Альфред Ван Вогт - Слэн

Рука матери, сжимавшая его руку, была холодной.

Они торопливо шли по улице, и страх ровными быстрыми толчками передавался от ее мозга к нему. В его мозгу теснились тысячи чужих мыслей, шедших из толпы по обеим сторонам и из зданий, мимо которых они проходили. Но только мысли его матери были связными, четкими — и испуганными.

«Они следят за нами, Джомми, — сообщил ее мозг. — Они не до конца уверены, но они подозревают. Мы слишком часто рисковали, приезжая в столицу, хотя в этот раз я очень надеялась показать тебе древний путь слэнов в катакомбы, где спрятан секрет твоего отца. Джомми, если случится самое худшее, ты знаешь, что делать. Мы достаточно часто тренировались. И, Джомми, не бойся и не волнуйся. Хотя тебе всего девять лет, ты такой же умный, как пятнадцатилетнее человеческое существо».

«Не бойся». Легко сказать, подумал Джомми и спрятал эту мысль от нее. Ей не понравится эта скрытность, этот щит между ними. Но есть мысли, которые нужно держать про себя. Она не должна знать, что ему тоже страшно.

Все было внове и возбуждало интерес. Он очень волновался каждый раз, когда они появлялись в сердце Центрополиса из тихого пригорода, в котором жили. Огромные парки, километры небоскребов, толпы людей всегда казались еще более прекрасными, чем рисовало его воображение — но от столицы мира можно было ожидать больших размеров. Здесь находилась резиденция правительства. Где-то здесь жил Кир Грей, абсолютный диктатор всей планеты. Давным-давно — сотни лет назад — слэны владели Центрополисом в недолгий период их царствования.

«Джомми, ты чувствуешь их враждебность? Ты уже чувствуешь на расстоянии?»

Он напрягся. Непрерывная волна неопределенности, которая накатывала из толпы, вертелась и стучала в мозгу. Откуда-то появился заблудившийся обрывок мысли:

«Говорят, в городе до сих пор есть живые слэны, несмотря на все меры предосторожности. По приказу их надо расстреливать на месте».

«Но разве это не опасно? — появилась другая мысль, очевидно, вопрос, заданный вслух, хотя Джомми уловил лишь ее мысленный образ. — Я имею в виду, что по ошибке может быть убит совершенно невинный человек».

«Поэтому они редко стреляют сразу. Они пытаются их отлавливать, а потом исследуют. Их внутренние органы не такие, как у нас. Ты знаешь, а на голове у них…»

«Джомми, ты чувствуешь их, за квартал позади от нас? В большой машине! Они ждут подкрепления, чтобы зайти на нас спереди. Они торопятся. Ты можешь уловить их мысли, Джомми?»

Он не мог! Как бы сильно ни напрягал он свой мозг, даже вспотев от усилия. Здесь ее зрелая сила превосходила его не по годам развитые инстинкты. Она могла преодолевать большие расстояния и собирать отдаленные мысли в четкую картину.

Ему хотелось обернуться и посмотреть, но он не отваживался. Он почти бежал на своих маленьких, хотя достаточно длинных ногах, стараясь не отстать от широкого, возбужденного шага своей матери. Как ужасно быть маленьким и беспомощным, молодым и неопытным, в то время как жизнь требовала зрелой силы и бдительности взрослого слэна.

В его раздумья вклинилась мысль его матери: «Некоторые из них впереди нас, Джомми, а другие переходят через дорогу. Тебе нужно уходить, дорогой мой! Помни, о чем я тебе говорила. Ты живешь ради одного — дать возможность слэнам жить нормальной жизнью. Я думаю, тебе придется убить нашего величайшего врага, Кира Грея, даже если ради этого нужно будет пробраться в правительственный дворец. Помни, будут крики и неразбериха, но держи голову выше. Удачи, Джомми».

До тех самых пор, пока она не отпустила его руку, крепко пожав ее, он не осознавал, что тон ее мыслей изменился. Страх пропал. От ее мозга исходило убаюкивающее спокойствие, усмиряющее его натянутые нервы и замедляющее биение двух его сердец.

Джомми спрятался за спинами проходящих мимо мужчины и женщины и увидел человека, направлявшегося в сторону высокой фигуры его матери, которая была очень похожа на обычных людей, в брюках и красной блузке, с волосами, собранными туго повязанным платком. Мужчины, одетые в гражданское, переходили улицу, их темные лица выражали необходимость выполнить неприятный долг. Отвратительная мысль об их ненависти, которая облаком висела над их сознаниями, бросилась на Джомми. Она озадачивала его даже в тот момент, когда он подготавливал путь к бегству. Почему он должен обязательно умереть? Он и его прекрасная, отзывчивая, интеллигентная мама! Это было абсолютно неправильно.

Автомобиль, сверкающий на солнце, как продолговатый драгоценный камень, внезапно появился у тротуара. Хриплый мужской голос выкрикнул за спиной Джомми:

— Стойте! Там мальчишка. Не упустите мальчишку! Остановите его!

Люди останавливались и глазели. Он чувствовал удивительную мягкость их мыслей. Тут он забежал за угол и понесся по Кэпитал-авеню. От тротуара тронулся автомобиль. Ноги Джомми мелькали с сумасшедшей скоростью. Необычайно сильными пальцами он вцепился в задний бампер, подтянулся и повис на машине, а та повернула на оживленную улицу и начала набирать скорость. Откуда-то издалека пришла мысль: «Удачи, Джомми».

Все девять лет она готовила его к этому моменту, но ком встал у него горле, когда он ответил: «Удачи, мама».

Машина шла слишком быстро, молниеносно накручивая километры. Слишком много людей останавливались и смотрели на маленького мальчика, крепко вцепившегося в сверкающий бампер. Джомми чувствовал напряженность их взглядов, мысли, которые проносились в их мозгу и исторгали резкие крики из их глоток. Крики водителю, который ничего не слышал.

Пелена мыслей преследовала его, — мыслей людей, которые бежали в телефоны-автоматы и сообщали в полицию о беспомощном мальчике на бампере. Джомми прищурился, ожидая увидеть пристраивающуюся сзади патрульную машину, которая остановит его несущийся автомобиль. Встревоженный, он впервые сосредоточил свой мозг на пассажирах машины.

На него полились мысленные потоки двух сознаний. Как только он разобрался в них, то невольно вздрогнул и опустился ниже к дороге, приготовившись прыгать. Он посмотрел вниз, но у него закружилась голова, и Джомми подтянулся обратно. Дорога тошнотворно быстро неслась внизу, искаженная скоростью машины.

Нерешительно его мозг вновь нащупал контакт с сознанием людей в машине. Мысли водителя были сосредоточены на управлении машиной. Один раз он мельком вспомнил про пистолет висевший в наплечной кобуре. Его звали Сэм Эндерс, и он работал шофером и телохранителем у человека, сидевшего рядом с ним — Джона Петти, начальника секретной полиции всемогущего Кира Грея.