Альфред Ван Вогт - Слэн

— Если вспомнить прошлое, ее обвинение против тебя справедливо, Джон. Твое желание ее смерти оказалось… э… конечно, и данью твоему антислэновому рвению, но и странным фанатизмом для такого одаренного человека.

Казалось, что Джон Петти нетерпеливым жестом просто стряхнул только что сказанные слова.

— Правда то, что я и хочу ее смерти, и не хочу ее смерти. Для меня она представляет серьезную угрозу государству, пока она сидит здесь, во дворце, владея способностью читать мысли. Я просто хочу, чтобы она убралась с дороги, и, не обольщаясь относительно слэнов, я считаю, что смерть будет наиболее эффективной в этом плане. Тем не менее, я бы не стал настаивать на таком приговоре, имея в виду мое мнение по этому вопросу. Но я серьезно считаю, что мое предложение на сегодняшнем заседании наиболее оптимальное. Ее нужно перевести в другое место заключения.

Кэтлин, к сожалению, не смогла прочитать ни одной мысли Кира Грея, он просто смотрел на нее остановившимся взглядом. Кэтлин едко произнесла:

— В момент, когда меня увезут из дворца, я буду убита. Как сказал мистер Грей десять лет назад, посте того, как твой наемник пытался меня убить: когда слэн мертв, к расследованию такого дела откосятся подозрительно.

Она увидела, как Кир Грей качнул головой в ее сторону. Он заговорил самым мягким тоном, какой она когда-либо слышала:

— Ты напрасно полагаешь, Кэтлин, что я не смогу тебя защитить. В общем, я считаю, что это наилучший план.

Она смотрела на него, замерев от страха. Он закончил свой фактически смертный приговор уже не мягким, а ровным и решительным тоном:

— Ты соберешь свои вещи и приготовишься к отъезду через двадцать четыре часа.

Шоковое состояние прошло. Ее сознание было вновь спокойно. Кэтлин отчетливо поняла, что Кир Грей прекратил свою опеку, и взрывы эмоционального отчаяния были здесь ни при чем.

Поразило Кэтлин, что пока не было улик против нее. Он даже не взглянул на бумаги, которые она так торопливо сгребла на угол стола. Значит, решение было принято на основании ее присутствия и обвинений Джона Петти.

Это было удивительно, потому что в прошлом он защищал ее от Джона Петти при гораздо более угрожающих обстоятельствах. И она безнаказанно, беспрепятственно входила в его кабинет по крайней мере полдюжины раз.

Кэтлин осознала, что решение было принято заранее и поэтому все аргументы, которые она могла предложить, были бесполезны. Она обнаружила, что в мыслях Джона Петти тоже прочитывалось удивление. Он хмурился от столь легко одержанной победы. На поверхности его сознания проскользнул ручеек неудовлетворенности, потом быстрое решение не возвращаться к этому вопросу. Его взгляд внимательно пробежал по комнате и остановился на письменном столе. «Вопрос в том, что ей удалось узнать, пока она была одна в кабинете? Что это за бумаги?» Он не испытывал ложной скромности и, даже еще недоговорив, направился к столу. Когда вождь подошел к нему сзади, Джон Петти рылся в бумагах. «Хм-м-м, список старых явок слэнов, которые мы до сих пор используем, чтобы отлавливать неорганизованных слэнов. К счастью, их так много, что она не смогла бы запомнить даже их названия, уже не говоря про описание их расположения».

Но не ложность его заявления занимала Кэтлин в этот момент; очевидно, ни один из них не подозревал, что не только расположение всех укрытий слэнов было навечно впечатано в ее память, но и то, что у нее было почти фотографическое изображение систем сигнализации, которую секретная полиция установила в каждой точке для того, чтобы заранее знать о приходе ничего не подозревающего слэна. Согласно одному из анализов, должен был существовать какой-то передатчик мыслей, который давал возможность истинным слэнам находить свои убежища. Но сейчас это было неважно.

Важен был лишь Кир Грей. Вождь с любопытством рассматривал бумаги. «Это более серьезно, чем я думал, — медленно произнес он, и душа Кэтлин ушла в пятки. — Она рылась в моем столе».

Кэтлин напряженно думала: необязательно было давать это понять Джону Петти. Прежний Кир Грей не предоставил бы ее злейшему врагу ни намека на улики, которые тот мог бы использовать против нее.

Глаза Кира Грея были холодными, когда он повернулся к ней. Странно, но сознание ее было спокойно, как всегда. Он не был, поняла она, сердит на нее, но с ледяной бесповоротностью он расставался с ней.

— Отправляйся в свою комнату, собирай вещи — и жди дальнейших указаний.

Девушка уже почти повернулась, когда Джон Петти сказал: — Сэр, по разным поводам вы говорили, что держите ее в научных целях. Если вы отдаляете ее от себя, эта цель теряет смысл. Таким образом, я предлагаю, чтобы она была помещена под охрану тайной полиции.

Кэтлин закрыла свое сознание от их мыслей, захлопнула за собой дверь и побежала по коридору в свою комнату. Она не чувствовала никакого интереса к деталям плана их лицемерного убийства, который будет выработан между вождем и его приспешником. Направление ее действий было ясно. Она открыла дверь, ведущую из ее комнаты в один из главных коридоров, кивнула охраннику, который сухо кивнул ей в ответ, и спокойно пошла к ближайшему лифту.

Теоретически ей разрешалось выходить только на этаж, находящийся на высоте пятисот футов, а никак не к самолетным ангарам, которые располагались пятьюстами футами выше, но крепко сложенный молодой солдат, работавший лифтером, не устоял против удара, который по косой попал ему в челюсть. Как у большинства других мужчин, прочитала в мыслях Кэтлин, у него никогда не появлялось даже намека, что эта высокая, стройная девушка может представлять опасность для весящего двести фунтов мужчины в самом расцвете сил. Он уже был без сознания, прежде чем обнаружил свою ошибку. Это было жестоко, но она связала его руки и ноги проволокой и той же проволокой привязала кляп, который был у него во рту.

Оказавшись на крыше, она провела быстрый и тщательный умственный обзор пространства в непосредственной близости от лифта. Потом она открыла дверь и быстро захлопнула ее за собой. Меньше чем в тридцати футах от нее стоял самолет. За ним стоял еще один, возле которого работали механики. С ними разговаривал солдат.

Десять секунд потребовалось Кэтлин, чтобы дойти до самолета и забраться в него; и она не зря читала мысли офицеров ВВС все эти долгие годы. Реактивные двигатели засвистели, самолет рванулся вперед и оказался в воздухе.

«Ага, — долетели до нее мысли механика, — опять полковник полетел».

«Наверное, за очередной бабой», — сказал солдат.

«Да, — сказал второй механик. — Уж это — то…»

Потребовалось два часа быстрого полета в юго-западном направлении, чтобы достичь убежища слэнов, которое она выбрала, потом включила автопилот и проводила взглядом улетающий на восток самолет. В последующие дни она интенсивно искала себе автомобиль. На пятнадцатый день длинный черный автомобиль неслышно появился из зарослей на старой дороге и стал приближаться к ней. Ее тело напряглось. Каким-то образом ей нужно было заставить водителя остановиться, побороть его и завладеть машиной. В любой момент здесь могла появиться тайная полиция — надо было убираться отсюда, и как можно быстрее. Впившись взглядом в автомобиль, она ждала.