Павел Комарницкий - 30 июня

— Это в Польше-то? Ну-ну… Но это не всё, Боря — тётушка бросила очередную очищенную картофелину в посудину, сдула волосы, выбившиеся на лоб, поправила их тыльной стороной руки.

— Что же ещё, тёть Кать?

— Ножик после мяса в крови был, так она его облизала, Боря. Привычно так, машинально. Это тоже дворянское воспитание?

Студент молчал. Действительно, здорово подставляется девушка. Хорошо ещё, тётушка не видела её тогда ночью…

— Дальше — больше — продолжала тётя Катя — Варшаву она знает вроде бы, тут я спорить не буду. Сама-то я там недолго пробыла, много не помню… И по-польски пшекает, не придерёшься. А вот об элементарных вещах, что любая польская панна знает, понятия не имеет.

— О каких вещах?

— А ты не поймёшь, потому как мужеска пола. А вот женщине сразу — как иголкой в глаз.

— Тебе бы в контрразведке цены не было, тётя Катя — рассмеялся Борис — Ну, а про Ульриха чего скажешь?

— Про Ульриха? Про Ульриха немного скажу. Ну разве только, что он такой же Ульрих, как ты Минамото.

— Ты серьёзно, тёть Кать?

— Хватит, Боря. Ну что мы с тобой, как в суде, ей-богу. Факты, доказательства…

— Скажи честно, тёть Кать — неужели не нравится тебе Ядвига? Такая девушка!

— Нет, Боря, что не нравится, не скажу. Красавица, каких поискать. Добрая, любопытная… очень, очень любопытная…

— Умная девушка, тёть Кать. Большая редкость, кстати. И весёлая.

— Умная — это безусловно. Весёлая? Хм… Ну, тебе-то не видно, что с тебя взять… Ну пусть будет весёлая. Вот только девушка — это вряд ли.

— Ну, женщина…

— И не женщина.

Тётя Катя придвинулась к Борису, глядя прямо в глаза.

— Так кто они, Боря?

Борис понял, что припёрт к стенке. Но и сказать тётушке про гостей всё, что он знал, он не считал возможным. Это не его тайна.

— Астрономия, тёть Кать — чуть улыбнулся Борис — Ну, правда, не с братом, с мужем. Опоздал я, тёть Кать, что делать… Надо было почаще на чердак лазить, к ней на свидание.

— Ох, Б орис, Б орис… Ты меня ум орис — покачала головой тётушка, без малейшего признака смеха.

— Ярара, Ухурр, здесь Иахрр.

— Здесь Ярара.

— Здесь Ухурр. Мы слушаем, командор.

— У меня для вас небольшая новость — вы раскрыты. Ваше инкогнито продержалось всего ничего.

— Не грызи меня, Иахрр. За такое время, что у меня было, подготовиться как следует невозможно.

— Я вас и не виню. Нужно решать.

Несколько секунд молчания.

— Эта тётушка не хуже своего племянника. Не глупее, по крайней мере.

— Инструкция настоятельно не рекомендует без крайней нужды переходить к групповому контакту. Один абориген — это безопасно, если что, его просто примут за сумасшедшего. Групповой же контакт непредсказуем.

— И всё же мы готовы рискнуть.

Долгое молчание.

— Ну добро. Пробуйте.

Планета поворачивалась под ним, словно громадный густо-синий шар, весь испещрённый белой накипью облаков, молочными спиралями циклонов. В разрывах облаков блестел под лучами светила океан, белой ниточкой виднелась линия прибоя…

Борис летел над планетой, подобно святому духу, невидимо и неслышимо. В точности как святой дух, потому как даже сам не видел своего тела. Только зрение и слух остались от прежнего Бориса.

Впрочем, не совсем даже святой дух — святые духи, как помнилось студенту, могли самостоятельно выбирать маршрут, а его будто несло невидимое течение, над которым Борис был не властен.

Вот он снизился, пройдя сквозь белую пену облачного слоя, и перед ним раскрылась во всю ширь поверхность планеты. Борис затаил дыхание…

В глаза полыхнуло белым, и всё исчезло. Борис посидел ещё несколько секунд, затем стянул аппарат, весьма напоминающий очки-«консервы», вынул из ушей затычки звукового сопровождения. Поморгал, привыкая к темноте. Они сидели вдвоём с пришельцем в саду — Борис на лавочке, Ухурр на правах гостя разместился в тётушкином кресле-качалке. На веранде горела керосиновая лампа, и тётя Катя с Ядвигой-Ярарой неслышно отсюда разговаривали о чём-то. Вокруг шумела под ветром земная листва земных деревьев, пахло земными запахами, но у Бориса перед глазами ещё стояло видение иного мира.

— Ну вот… На самом интересном месте…

— Не расстраивайся — Ухурр-Ульрих мягко отобрал у него аппарат, сложил. Устройство в сложенном виде оказалось совсем компактным, легко умещающимся в горсти — Тут много всего, за один раз не просмотришь. Не последний день живём. Значит, ты полагаешь, твоя тётушка не упадёт в обморок, и не побежит в полицию?

— Не упадёт и не побежит. Вы покажете ей это ваше кино?

— Покажем, чтобы она сразу поверила.

— Ну что же… Только вот что я тебе скажу — она и так бы поверила.

Ухурр не ответил, задумчиво укладывая прибор в свой чемоданчик, которому позавидовал бы любой фокусник.

— Когда я думаю, какие перед человечеством открываются перспективы — дух захватывает… — Борис закинул руки за голову, мечтательно сощурился.

— А какие такие перед ним открываются перспективы?

— Ну как же… Один этот чемоданчик перевернёт всю земную науку.

— Это мой чемоданчик — Ухурр прищурился — У вашей уважаемой науки нет на него никаких прав.

— Нет, а если серьёзно…

— Это вполне серьёзно, Борис. Ваша наука не получит ни единого предмета из этого чемоданчика. Даже если удастся отнять его у нас с Ярарой силой или хитростью. Всё, что удалось бы получить таким путём, это немалые разрушения и жертвы.

Борис не знал, что сказать.

— Разве Ярара не провела с тобой вводную беседу?

— Не знаю… Нет, я не помню…

— Ну дела… Контактёр называется. Ладно, придётся это сделать мне.

Он пересел напротив Бориса, поджав под себя одну ногу и опершись на спинку скамейки.

— Как ты полагаешь, зачем мы прибыли сюда?

— Ну как… — Борис растерянно заморгал — В гости зачем ходят… Общаться. Обмен знаниями, и всё такое… Разве не так?

— Не совсем так. Мы прибыли сюда за знаниями, как ты верно подметил. Не за рабами, не за золотом, не за алмазами. Именно за знаниями, информацией. Никакой другой груз не окупит и тысячной доли затрат на межзвёздный перелёт. Вот только почему ты решил, что это будет обмен?

Студент помолчал, переваривая.

— Вот как…

— Именно так, Борис. Пойми и не обижайся. Мы прибыли сюда, как разведчики и исследователи, а вовсе не как ваши миссионеры, насаждающие свои дикарские сказки среди ещё более недозрелых народов под видом абсолютной истины. Мы не собираемся учить вас. Поверь, ничего хорошего для вас из этого не вышло бы. Только вред.

— А чего ж ты тогда мне кино показывал? — Борис кивнул на чемоданчик.

— Да потому, что мы с тобой в контакте. Мы с Ярарой у тебя в гостях. У тебя и твоей тёти, а вовсе не у всего человечества.