Мария Фомальгаут - Реалити-шоу «Властелин мира» (сборник)

– А что сделать нужно, чтобы не попасть?

– А уже ничего, что сделано, то сделано… раньше, на земле надо было думать. Я чуял, что что-то такое здесь будет… А дальше чуялки дело-то не пошло.

Молчим. Ещё один человек подходит к двери, падает в бездну.

– Не повезло.

Мне повезёт. Меня ждут звёзды, и «Скиталец тьмы», который держит курс на Фомальгаут, меня ждут дальние миры и звёздные империи…

– Удачи, – кивнул сосед.

Спохватываюсь, что подошла моя очередь, шагаю к двери, вспоминаю, на что нажимал при старте «Скитальца», и как нужно было поклониться обитателям далёких миров.

Холодеет душа.

Некстати вспомнил, что как-то по молодости снимался в рекламе туалетной бумаги.

2013 г.

– Ждёшь кого-то?

Смотришь на меня огромными глазами, зябко кутаешься в халатик. Опускаю занавеску.

– Нет. Никого.

Я тебе не скажу, что я жду сегодня убийцу. Незачем тебе это знать, родная. Мало ли кто там околачивается возле дома, мы его на порог не пустим.

Закрываю двери, киваю часовому у входа, он замирает навытяжку, смотрит на меня преданными глазами. Лихорадочно соображаю, может, он и есть убийца, прячущий за пазухой нож.

Не знаю.

Знаю одно: этой ночью кто-то придёт убить меня.

– Ты кого ждёшь? Прийти кто-то должен, да?

Смотришь на меня, маленькая, нетерпеливая, настойчивая, как ребёнок, кажется, вот-вот начнёшь дёргать меня за рукав.

– Нет, нет, никто не придёт.

Ты поджала губки, нахохлилась, успокоилась, молчишь. Должно быть, тоже устала. Хорошо, хоть отдохну от твоего бесконечного щебетания…

А его на порог мы не пустим.

Того, кто придёт убить меня.

Господин секретарь, на вас готовится покушение.

Даже не вздрагиваю. Уже давно привык к этому мерзкому словечку, уже не холодеет спина, как раньше, по молодости, когда только принимал присягу: клянусь перед лицом всей планеты верой и правдой служить человечеству, когда целовал знамя Объединённого Государства, путал слова в присяге, министры подсказывали мне…

Вот тогда ещё боялся покушений. Вот тогда ещё вздрагивал, когда начальник охраны объявлял мне: господин секретарь, на вас… всякий раз думал, убьют меня или нет. Приводил в порядок дела…

Теперь уже не то.

– И когда?

– Сегодня ночью.

– Вот оно как… кого подозреваете?

– П-пока неизвестно.

– Плохо работаете. Можете хотя бы сказать, из приближённых кто-то, или извне?

Начальник охраны мотает головой: мол, не знаю. Тут же рапортует:

– Мы сделаем всё, чтобы предотвратить угрозу.

– Я в этом не сомневаюсь. И всё-таки…

– Ты чего, Аль?

Ты молчишь. Так непривычно, сидишь за столом и молчишь, я уже и забыл, что такое тишина, когда я не слушаю тебя вполуха, не киваю неустанно, да-да-да, не отбиваюсь от бесконечных, ну что ты молчишь, что ты меня не слышишь, а, тебе плевать, что я говорю, а, ты меня не любишь…

– Аль?

Смотришь на меня. Холодно, пристально. Молчишь.

– Случилось чего-то?

– Нет.

Киваю, нет так нет. Тем лучше. Устала. Выдохлась. Передохну в тишине. Хотя сейчас тишина очень некстати, когда вздрагиваю от каждого шороха, лихорадочно соображаю, кто этой ночью придёт убить меня.

Кто бы ни пришёл, я его не пущу.

Не бойся, родная.

Я его не пущу.

– Кто хоть придёт-то?

Начальник охраны бледнеет, это что-то новенькое, никогда не видел его в таком состоянии.

– Слишком мало данных. И слишком разрозненные.

– Ну хоть человек? – посмеиваюсь.

– Н-нет.

– Как нет? Собака, что ли, бомбой начинённая? Или таракан с поясом шахида?

– Опасность… класса Це.

– Вы мне загадками не говорите, я ваши а-бэ-цэ не понимаю… сидит кошка на крыльце. Откуда?

Начальник охраны показывает в окно, вверх, в ледяное звёздное небо.

Ёкает сердце.

– Вы уверены?

– Нет сомнений. Оттуда.

– Вторжение на Землю?

– Похоже на то.

На языке вертится много вопросов. Очень много, слишком много, чтобы выбрать хоть какой-нибудь и задать. И слишком много мыслей. Доигрались. Дождались. Допрыгались. Дожили. Дометали. Досмотрели в космос. Дооткрывали звёзды и галактики. Дозадумыввлись, одиноки ли мы во вселенной. До…

А ты не бойся, родная.

Кто бы ни пришёл, мы не пустим его сюда, он не войдёт на наш порог, он не откроет двери, он не нарушит наш покой. Все дневные тревоги, все нерешённые вопросы большого мира остались там, там, за дверью, все эти: господин секретарь, без вашей подписи недействительно… Это будет завтра, это будет при свете дня, ночь принадлежит нам.

Кто-то стучит в стекло, то ли ветка чего-то там, то ли этот, который пришёл убить меня, то ли сама ночь.

А ты не бойся, родная.

Бережно касаюсь твоего плеча. Ты отдёргиваешься, выходишь из-за стола, с грохотом отшвырнув стул. Для кого старался, свечи, шампанское…

– Аль, ты чего?

– Ничего.

– Случилось что-то?

Ты не отвечаешь, взбегаешь по лестнице, хлопаешь дверью, не вижу, но догадываюсь: заливаешься слезами. Ничего не понимаю: что за чёрт, что ты за существо, никогда не скажешь всё начистоту…

– Когда они появились? – спрашиваю у начальника охраны.

– Они были всегда.

– Всегда-а?

– Ну да. Сколько живёт человечество, столько они среди нас. Ещё со времён палеолита.

– А говорите, из космоса.

– Ну да, из космоса. Предположительно, район Антареса. Все века живут среди нас, потихоньку манипулируют нами. Прибирают к рукам власть.

– И много их?

– Миллионы, – начальник охраны хмурится, – миллиарды. Маскируются. Прячутся среди людей.

Мерзёхонько холодеет душа. Хочется верить, что это неправда, очередная газетная шумиха, только начальник охраны неправды не скажет…

Все века управляют нами, манипулируют нами исподтишка…

Стучу в дверь, не слышу ответа, вхожу, да чёрт побери, в чём я провинился, что я не так сделал, мало мне там баталий, в большом мире, так нет, ещё в собственном доме…

– Аль, я тебе что, на хвост наступил?

– Да уйди ты, – трясётся в рыданиях, прячет лицо в ладонях. Чувствую, как всё закипает внутри, хочется наорать, сорваться, чш, чш, хороший я дипломат буду, если сорвусь…

– Аль, да что я тебе сделал-то, можешь мне объяснить?

Смотришь на меня раскрасневшимися глазами, хлюпаешь носом.

– Ко… ко-го ты ждёшь?

– Да никого я не жду, говорю тебе! Ещё по ночам я дорогих гостей не принимал!

– А что в ок… в ок-на смот-ришь? Звон… звон-ков ждёшь… иди… иди-оти-ще… не знал… что се… се-год-ня при-е-ду…

Захлёбываешься в рыданиях.

– Лю… лю-бов-ни… цу…

Вздрагиваю. Ах, вот ты про что. Нда-а, только любовницы мне в эту ночь не хватало. Хочу снова добавить, что никого я не жду, тут же понимаю, здесь это не сработает…

Ах вот ты как… сама напросилась.

– Покушение на меня тут готовится…