Фредерик Пол - Проклятие волков. Век нерешительности. Рассказы

Кровать говорила и одновременно закатывалась в стену. Когда она исчезла в отверстии, диафрагма затянулась, не оставив никакого следа. Это разочаровало, но Форрестер вспомнил инструкции Хары, огляделся, увидел инджойер и сообщил ему:

— Сейчас я хотел бы получить завтрак. Ветчина, яйца, тосты, апельсиновый сок. Потом — кофе и пачку сигарет.

— Будет исполнено в пять минут, человек Форрестер, — сказал инджойер. — Позволь зачитать остальные сообщения?

— Постой. Я считал, что сообщения передавала кровать.

— Мы все одно целое, человек Форрестер. Сообщения следующие: Уведомление о личном визите — Тайко Хирониби присоединится к вашей утренней трапезе. Доктор Хара прописал эйфорик. Принимать по необходимости. Лекарство доставят вместе с завтраком. Эдне Бенсен посылает вам поцелуй. Первый Трест торговли и аудиторства рассчитывает на ваше покровительство. Общество Древнейшн подтверждает, что ваша кандидатура одобрена для приема и оформления, как и льготы на переезд. «Циглер, Дюран и Колфакс, адвокаты»…

— Рекламу можешь не зачитывать. Что значит — охотничья лицензия?

— Человек Форрестер, на тебя выдана охотничья лицензия. Лицензент — Хайнцлихен Джура де…

— Ты уже говорил. Теперь помолчи-ка.

Форрестер задумчиво посмотрел на инджойер, принцип работы которого предельно ясен: дистанционный терминал ввода-вывода, связанный с сетью общих программ. Он оснащен приспособлениями, служащими то карманной флягой, то походной аптечкой, то косметическим набором. Он напоминал палицу или скипетр шута. Форрестер настойчиво убеждал себя, что разговаривать с палицей так же естественно, как говорить по телефону. Но на другом конце провода возле трубки находился человек… или голос человека, записанный на пленку… В любом случае, он не должен замечать данной неестественности. Форрестер сдержанно произнес:

— Ничего не понимаю. Я даже не знаю людей, которые звонили мне.

— Человек Форрестер, привожу список звонивших вам лично. Тайко Хирониби: мужского пола, дендрит-конфуцианец, аркадианист, пятьдесят одно прохождение, шесть футов один дюйм, организатор политического бизнеса. Он захватит свой завтрак с собой. Энде Бенсен. Женского пола. Универсалийка. Триммер-аркадианист, двадцать три заявленных прохождения, пять футов семь дюймов, надомница со стажем, дело не указано. Поцелуй прилагается.

Форрестер не знал, чего ожидать, но был приятно готов ко всему.

И он на самом деле получил поцелуй, что привело его в замешательство. Целующих губ видно не было. В воздухе затрепетал легкий аромат дыхания, затем последовало прикосновение к его губам — теплое, мягкое, влажное и сладостное.

Удивленный, он потрогал пальцами свои губы.

— Черт, как ты это сделал? — закричал он.

— Сенсорная стимуляция через осязательную сеть, человек Форрестер. Ты примешь Тайко Хирониби?

— Вообще-то, — начал Форрестер, — откровенно говоря, не знаю. О черт. Возможно, да. Пригласи его войти… Погоди. А не следует ли мне одеться?

— Ты хочешь получить другую одежду, человек Форрестер?

— Не сбивай меня. Подожди, — сказал он сердито и растерянно. Он поразмышлял с минуту. — Я не знаю, кто такой Хиро как его…

— Тайко Хирониби, человек Форрестер. Мужского пола, дендрит-конфуцианец…

— Заткнись! — Форрестер тяжело дышал. Внезапно инджойер в его руках зашипел и окатил его стремительно подсыхавшей жидкостью.

Форрестер почувствовал некоторое расслабление. Он порадовался за быстрое действие транквилизатора, но не одобрил положение, что машина сама прописывает и «насильно» раздает лекарство.

— О Боже, — охнул Форрестер. — Неужели мне так важно, кто он такой, этот Тайко? Вперед. Зови его. И поторопись с завтраком, понял?

— Ты подходишь! — закричал Тайко Хирониби. — Лучше не бывает. И такой черепной индекс! Ты выглядишь… умопомрачительно! Я не могу подыскать слов и эпитетов. Ты, похоже, умница. Но большой повеса.

Чарлз Форрестер серьезно, но радушно указал на стул.

— Присаживайтесь. Не знаю, что вы намерены предложить, но тем не менее я готов обсудить это. Замечу, что японца со столь характерной внешностью вижу впервые в жизни.

— Серьезно? — гость явно находился в смущении. И он совсем не был похож на японца: коротко постриженные волосы с золотистым оттенком, голубые глаза. — Они тут здорово научились менять внешность клиентам, — извиняющим тоном произнес он. — Вполне вероятно, что раньше я выглядел совсем иначе. Скажи, я первый, кто пришел к тебе?

— Ты пришел до того, как я успел позавтракать.

— Превосходно! Это действительно превосходно! Приступим к делу. Мы все загниваем, запомни это хорошенько. Люди — обычные овцы, и они знают, что их экспроприируют. Но пытаются ли они что-либо предпринять? Нет, да проступи на них пот! Они отсиживаются и наслаждаются этим. Поэтому и возникло Общество Нед Луд. Чарли, я не в курсе твоих политических убеждений…

— Я привык считать себя сторонником демократической партии. По ключевым вопросам.

— Забудь. Сегодня это не имеет значения. Разумеется, я официально зарегистрированный аркадианист, но многие «граждане» относят себя к триммер-оппозиции. И возможно, — он подмигнул, — возможно, их убеждения еще радикальнее, чем мои. Понимаешь? Мы завязли все. Завязли дружно. Обстановка влияет на всех и каждого. Если ты растишь детей с помощью машин, то неизбежно из них получаются, по меньшей мере, рьяные поклонники машин. Поэтому…

— Эй! — настырно рявкнул Форрестер, глядя на стену. Приблизительно в том же месте, где исчезла кровать, диафрагма снова начала раскрываться. Она извергла из себя накрытый на двоих стол: на одной стороне стоял завтрак Форрестера, а на второй только чистые приборы.

— А, завтрак, — обрадовался Тайко Хирониби. Он сунул руку в карман своей шотландской юбки и вытащил небольшую закрытую чашку и пластиковую коробку, в которой лежало что-то вроде крекеров, и шар, из которого, надавив, Тайко вылил в чашку горячий, зеленоватый чай. — Попробуешь маринованную сливу? — вежливо предложил он, открутив крышечку в углублении коробки.

Форрестер покачал головой. Около стола появились стулья, и он быстро сел перед яичницей с ветчиной.

Впритык к дымящейся тарелке был придвинут небольшой хрустальный поднос с капсулой и клочком золотистой бумаги, на котором было написано:

«Я мало знаю о шампанском. Если почувствуешь, что вчера перебрал, прими капсулу.

Хара»

Похмелья Форрестер не ощущал, но капсулу было жалко выбрасывать. Он проглотил ее, запив апельсиновым соком и мгновенно почувствовал легкую приятную расслабленность. И у него даже возникло дружеское расположение к белокурому японцу, грызущему темный сморщенный плод. К Форрестеру подкралась мысль и нашептала, что капсула плюс зелье, которым инджойер обрызгал его, могут совместно вызвать совершенно непредвиденный эффект. Он почувствовал головокружение. Следует внимательно контролировать себя, заключил Форрестер и постарался задать вопрос максимально неприятным командным голосом: