами Крысы на русском:

ЗДРАВСТВУЙ ДЖЕЙН, — явил узор крысиных тел. Я кивнула.

Я КРЫСА, — продолжали они. — ВЕРНЕЕ Я ТО ЧТО ЛЮДИ НАЗЫВАЮТ КРЫСОЙ

Здравствуй, Крыса, — подумала я — я тогда уже знала, кто он; — привет, звёздный гигант.

ТЫ НЕ БОИШЬСЯ ХОРОШО, — сказал он.

Чего бояться, подумала я. Крыса не агрессивен, пока на него не напали. Не страшен, если только ты не гит.

ТЫ ОДНА ДЖЕЙН Я ВИЖУ ТЫ ОДНА

Да, я одна, — и я вдруг поняла, насколько я одна. Одна и одинока. Насколько я всегда буду одна.

ТЫ НЕ ДОЛЖНА, — сказал гость. — ТЫ МОЖЕШЬ НИКОГДА НЕ БЫТЬ ОДНА БЫТЬ ОДИНОКА НИКОГДА НИКОГДА

Вот это да. Крыса пришёл за мной. Крыса зовёт меня к себе.

ДА, — сказал он. — ПРИСОЕДИНИСЬ КО МНЕ ДЖЕЙН ПРИСОЕДИНИСЬ К НАМ

Я точно оптимен, решила я. Крыса приемлет всех и вся; он глотает целые виды, цивилизации, миры, но он обычно не выдаёт особых приглашений отдельным человеческим детям на отдельных планетах. Мне — выдал.

Круто…

Здорово…

Но…

…не пойду.

Не пойду в Крысу. Не хочу быть пчелой вселенского улья, клеткой нематериального тела. Не хочу быть проглоченной, вот.

А жаль. Это было бы интересно.

Я НЕ ПРОГЛОЧУ ТЕБЯ ДЖЕЙН, — возразил Крыса.

ТОЛЬКО ГИТЫ ТАК ГОВОРЯТ А ГИТЫ ЛГУТ

Я НИКОГО НЕ ЕМ

Я НЕ БЕРУ

ТОЛЬКО ДАЮ

Я ДАМ ТЕБЕ ЖИЗНЬ

ДЖЕЙН

ЖИЗНЬ

ВЕЧНУЮ ЖИЗНЬ

Бессмертие у нас есть. Или ты ещё не слыхал? Генный анализ — синтез — пакет наномашин в золотистом флаконе, пить его лучше на ночь, и вот с утра у тебя уже вечная жизнь — на твой шестнадцатый день рождения, или позже, или даже раньше, как хочешь. Мы взяли себе свою вечность сами. Мы — люди. За нас, бывает, умирают боги. Мы хозяева мира и собственных судеб. Наша наука взошла на немыслимую высоту.

ТЫ ВСЁ ЖЕ МОЖЕШЬ УМЕРЕТЬ

РАЗРУШЕНИЕ ТЕЛА ВМЕСТЕ С ЕГО НАНОПАКЕТОМ ОЗНАЧАЕТ СМЕРТЬ

НЕОБРАТИМУЮ

БЕСПОЩАДНУЮ

ВСЕОБЪЕМЛЮЩУЮ

СМЕРТЬ

Ну и ладно тогда. Смерть так смерть. Так и будет. Если будет. (Но жаль…)

БУДЕТ ВОЙНА

ВЕЛИКАЯ ВОЙНА

ДОЛГАЯ ВОЙНА

И МНОГИЕ

МНОГИЕ

УМРУТ

Ну тогда я тем более не могу. Я должна остаться среди людей и сражаться за жизнь против смерти. (А всё-таки жаль…)

ДА

ДА СРАЖАЙСЯ

НО СРАЖАЙСЯ С МОЕЙ ПОМОЩЬЮ

НА МОЕЙ СТОРОНЕ

Я ЖИЗНЬ

СРАЖАЙСЯ ЗА ЖИЗНЬ

ЗА ВСЮ ЖИЗНЬ

Я буду сражаться за Буковину. За Хорив.

СРАЖАЙСЯ НА МОЕЙ СТОРОНЕ

И ТЫ БУДЕШЬ СРАЖАТЬСЯ ЗА ХОРИВ