Виталий Гавряев - Отныне я – странник

— А что кочевники забыли у нас? — Этот вопрос, Юрий задал, демонстрируя небольшую леность. Пусть думает, что и это ему известно. Глядишь, посланец больше расскажет.

— О, в этом и заключается мудрость визиря. В нужный момент до них дойдёт слух, что почти всех воинов крепости, срочно востребовали для подавления очередного стрелецкого бунта в Москве. А в городе осталось много золота и ваших беззащитных женщин.

Закончив свой рассказ, Али выжидающе смотрел на сидящего перед ним человека и злорадно улыбался.

— Ну что же, уважаемый Сулейман. Вы принесли новость достойную хорошей награды.

Гаврилов встал и неспешно подошёл к бюро, где у него специально для этих случаев хранились кошели с золотыми монетами. Какую бы неприязнь не вызывал у него этот человек, но его жадность надо подкармливать. Взял лежащие там две увесистых мошны и, задвинув опустевший ящик, подозвал гостя.

— Уважаемый друг, вот возьми. Это вам с Муссой. Надеюсь, коли вы узнаете ещё, что-либо интересное, то снова, оповестите меня.

Али подошёл и, кланяясь, взял оба кошелька, тут же, не глядя, спрятал их за пазуху.

— Всенепременно расскажем, всенепременно… О, вы так любезны и щедры… — Кланяясь, он начал пятиться к выходу.

— Подожди дорогой друг, не надо лишних слов, ты весь промокший, уставший и голодный. Негоже мне, хорошего человека голодом морить, подожди, сейчас дам нужные распоряжения. — И Гаврилов позвал охранника ожидавшего окончание этой странной аудиенции, по ту сторону двери.

— Хызбэ! (Бывшие имена темнокожих соратников, после крещения стали фамилиями).

— Я, Юрий Витальевич. — Немолодой боец, перешагнув порог, тут же застыл по стойке смирно. Он был воином ещё первого набора, и был сильно ранен. Его выходили, но как последствие осталась хромота. И Юрий его оставил при себе на правах инвалида (находился на содержании и выполнял посильные задания).

— Ванюша, голубчик. Проводи нашего друга к Дебае, пусть она его накормит бараниной с овощами. Заодно подбери ему соответствующие сухие вещи, пусть уважаемый гость переоденется. А завтра, как выспится, подари ему моего нового верблюда. Не стоит ему пешком идти назад. И проводите его немного. Мне важно, чтобы с ним по дороге нечего плохого не случилось.

— Слушаюсь Юрий Витальевич. — И уже обращаясь к гостю, делая приглашающий жест. — Проходите уважаемый.

— Это и есть ваш загадочный соглядатай? — Поинтересовались Романов и Гордон, возвращаясь в комнату, когда за нежданным гостем закрылась дверь.

— Да, господа. Прошу, проходите и присаживайтесь. Как я и предполагал, он рассказал очень серьёзные и важные вещи.

— Юра, ты меня уже заинтриговал. — Улыбнувшись, сказал Пётр, усаживаясь в своё излюбленное кресло. — Не думал, что вы можете говорить с Османами, на их языке.

— Коли припирает, всему учишься быстро. Иначе смерть. — Отшутился Гаврилов.

Оба собеседника, понимающе посмотрели на Витальевича, и нечего не ответили. Он в свою очередь, немного погодя, присел в своё кресло, стоявшее по другую сторону горящего камина. И пересказал царю всю свою беседу с осведомителем.

— … Вот такие вот дела, затеваемые визирем султана Ахмеда II.

— Но у нас с султаном Ахмедом II есть договор о ненападении друг на друга. Объявим ему о том, что Ростовская-на-Дону наша крепость. И он, усмирит своего визиря. — Возмутился Пётр первый.

— Пётр Алексеевич, да наша крепость ему как кость в горле, уж слишком удобный плацдарм для броска на Азов. — Заговорил Гордон, снисходительно посмотрев на царя. — Не удивлюсь, если указ султана, о запрете нападения придёт, или слишком поздно, или вообще не будет написан. А мы, получим множественные извинения, по поводу этого инцидента. И что он, сильно скорбит о произошедшем недоразумении, но империя большая, а султан не может за всем уследить. Тем более он ведёт тяжёлую войну с другими соседями.

— Да и мы дадим понять, что в Азове, у нас есть свои «глаза и уши». А визирь Мустафа Кёпрюлю, сделав нужные выводы, свой новый план будет разрабатывать так, чтобы утечка информации была невозможной. — Он прав Питер, в данный момент, мы хоть знаем, куда враг собираются бить, и можем предпринять некоторые контрмеры. Поддержал Юрия Патрик….

После долгих дебатов, был составлен примерный план действий, после чего решили, что более точный и подробный будет составлен позднее и в другом составе. Юрий тепло распрощался с гостями, пообещав, что он ещё завтра подумает над этой проблемой, как говорится, на свежую голову.

Когда гости ушли, он устало плюхнулся в кресло и погрузился в раздумья. Идти домой уже не было смысла, поэтому он послал за Зенауи. Тот был молодым, опытным и сильным воином и, не смотря на это, сумел подобрать и сплотить таких же, как он бойцов. Поэтому Юрий и поставил его во главу собранного им отряда егерей. И решил, что все важные вопросы по отряду будет принимать только с его участием. Захар явился быстро, как мог, но по его лицу, было заметно, что его подняли прямо с постели и боец этому, был не очень рад.

— Командир, вызывал? — Спросил он прямо с порога.

— Да Захар Павлович, проходи, садись. Дело срочное, требующее решения ещё вчера. Так что, наберись терпения и слушай….

— Вот блин. — Только и сказал Зенауи, когда Юра, полностью посвятил его в курс дела.

— А конкретнее. Без блинчиков. — Поинтересовался Витальевич, устало потянувшись и откинувшись на спинку кресла.

— Конкретнее? Давить их надо гадов! Нещадно давить!

— Ну, братец это и я знаю. — Юрий потёр виски, что не говори, но переутомление и нервоз брали своё. — Ты скажи, с тех, кого ты недавно рекрутировал в своё подразделение, когда полноценных воинов сделаешь?

— Командир, а может им, под каким ни будь предлогом, пройти наше посвящение? — Оживился старший спецназовец, смекнув, куда клонит его начальство.

— Ага, а потом нас с тобой случись что неприятное и неординарное. Как колдунов, на костерке поджарят, до самой хрустящей корочки и далее — до головёшек. Другим в назидание и своего спокойствия для …

— Да. Не подумал… Они вроде ребята толковые, но многому ещё надо учиться, а с владением катаной, у всех беда. — Было видно, что он немного замялся. Но промолчал, потому что на костёр Зенауи уж точно не стремился.

— Ничего, ты их гоняй, и муштруй больше в тех дисциплинах, где они отстают. Сколько уже сошли с дистанции и скольких ещё планируешь отсеять?

— С пятидесяти трёх остались сорок один. На Михайлова могу не рассчитывать, значит сорок. Думаю, будет минус восемь, или десять человек… — И уточнил — Или лучше оставить их?

— Ни в коем случае. Если ещё сомневаешься, то гоняй, пока всё с ними не прояснишь.

— Хорошо командир.

— Я Захар, вот что думаю, пора из них группы формировать, пусть притираются друг к другу. И о другом важном деле подумать пора. Мне кажется, нам давно перевооружаться необходимо. Пистолет Намбу слаб, ручная граната тип 97 неудобна. Так?