Мария Фомальгаут - Виолончушь (сборник)

© ЭИ «@элита» 2015

– А ты никому не скажешь?

– Не скажу.

– Поклянись.

– Клянусь.

– Клянись смертью матери.

– Клянусь.

– Я его сама выдумала… когда с мамой поссорилась…

– И чего?

– А потом помирилась… а он не пропал.

– И чего?

– Так и остался. Он ко мне каждую ночь приходит.

– И чего?

– Ты чего, дура, что ли, он меня вообще убьет! Я его придумала… когда маму ненавидела… а он…

– Это кто сделал? Это кто это такое сделал, а? Усы повыдергаю!

Ричард Львиное Сердце прячется под диван, ага, доберёшься ты до моих усов, как же, щ-щас. Поводит усами – что там большой орёт, делать, что ли, больше нечего, орать…

– Ну, он же не нарочно!

– Ага, не нарочно! Я его пришибу щас не нарочно, будет знать…

Большой садится на диван, жалобно скрипят пружины, Ричард Львиное Сердце храбро впивается Большому в ногу, вот так, что есть силы. Ага, взвыл, а-а-а-а, чёртова скотина, а-а-аа, чтобы духу его здесь не было…

Маленькая вытирает что-то посреди комнаты, большая её отгоняет, да давай я… О-ох, горюшко ты моё, вот тебе и ма-а-ам, почему у нас нет ни коо-о-ошечки, ни собаа-а-чки…

Ричард Львиное Сердце обходит свои владения. Прогоняет непрошеных гостей, нет их что-то, непрошеных гостей, ну еще бы, откуда им взяться, здесь же Ричард, его величество, английский монарх. Ловит лапой в окне полную луну, луна не ловится, катится себе и катится над крышами…

– Даночка, спать пора!

– Ну, сейча-а-а-с! Ну, еще мину-у-уточку…

Маленькая сидит перед экраном, там бегают черные мухи, Ричард Львиное Сердце ловит их лапами.

– Даночка!

– Ну, сейча-а-ас! Ты смотри, Ричард, тут про тебя написано, ты у нас Кипр брал…

Ричард распушает хвост, было, было, что было, то прошло. Я еще и на Иерусалим войной ходил…

– Дана! Спать сейчас же, завтра опять будешь как муха сонная в школе!

Дана закрывает ноутбук, вот, блин, глаза бы Даны на школу эту проклятущую не глядели. Ричард Львиное Сердце клубком сворачивается на подушке, Большой ворчит, а-а-а, опять блох своих принёс. И откуда у Ричарда блохи, Ричард же королевских кровей…

Дана смотрит в темноту ночи, Дана боится. Дана уже знает, что придет он, тёмный, страшный, он всегда приходит. Дана его сама выдумала, когда с мамой поссорилась, а потом он не пропал, так и остался, теперь приходит, сидит там, в углу, ждёт чего-то, вот это страшно, что ничего не делает, свернулся кольцами, ждёт. Когда зайдет луна, он подкрадываться начнет, медленно, верно, шажочек за шажочком, да он не шагает, как-то над полом парит, ближе, ближе, и хочется закричать, и не закричишь, на помощь не позовешь, мать только отмахнется, а-а, сама не спишь, другим не даешь…

Ричард поднимает голову, топорщит уши. Тёмный подбирается, ближе, ближе, извивается тугими кольцами. Ричард Львиное Сердце шипит, рычит, ашш-ш, ар-рр, как тогда на Рыжего шипел, а нечего во двор шастать, Ричардов двор, а не Рыжего…

Что-то тёмное отступает, выпускает раздвоенный язык, шипит, фыркает, аш-ш, ар-р, хочет напугать Ричарда, да черта с два Ричарда напугаешь, не на того напали, Ричарда пугать. Ричард Львиное Сердце идёт на врага, боком-боком-боком, как на Рыжего шёл, как на пса большого шел, как мать учила, боком, боком на врага, спину выгнуть, шерсть дыбом, хвост распушить, аш-ш-ш-ш…

Тёмный шипит, рычит, Ричард знает, кто больше всех рычит, тот первый и дёру дает, труса празднует… Тёмный уползает, извивается тугими кольцами, Ричард, Львиное Сердце, устраивается на подоконнике, вылизывает усы…

Дана обнимает Ричарда, что за фамильярности, это кто это так обращается с королевским высочеством…

– Он его прогнал! Прогнал!

Ричард Львиное Сердце распушает хвост, было, было, что было, то было, не в диковинку, он ещё и на Иерусалим ходил, и много ещё чего…

– Да это кто сделал опять, скотина чёртова, хвост оторву на хрен!

Сейчас Большой орать будет, а-а-а, это кто сделал, а то и пинка даст, это он может. Ричард спешно загребает посреди комнаты, прячется под диван, вот, блин, даже загрести не успел…

Большой заходит в комнату, садится на диван, Ричард готовится к прыжку.

Прыгает, впивается в ногу, Ричард храбрый, Ричард Большого не боится, Ричард вообще ничего не боится…

Большой вздрагивает, ничего не говорит.

Ричард Львиное Сердце выбирается из-под кровати, смотрит на Большого. Почему Большой не кричит, почему смотрит перед собой.

Ричард поводит усами, пробует воздух, чувствует. Ага. Что-то случилось, кто-то пришёл сюда, в дом, кто-то нехороший, его нельзя увидеть, он притаился где-то, только непонятно, где…

Ричард прыгает на подушку, ну давай уже, заори, заори, а-а-а-а, это что такое, с грязными лапами…

– Ну чего… Ричард… Львиное Сердце? – Большой чешет Ричарда за ухом. – Это что ж получается-то, а?

Ричард урчит.

– Это ж сколько осталось… эти там сказали месяца два, не больше…

Ричард фыркает.

– А с Данкой чего будет? А с Оксанкой? А? Или ты тут за главного останешься?

Ричард поводит ушами, мол, надо, так останусь. Не впервой, целой Англией правил, было дело, а уж с Оксанкой и с Данкой как-нибудь и подавно управится…

– А мы им ничего не скажем, да, Ричард? Зачем им знать… раньше времени-то…

Ричард кивает, не надо им знать.

– О-ох, усищи какие отрастил… айда уже, ветчинки тебе дам…

Ричард Львиное Сердце урчит, ветчинка, это дело хорошее, ветчинка, это правильно, почаще бы так, бежит за Большим, распушил хвост, норовит сбить Большого с ног…

– Даночка, спать!

– Иду, иду!

Даночка бежит спать, Ричард клубком сворачивается на Даночке, урчит, отгоняет непрошенных гостей. В окно протискивается заблудившийся страшный сон, тут же вылетает обратно, вспугнутый Ричардом. Одинокий комарик звенит над кроватью, тут же умолкает под Ричардовой лапой.

Маленькая засыпает, Ричард Львиное Сердце перебирается в большую комнату, прыгает на кровать, где большие.

– Ты чего сегодня… такой?

– Да… устал…

– Что-то часто ты уставать начал…

– Да на работе знаешь, как выматываюсь, хорошо тебе говорить…

– А помада какая у твоей работы? Джордани Голд?

Большой отворачивается. В другое время наорал бы, а тут нет, потому что тут этот, темный, который пришел, которого не видно. Он не прячется – но его не видно, он где-то тут и в то же время нигде.

Ричард прыгает на подушку, Большая ворчит, чего пришел, Большой отмахивается, пусть его сидит… ну ты еще хвост мне свой в нос засунь, идиотище…

Кто-то тёмный подходит к кровати.

Кто-то невидимый. Он не прячется, но его не видно, он не крадется, но его не слышно, он идет к постели, чтобы прыгнуть Большому на грудь…