Джек Вэнс - Тшай планета приключений.

«Не будет никакого разбирательства, никакой возможности что-нибудь сказать в свою защиту?»

«Конечно, нет, — сухо сказал Аначо. — Вы недолюди. Я изменник».

Белый экипаж выехал на мощеную булыжником эллиптическую площадь, остановился. Дирдирмены вышли и напряженно встали порознь, обозревая небо. К ним приблизился низенький дородный человек средних лет в дорогом темно-коричневом костюме — важная персона с тщеславной улыбочкой на лице и хитроумно завитой прической, украшенной драгоценностями. Он небрежно обратился к дирдирменам. Выдержав многозначительную паузу, те ответили.

«Это Эрлиус, администратор Сивише, — проворчал Аначо. — Тоже хочет показаться на торжестве. Похоже, нас действительно считают знаменитым уловом».

Привлеченные необычностью происходившего, вокруг белого экипажа начали собираться зеваки-горожане. Они боязливо держались поодаль, прячась друг за другом, чтобы не попадаться на глаза дирдирменам, и рассматривая пленников с вызывавшей у Рейта холодок недоброжелательной задумчивостью.

Вудивер оставался в своей машине, притормозившей метрах в пятидесяти, и, по всей видимости, собирался с мыслями. Наконец он вылез из экипажа и стал потихоньку подходить, притворяясь, что изучает содержание двухстраничного расписания. Эрлиус, заметив приближение Вудивера, быстро повернулся к нему спиной.

«Полюбуйся на этих двоих! — рычал Аначо. — Как они ненавидят друг друга! Вудивер высмеивает Эрлиуса за то, что в нем нет ни капли дирдирменской крови. Эрлиус только и мечтает увидеть Вудивера в Стеклянной клетке».

«От такого зрелища и я не отказался бы, — отозвался Рейт. — Кстати о Стеклянной клетке: чего они ждут?»

«Ждут руководителей «цаугша». Не беспокойся, в Клетку не опаздывают».

Рейт тщетно пытался отстегнуть свою цепь. Дирдирмены обратили на него глаза, полные снисходительной укоризны. «Бред какой-то! — бормотал Рейт. — Неужели нет никакого выхода? Нужно что-то придумать. Как насчет дирдирских традиций? Что, если я закричу «Хсай, хсай, хсай!» — или как они там это делают — чтобы вызвать арбитров?»

«Арбитров вызывают криком: «Дрсса, дрсса, дрсса!»»

«Ну и что будет, если я так закричу?»

«Ничего, в сущности, не изменится. Арбитр объявит тебя виновным, и нас повезут туда же — в Стеклянную клетку».

«Что, если я опротестую его решение?»

«Тебя заставят драться с арбитром, и тогда ты не проживешь даже тех нескольких дней, на которые можно надеяться в Клетке — арбитр тебя сразу прикончит».

«Но если его решение будет опровергнуто, всех нас должны отпустить?»

«В принципе, — холодно сказал Аначо, — таков обычай. Кому, однако, ты собираешься предъявить встречное обвинение? Вудиверу? Не получится. Он тебя не обвинял, он только оказал содействие аресту».

«Увидим».

Траз указал на небо: «Дирдиры прибыли».

Аначо рассмотрел снижающийся в развороте аэромобиль: «Эмблема клана Тисц. Если «цаугш» организован кланом Тисц, охота будет недолгой. Могут даже ввести ограничения, позволяющие организовавыть травлю только этому клану».

Траз тоже пытался оторвать свою цепь, но безуспешно. Шипя от досады, он повернулся, наблюдая за приземляющимся аппаратом. Толпа в серых капюшонах расступилась, освобождая место. Аэромобиль опустился на площадь в пятнадцати метрах от белого экипажа. Из него вышли пять дирдиров — один из касты совершенных, четверо рангом пониже.

Дирдирмен-безупречный величественно выступил вперед, но дирдиры игнорировали его с тем же безразличием, с каким он отнесся к Эрлиусу.

Какое-то время дирдиры разглядывали Рейта, Аначо и Траза. Потом один жестом подозвал безупречного, издал несколько отрывистых звуков.

Засвидетельствовать уважение подошел Эрлиус — на полусогнутых ногах, с частыми поклонами. Прежде, чем он успел заговорить, Вудивер быстро промаршировал вперед и встал перед дирдирами, заслонив Эрлиуса огромным телом в желтой мантии. Администратору пришлось потесниться назад.

Вудивер зычно провозгласил: «Уважаемые сановники клана Тисц! Перед вами преступники — те, на кого объявлена охота. Я в немалой степени способствовал их отлову. Пусть это будет отмечено в моем зачетном свитке!»

Дирдиры лишь на мгновение повернули к нему головы. Вудивер, очевидно не ожидавший ничего другого, отвесил напыщенный поклон, жеманно разводя руками.

Безупречный подошел к пленникам и отстегнул их цепи от колец. Рейт сразу же вырвал цепь у него из рук. Пораженный дирдирмен уставился на него, открыв круглый рот — фальшивые антенны свешивались перламутровыми прядями с чуть наклоненной набок лысой белой головы. Рейт направлялся к его хозяевам. Сердце гулко стучало у него в груди, он чувствовал давление каждой пары глаз. Ему стоило больших усилий идти размеренной, решительной походкой. В трех метрах от дирдиров он остановился. На этом расстоянии можно было различить характерный неприятный запах инопланетян. Дирдиры рассматривали его, не обнаруживая никакой реакции.

Рейт поднял голову и громко, отчетливо прокричал: «Дрсса, дрсса, дрсса!»

Дирдиры слегка вздрогнули от неожиданности.

«Дрсса, дрсса, дрсса!» — еще раз закричал Рейт.

Дирдир-совершенный произнес гнусавым, похожим на звуки гобоя голосом без интонаций: «Как ты смеешь заклинать: «дррса»? Недочеловек неспособен судить!»

«Я человек, и мое суждение вернее вашего. Как представитель высшей расы, я заклинаю: «дрсса»!»

Вудивер, высокомерно пыхтя и толкаясь, протиснулся вперед из сгрудившейся, недоумевающей толпы: «Бред! Он спятил!»

Дирдир, по-видимому, находился в замешательстве. Рейт повысил голос: «Кто меня обвиняет? В каком преступлении? Пусть вызовется и представит свое обвинение на рассмотрение арбитра!»

Дирдир-совершенный продудел: «Омерзительное осквернение обычаев! Древний закон суда, однако, важнее чистоплотности. Тебе не может быть отказано. Кто обвиняет недочеловека?»

Отозвался Вудивер: «Я обвиняю Адама Рейта в ереси, в осмеянии постулата о Двуедином творении и в притязаниях на положение, равное дирдирам! Он заявлял, что дирдирмены — не чистокровные птенцы Второго желтка, он обозвал их расой выродившихся мутантов. Он настаивает, что люди происходят не с Сибола, а с другой планеты. Его мировоззрение отвратительно, ибо противоречит правоверному учению. Это зловредный заговорщик, лжец и провокатор». Вудивер подчеркивал каждое слово тычком массивного указательного пальца: «Таковы его тяжкие преступления!» Он одарил дирдиров фамильярной улыбкой, повернулся и заревел на толпу: «Назад, назад! Не наваливайтесь! Имейте почтение к сану!»

Дирдир повернул голову к Рейту: «Ты утверждаешь, что эти обвинения ложны?»