Станислав Михайлов - Эра воды
- Название:Эра воды
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Станислав Михайлов - Эра воды краткое содержание
Технологическая НФ в антураже покорения Солнечной системы: с элементами мистики, личным героизмом и нетривиально развернувшейся любовной историей.
Места действия: Ганимед, Марс.
Это роман о Поле Джефферсоне.
История парня из недалекого будущего: молодого ученого, судьбою заброшенного на Ганимед.
Мир к тому времени насытился и отошел от материально-денежных мотиваций; основным стимулом развития стало научное любопытство.
Люди приступили к исследованию и преобразованию планет Солнечной системы, создавая на них земные условия для жизни. Ганимед — крупнейший из Галилеевых спутников Юпитера — был одним из первых пробных камней в этой игре. И он же оказался яблоком раздора между двумя социальными группами: преобразователями и натуралистами.
Так все и началось…
Продолжение: в романе «Жемчужина».
Эра воды - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Они нашлись на самом краю, немного вглубь берега, в полукилометре от восточного мыса. Вернее, не они, а машина. То, что от нее осталось.
Похоже, здесь тоже было цунами. Трудно сказать, давно или нет, дождь смывает все следы, а реактор аэрокара наверняка отключился одновременно с реактором станции. Но на этих машинах есть «черные ящики», регистраторы с автономным питанием, они выдерживают огромную нагрузку и должны фиксировать причины аварии или, хотя бы, ее время. Должен еще быть и радиомаячок. Такой же автономный. Странно, что он не работал.
Мощными руками мой полевой скафандр сорвал с фюзеляжа остатки обшивки и, руководствуясь схемой аэрокара, быстро добрался до ближайшего аварийного регистратора. Я вернулся в свою машину и запустил запись на анализ.
Что же. Они долетели в штатном режиме и сели в устье залива. Затем еще два перелета с интервалами в несколько часов. Выходили, что-то искали. Все это много дней назад, незадолго до потери связи с Ганимедом. Затем Ким и Жанна покинули аэрокар… Нет, только Жанна! Ким, похоже, потерял сознание, а она выпрыгнула и побежала….
Дальше аварийное отключение реактора и, одновременно, сели аккумуляторы. Хорошо, что регистратор пишет на твердую память, и батарея у него на радиоактивных элементах. Правда, дальше фиксировать он мог только показания собственных датчиков положения, температуры и тому подобных. Если верить им, машина стояла спокойно несколько дней. Потом что-то перетащило ее почти на километр. Потом еще раз. Тело Кима наверняка выбросило из кабины. Вероятно, цунами. Второе по времени почти совпадает с тем, что унесло меня в океан, ведь мы были на том же берегу Архипелага. Впрочем, не удивлюсь, если волна обежала шарик, и западному побережью тоже не поздоровилось.
Жанна… Она выдержала удар. По крайней мере, первый удар, до цунами. От которого потерял сознание или умер Ким.
Только теперь я понял, как это происходило.
Все реакторы одновременно взорвались или отключились. Это зависело, наверное, от типа реактора и просто от везения. Взорвались, в основном, крупные и более новые. Статистика по обследованным станциям, вроде бы, подтверждает это. Электроника сгорела, вышла из строя или обесточилась, аккумуляторы сели, продолжали работать только «вечные» батареи малой мощности.
Люди попали под какое-то воздействие, пока непонятно, какое именно. Что-то разрушало их сознание, убивало изнутри. Судя по трупам на девятой станции, это произошло неожиданно, но кто-то умер на месте, кто-то прополз несколько шагов. Судя по Вайсу и Данстону, кто-то этого даже не заметил. Меньшинство. Подавляющее меньшинство. И Жанка тоже относилась к нему. «Относится» — упрямо поправился я.
И я знаю, кто это устроил.
О, как я ненавидел теперь эту тварь, это… существо.
Мне плевать, что оно защищает. Мне безразлично, кто прав, кто виноват. Оно отняло у меня Жанну. Оно убило тысячи людей. Оно заставило Данстона убить себя, а у парня вся жизнь была впереди. У всех них были какие-то планы, мечты, надежды — и все это раздавлено одним движением…
Когда-то давно, когда на Земле была война, мои предки применили новое оружие. Они сбросили на спящие города две атомные бомбы. Там тоже жили люди. Не только солдаты, готовые умереть за императора, но и другие люди — женщины, дети, старики. И другие солдаты, вчерашние крестьяне, учителя, рабочие, врачи, согнанные под ружье с помощью ружья, которые были бы рады прекратить эту бессмысленную войну, тоже жили там. Две вспышки — и их не стало. Со всеми планами, мечтами, надеждами. А те, кто выжили, завидовали мертвым.
Мне хочется думать, что это были не мои предки. Что не они давали ласковые имена железным бочкам с ядерной начинкой. Не они праздновали победу и радовались обожженным японским детям, с которых коричневыми слоями сползала плоть. Хотелось бы верить, что не они, но наверняка кровь кого-нибудь из соучастников — военного, ученого, политика, обывателя, в конце концов — течет в моих венах, я наследую их гены, и мне стыдно за это.
Весь наследственный стыд, всю ненависть, на которую способен, всю боль потери я готов был обрушить на Ганимед, на это древнее и, конечно же, бесконечно ценное существо, скрывающееся в его водах. Подобно Архимеду, я хотел бы иметь рычаг, но не для того, чтобы перевернуть, а для того, чтобы расколоть на части эту гнусную планету.
«Оно не хотело убивать. Я ошибся. Оно не знает смерти» — едва слышно шевельнулся голос Ксенаты, с трудом пробиваясь через багровую пелену моего гнева.
«Я понял» — продолжал он уже громче, — «Здесь не его мир. Оно нуждается в разрыве. Оно перезрело. Оно не может само, нужно снаружи. Раздели его».
«Дай мне, чем, я разорву его и разотру в пыль» — выплеснул я горячую волну в ответ.
«Она не умерла» — неожиданно сообщил Ксената.
«Повтори?!»
«Она не умерла. Она не здесь. Но не умерла».
«Как мне найти ее?!» — я взвыл в полный голос, сам не заметив того.
«Ты не найдешь. Сейчас нет. Вспомни. Две части — одно целое. Лиен говорила».
«Причем здесь то, что говорила Лиен! Я должен спасти Жанну!»
«Ты не сможешь. Уже ничего не сделать. Потом. Лиен знает».
«А-а-а-а!» — ответил я ему и ударил головой в боковую панель. Амортизаторы шлема погасили удар, не пострадали ни аэрокар, ни моя голова.
«Успокойся… Пол» — Ксената замялся на моем имени. — «Ты увидишь ее. Позже».
Я сидел, упершись шлемом в прозрачный борт кабины. Как бы прозрачный, как бы.
С той стороны лились потоки воды, у днища аэрокара образовался нешуточный ручей. Он бурлил так близко, что я отчетливо различал его поверхность, бомбардируемую огромными каплями, видел вскипающие на ней пузыри, тут же уносимые течением.
Рывком я открыл кабину и выбрался наружу. Нетвердой походкой пересек поток, поднялся на базальтовый берег, лег на спину. В полевом скафандре лежать неудобно, но я не замечал этого. Я хотел слышать шум дождя. Видеть капли, падающие с неба в лицо и разбивающиеся о шлем. Я хотел снять скафандр, но у меня не было больше сил.
Нужно поймать убегающее сознание. Не дать ему свернуть за угол — свернет, и все пропало, не угонишься. Нужно думать, срочно думать, складывать А и Б, не давать им упасть с трубы.
«Я пойду за тобой — так говорит женщина, когда выбирает», — последние слова Ксенаты, ни к селу, ни к городу. И не переспросишь, он по-прежнему появляется и пропадает, когда заблагорассудится.
Итак, буду думать. Еще раз. Допустим, Ксената прав. Он лучше меня разбирается в шакрате вместе с лкумаром и прочими вымершими марсианскими телепатическими осьминогами. Допустим, существо не планировало убивать. Оно тянулось к тому, что может завершить какую-то фазу его преобразования. Как куколка в бабочку. Или что он там рассказывал про шакрата… Лкумар растет и зреет, соединяется и распадается в шакрат, как-то так… А тут одно существо. Одно из многих. Соединено вместе в одно сознание, много миллионов лет. Допустим, оно должно распасться на отдельные сознания, это шаг в его эволюции или, как у нас, сон и явь, не принципиально. Но оно не может. Оно не отсюда, так сказал Ксената. Допустим, когда-то очень давно его занесло из космических далей на Ганимед, как семечко. И оно не может совершить превращение, потому что нет того, что порвет его. Когда появились люди, оно почувствовало что-то, само не понимая, что. Но это нечто должно было его притянуть, как инстинкт размножения подталкивает животных к действиям, ранее им неизвестным. Оно потянулось к упорядоченной энергии. Возможно, даже спутало реакторы с живыми существами, восприняло наши информационные сети за что-то близкое ему самому, черт знает, как там между собой общаются части его сознания в разных фазах развития. Или ему не важно, живое или нет, а нужна только энергия, определенный резонанс или сила. Оно потянулось — и взорвало реакторы, и убило людей. Оно закрылось — может, как перепуганный осьминог выпускает чернильное облако, так и это существо закрыло планету электромагнитной завесой неизвестной нам природы. Оно ведь больше не нападало, не добивало выживших, не пыталось взорвать перезапущенные реакторы.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: