Владимир Царицын - Пленники замкнутой бесконечности

— И тем ни менее! Мэтр Саган поставил тебя в пример своим коллегам. Упрекал их в том, что молодой ученый обратил внимание на моральный аспект предстоящего эксперимента, а они, маститые ученые, увлекшись технической стороной вопроса, совершенно забыли учесть возможные последствия контакта с иной цивилизацией.

— Да они и технической стороной не очень-то… — тихо пробормотал Рэнд и наклонил голову, пряча от Марандоля самодовольную улыбку. Настроение его изменилось кардинально.

— Так что, тебе дан отпуск на неделю, — немного помолчав, сказал ответственный секретарь. — Как думаешь его использовать?

— С пользой для дела, — весело подмигнул товарищу Рэнд, — и не без удовольствия для себя лично!

— Поедешь к Лауре? — догадался Марандоль.

— Сначала в горы. Надо убедиться, что все работы идут строго в соответствии с графиком. Ну а потом… к морю, к аквариэлям и к Лауре! На недельку! Может, удастся… — Рэнд не договорил и вприпрыжку побежал к площадке, где его ожидал скоростной глайдер, предназначенный для перелётов на большие расстояния.

Утром следующего дня Рэнд прилетел на базу маринистов-ихтиологов, работающих в рамках существующей доктрины по контактам цивилизаций — наземной и подводной — двух таких разных, но обитающих на одной планете цивилизаций. Разных не только по образу жизни и по среде обитания, не только внешне, но и ментально. Некоторые вопросы, задаваемые аквариэлям людьми, ставили подводных жителей в тупик, и наоборот — некоторые мысленные вопросы аквариэлей были непонятны наземным обитателям Риэлы. Например, на вопрос — из чего сделаны дома подводных городов аквариэлей, они отвечали: из воды. Но как? Каким образом жидкое становилось твёрдым, аквариэли объяснить не могли, вернее, объясняли, но люди их не понимали. Оставался тайной вопрос о появлении на свет новых особей разумных подводных обитателей. На него аквариэли отвечали весьма странно: «мы думаем и у нас появляются дети». Однако глагол «думать» и глагол «делать» у аквариэлей имел одинаковое значение. Также неясна была их численность и продолжительность жизни, а самым непонятным было то, куда исчезают аквариэли, выработав свой жизненный ресурс. Сами аквариэли говорили, что они становятся рыбами, зверями — морскими и сухопутными — и… людьми. Что они имели в виду? Реинкарнацию? Переселение душ? Или что-то иное?.. Ответа не было. Либо разумные обитатели океана не могли ответить на эти вопросы доступными для людей понятиями, либо не желали. А может, причиной молчания являлась их религия? Однако на вопросы, связанные с наличием или отсутствием у подводной цивилизации религиозных учений, аквариэли отвечать отказывались.

Совместной с аквариэлями программой, разработанной в дополнение к доктрине, предусматривалось, помимо всего прочего, и генетическое изменение человеческого организма. Добровольцы среди людей нашлись. В числе добровольцев — Лаура, женщина, которая предпочла карьере на суше и… ему, Рэнду, океанские глубины, любимую ихтиологию и дорогих её сердцу аквариэлей. Первый этап генетических корректировок, которые вызовут необратимые мутации, должен был начаться уже скоро, однако у Рэнда оставалось время, чтобы отговорить Лауру от задуманного. Рэнд слабо надеялся, что ему это удастся сделать, но попытаться ещё раз стоило.

Вроде бы, всё уже сказано, все его весомые и сверхпрочные аргументы разрушены о ещё более прочную стену фанатизма и нездоровой (как думалось Рэнду) страсти Лауры к этим странным существам, живущим в огромных прозрачных и призрачных городах, устроенных на дне морском. Вроде бы и он, Рэнд, почти смирился с потерей дорогой ему женщины. Вроде бы, и претендентки на Лаурино место появились… А одна, так, в буквальном смысле проходу не давала, даже Эча на свою сторону склонила. Тот тоже стал Рэнду на мозги капать. Ему, Эчу, видите ли, в отсутствие хозяина будет с кем общаться, а с ней, с этой девицей, контакт уже установлен — друзья, не разлей вода.

И всё-таки щемило сердце. Снилась Рэнду Лаура по ночам.

Иногда сны были кошмарными: будто бы он с Лаурой на дне океана в городе аквариэлей. И выглядит он не по-человечески — круглая лысая голова, многосуставные руки с перепонками между пальцами, вместо ног — широкий и плоский горизонтальный плавник. А рядом с ним — Лаура, такое же чудище. И больно было Рэнду не за себя, не за свой отвратный вид. За неё! Больно и страшно…

Прибыв на базу, Рэнд сразу направился в коттедж Лауры. Коттедж оказался пустым, но, судя по сытому урчанию утилизатора и не успевшему выветриться запаху кофе, Лаура покинула своё жилье недавно. Рэнд догнал девушку по дороге в аквалабораторию.

— Привет!

Лаура оглянулась и удивлённо взглянула на Рэнда.

— Привет… Честно признаюсь, не ждала.

— У меня незапланированный отпуск на неделю. Вот, решил повидаться. Ты не рада?

— Ну почему? Я всегда рада тебя видеть. Только давай договоримся: мы не будем возвращаться к нашему спору. Я всё решила. И с каждым днем, вместо сомнений, я нахожу всё больше и больше аргументов в пользу этого решения.

— Хорошо, не будем, — соврал Рэнд. — Хотел тебя увидеть. Просто хотел тебя увидеть.

Лаура улыбнулась и погладила его по щеке.

— Хочешь погрузиться со мной сегодня? — спросила она.

Рэнд пожал плечами. Улыбка Лауры ему понравилась, улыбались не только её губы, глаза были добрыми и ласковыми, и тоже улыбались, и всё же, вместо поглаживания по щеке он рассчитывал на поцелуй, хотя бы дружеский.

Лаура поняла пожатие плечами как отказ и, повернувшись, медленно продолжила путь. Рэнд поплёлся рядом.

— Я хочу погрузиться с тобой сегодня, — сказал он.

Его слова выглядели как ненужная Лауре уступка.

Лаура молча кивнула, продолжая медленно идти. Рэнд забежал вперёд и взял ее за плечи.

— Нет, правда, я хочу побывать там, где ты собираешься провести всю оставшуюся жизнь. Мне интересно знать, на что ты променяла это небо, это солнце, этот песок, эти деревья…

Лаура подняла на него глаза, ставшие вдруг чужими.

— Ты снова начинаешь?

— Прости. Это происходит помимо моей воли. Я… — Рэнд запнулся. — Я люблю тебя! И я не хочу тебя терять! Как подумаю, что больше никогда тебя не увижу… — он не замечал, что очень сильно сжимает хрупкие плечи Лауры.

— Пусти, ты делаешь мне больно, — она попыталась высвободиться.

Рэнд разжал пальцы. Лаура обошла его сбоку и, не оглядываясь, быстрым шагом поспешила в аквалабораторию.

«Не то! Не то я делаю, не те слова говорю. Что же мне делать?! — спрашивал себя Рэнд, глядя на удаляющуюся от него фигурку. — Как мне найти правильные слова? Как убедить Лауру остаться?..»

Он снова догнал её и пошёл рядом. Здание аквалаборатории было уже близко, а он всё никак не мог найти подходящих слов. Вдруг Лаура остановилась.