Эдмунд Купер - Сомнительная полночь [сборник]

Дайон икнул:

— Потерянный Легион. Потрясный Потерянный Легион… Что за дурацкая шутка, мой дорогой Иуда?

Леандер был изумлен:

— Это отличный новый каламбур, парень. Но не позволяй ему взорвать твои мысли. Я согласен назвать Потерянный Легион иначе. Скажем, Мужским Меньшинством. Пусть это будет его nom de guerre [20] Боевая кличка солдата при поступлении в наемные войска. (фр). . Мы — всего лишь группа незаурядных парней, которые полны решимости взорвать большегрудых или взорваться [21] Непереводимая игра слов. Bust — 1) разжаловать, обанкротиться, 2) женская грудь. самим. Я ясно выражаюсь?

— Ясно и прозрачно… Свергнуть доминант и возвыситься самим.

— Да, в первом приближении. Хочешь играть с нами?

— Где я должен подписаться?

— Нигде. Мы сами позовем тебя. В свое время. Это один из способов вербовки. — Он вернулся к пульту управления и включил голубые заряды. Дайон почувствовал себя так, словно его конечности, независимо от тела и не в такт друг другу, начали танцевать что-то вроде фанданго. Туловище же только слегка колебалось, как змея, которую бьют судороги.

— Вся штука в том, — продолжал Леандер, — что мы — партизаны. Мы должны быть ими. Нас не достаточно много для того, чтобы поднять настоящее восстание.

— Не партизаны вы, а обыкновенные гориллы [22] Игра слов. Guerilla — партизан, повстанец; gorilla — горилла. , — поправил его Дайон бесцветным голосом.

— Нет. Всего лишь человекообразные повстанцы, со всеми заблуждениями и иллюзиями, присущими мужчинам. Где ты живешь, повстанец?

— В тюрьме, именуемой Лондон-Семь.

— И при ком же ты там состоишь в сквайрах?

— Джуно Локк, бесплодная амазонка.

— Кто она?

— Офицер порядка, надзирающая над обезьяньими самками и запуганными лизоблюдами.

— Что за великолепное приобретение! И, ради Стоупс, прекрати говорить иносказаниями. Это не хэппиленд. Нет никакого хэппиленда. Это всего лишь пьяная эйфория.

— Пьяная эйфория, я люблю тебя, — заявил Дайон торжественно.

— Заткнись, болтун, — сказал Леандер, прикрепляя красные заряды, содержащие в себе последнюю серию инъекций жизни. — Этот окончательный залп заставит тебя немного протрезветь.

Он подошел к пульту и включил все красные заряды одновременно.

Дайон застонал, задрожал и упал в обморок. Когда он очнулся, все весело раскрашенные ракушки уже были убраны и Леандер растирал его какой-то бесцветной жидкостью, которая жгла, охлаждала, успокаивала и взбадривала одновременно.

— Ну вот, я и пережил это, — неуверенно сказал Дайон — Может быть. Ты помнишь, что произошло?

Они посмотрели друг на друга. С яростным криком Дайон вскочил со скамьи — руки подняты, кулаки похожи на молот Тора [23] М — число Маха, равное отношению скорости объекта в среде к скорости звука в той же среде. Здесь означает пятикратное превышение скорости звука. — и почувствовал на лице чужую ладонь.

Леандер мягко сбил его с ног:

— Я забыл тебе сказать: некоторое время не делай резких движений. Запомнил?

— Да, ублюдок.

— И не забывай, ты избран для эскадрона самоубийц. Однажды темной ночью ты услышишь голос. Быстро выпей чего-нибудь крепкого и делай то, что этот голос тебе велит.

— Я ведь могу и донести на тебя.

— Отличная шутка. Ты уже имеешь три третьих степени. Я — ни одной. Моя история будет так же доказательна, как и твоя, за исключением того, что на меня не заведено психодосье. Кому поверят?

— Ублюдок.

— Ты уже говорил это. Теперь давай для приличия прикроем плоть, которая доводит доминантш до секстаза.

Он помог Дайону встать:

— Я думаю, парень, ты оправился достаточно, чтобы идти самостоятельно. Но помни — теперь ты законспирированный повстанец. Ты можешь не услышать зова в продолжение нескольких недель. Если повезет — в течение нескольких лет. Но когда ты его получишь — ты будешь действовать со скоростью пять М [23] М — число Маха, равное отношению скорости объекта в среде к скорости звука в той же среде. Здесь означает пятикратное превышение скорости звука. . И помни также — время от времени партизаны должны проливать свою кровь.

— Кончай запугивать. Я очень стараюсь поверить, что ты сам веришь тому, что говоришь.

— Старайся сильнее, Дайон. В противном случае ты можешь так и умереть, смеясь. Притом — истерически.

Дайон положил кредитную карточку в свою сумку.

Тридцать пять тысяч минус семьсот пятьдесят. Обладание карточкой давало ему чувство полноценности существования. И безопасности.

Он мог бы улететь в Боготу или Самарканд и затаиться там до тех пор, пока все Леандеры в Лондоне не заработают свои анализы первой степени. Пока луна не перепрыгнет через всех коров, что правят этим миром жвачных животных [24] Перифраз английской детской песенки. .

Потом он подумал о Джуно. Подумал с неожиданной для него самого, не имеющей разумного объяснения любовью. Она доверила ему все свое состояние. Безмозглая сука.

— Один вопрос.

— Да, мистер Дайон?

— Ты сквайришь у домдока. Какие чувства ты к ней испытываешь?

Леандер засмеялся:

— Ты сквайришь у офицера порядка. Какие чувства ты испытываешь к ней?

— Это не ответ.

— Это был всего лишь вопрос. Послушай, Дайон, каждая доминанта — это всего лишь лицо в толпе, а толпа, черт побери, слишком шумна и многолика. Прояви слабость к одной — и ты проявишь ее ко всем.

Дайон улыбнулся:

— Ну вот, мы уже пали до лозунгов. Обещаю тебе отличное утро. Прощай навеки.

Леандер открыл дверь:

— Не бойся, что пропустишь вторую часть этого шоу. «Навеки» — гораздо короче, чем ты думаешь.

После ночи легких лесбийских проказ и случайных гетеросексуальных интерлюдий послы Соединенных Штатов Северной и Южной Америк, Ново-Советского Союза и Индокитайской Империи, вместе с проконсулом Великой Европейской Федерации и королевой Викторией Второй, протрезвев, сидели в личных Ее Величества покоях в Ново-Букингемском дворце и пили кофе с энергетическими булочками.

Виктория, все еще прекрасно выглядевшая в свои восемьдесят с липшим доминанта, тосковала. Королеве наскучило все: рутина монархии и государственных дел, прислуживавшие ей гуляки и инфры, перспектива прожить еще шестьдесят величественных лет и, в особенности, остатки дипломатического протокола, до сих пор, подобно путам средневековья, сильно стеснявшие ее существование.

— Дорогие мои, — сказала она, странно подражая языку и стилю дешевых романов конца двадцатого столетия, теперь снова входящих в моду, — дорогие мои, какого черта?

— Душечка, это утверждение или вопрос? — спросила посол Ново-Советского Союза. Анастасия — большеглазое, черноволосое, с упругим телом создание, которому было еще далеко до пятидесяти, исповедовала совершенно обезоруживающую и простую философию, что политика — это любовь, и, как следствие, посвятила все свои излишки сексуальной энергии заключению договоров и соглашений со всеми, с кем только можно.