Захар Петров - Чистилище

Жанна внезапно отвернулась от Веры, в два больших шага оказалась возле стула администратора, поставила ногу на стул так, что администратор был вынужден раздвинуть ноги и отодвинуться на самый его край, освободив место для ботинка инспекторши. Жанна нагнулась, двумя руками схватила парня за щёки, притянула его лицо к себе, как будто хотела укусить, и, глядя прямо ему в глаза, громко крикнула:

- Быстро отвечай «да» или «нет»! Отвечай только «да» или «нет»! Ты меня понял? Отвечай быстро! Понял?

- Да!

- Вы скрываете излишки урожая?

- Нет, что вы…

- Только «да» или «нет»!

- Нет.

- Ответ не верный, едем дальше… Вы прячете излишки на Поверхности?

- Нет!

- Верю. В тайнике возле поселения?

- Нет.

- Верю. В самом поселении?

- Нет.

- Вижу, что соврал. Совсем обнаглели: прямо дома прячут и инспекторов не боятся. Или тайник так хорош? Давай-ка его поищем. Тайник под полом?

- Нет.

- Над потолком?

- Нет.

- В стене?

- Нет!

- Понятно, в стене. Молодец, малыш, у тебя хорошо получается. Может, уже сам расскажешь? Повторю вопрос: вы скрываете излишки урожая?

- Нет.

- Ладно, работаем дальше. Тайник во входном тамбуре?

- Нет.

- В холле?

- Нет.

- В кладовке?

- Нет.

- В квартире?

- Нет.

- Молодчина, значит всё таки в стене одной из квартир. Осталось узнать - в какой… Так, где там у нас планчик…

Жанна, чтобы взять со стола схему поселения, отпустила щёки администратора. Его колотило, он был бледным как труп, только на щеках оставались продолговатые бурые пятна от цепких пальцев Жанны. Жанна, держа в одной руке схему, второй схватила администратора снова, теперь уже за подбородок, и ещё громче проорала прямо ему в лицо:

- Ну так что, продолжим поиски или расскажешь сам? Ты скрываешь излишки урожая?

- Да! Я расскажу, расскажу...

- Вот и правильно, вот и молодец, - Жанна быстро поменялась в лице, улыбнулась администратору и ласково, словно любящая мать, погладила рукой по его волосам. – Да ты успокойся, красавчик, не трясись так. Ты молодец, держался мужчиной. Некоторые вот прямо на этом стуле обделывались во время тестирования, а ты ничего. Не переживай, будем считать, что ты просто рассказал мне всё добровольно, после моих взываний к совести. Напишешь сейчас явку с повинной, сходишь с зональным инспектором, изымите излишек. Жить будешь, даже на Поверхность не отправят. Переселят в другое поселение, а там глядишь и снова до администратора дослужишься. Ведь это ничего?

Парень кивал, но по щекам у него текли слёзы.

Вера смотрела на это спокойно, с холодным интересом. Она запоминала всё, что говорила и делала ей Жанна, стараясь перенять всё её мастерство. И незаметно, в её строго структуированном мышлении, уже научившемся буквально всё запоминать и расщеплять на составляющие, было заведено дело на незадачливого, уже можно сказать, – бывшего, администратора. И не то, чтобы она серьёзно рассчитывала когда-нибудь воспользоваться этими знаниями о мелком администраторе, который за последние пол-часа стал крестьянином или разнорабочим. Просто он нарушил Закон, Вера узнала это и должна всю информацию о преступлении и этом человеке складировать в своей голове, как её учил этому следователь. Это второе заведённое Верой мысленное досье. Первое чуть раньше было заведено на Жанну, которая ничего не нарушала. Но следователи имели право по собственной инициативе собирать информацию о ком угодно в Муосе, и Вера была уверенна, что информация о Жанне ей когда-нибудь непременно понадобится.

Во время тестирования Жанна упомянула про гипноз и вскоре Вера смогла узнать, что это такое. В ходе до занудства спокойного разговора психолог начинала говорить какие-то бессмысленные слова, иногда прикасалась к тестируемому, после чего он застывал, и уже как машина, монотонно отвечал на вопросы психолога. Повергнув человека в ступор, Жанна откровенно наслаждалась этим состоянием своих подопытных. Она задавала вопросы, явно не имеющие никакого отношения к цели тестирования, извлекая из людей такие интимные подробности их жизни, которые даже хладнокровную Веру повергали в смущение. Заметив брезгливую реакцию своей ученицы, по окончании одного из таких опытов Жанна с холодной улыбкой поведала:

- А что ж ты думала, девочка? Человек мерзок, до безобразия мерзок! Для того, чтобы не терзаться из-за каких-то гуманистических комплексов, надо периодически встряхивать людские души и убеждаться какая муть лежит на их дне.

- Ты и со мной могла бы это сделать?

- Да нет, не думаю. Дело в том, что не каждого можно подвергнуть гипнозу, хотя я буду тебя учить и этому. И тем более это тяжело сделать, если человек сопротивляется. Ведь сознание человека – как эта лампочка, посмотри на неё, она такая тёплая и такая яркая… Такая тёплая и такая яркая… так приятно на неё смотреть и думать, что ничего нет в мире кроме этого яркого тепла.. Сядь спокойно, расслабься… плыви по воздуху к лампочке… И не надо ни о чём думать… На счёт три возвращайся! Раз! Два! Три!

Вера вздрогнула. Жанна находилась у неё за спиной, хотя она была уверена, что только что была напротив неё за столом.

- Ну вот, ты примерно прочувствовала на себе, как это может быть. Сейчас это с тобой получилось, потому что ты немного устала и была не готова к этому. Я перевела твоё внимание на лампочку и зациклила всё твое сознание на ней, и отключила твоё критическое восприятие происходящего. То есть в цепочке вопрос-осмысление-ответ я выбила среднее звено.

- И все следователи это умеют? - бойко спросила Вера с восторженной заинтересованностью. - Научи и меня!

Жанна внимательно посмотрела на Веру и после паузы снова улыбнулась своей лучистой улыбкой:

- Конечно, прямо сейчас и приступим…

Вера сделала вид, что слушает Жанну оживлённо и внимательно. Слушала только одной частью своего располовиненного сознания, а вторая часть обдумывала то, что произошло. Жанна погрузила её в гипноз, и она совсем не помнит, что с ней происходило. Сколько времени она была отключённой – тоже сказать трудно, но по своим ощущениям (ноги от сидения на стуле не затекли, спина от неподвижности не устала) – видимо не больше нескольких минут. Однако и за несколько минут у отключившегося человека можно выяснить многое. Задавала ли ей Жанна вопросы и если да, то какие именно? В общем-то никаких тайн у неё ни от кого и нет. Разве что об этом инциденте в Ботаниках? А может в день приёма в Университет в этом кабинете она тоже была под гипнозом? В любом случае, сейчас ничего изменить нельзя. Можно только впредь быть всё время на стороже и не допускать таких ошибок… И ещё одно – Жанна очень опасный человек, с ней нужно быть предельно осторожной.

То, чему Жанна должна была научить Веру за двадцать дней, Вера успела освоить за полторы недели. Несколько раз Вера сама повергала тестируемых в гипноз, да и без гипноза всё чаще «раскалывала» этих бедолаг, узнавая их грехи перед Республикой. Но в отличии от Жанны ей не хотелось лезть в те тёмные уголки человеческих душ, в которых хранился всяких зловонный хлам, до которого Республике нет никакого дела. Жанна это заметила и истолковала правильно, как пассивное осуждение её действий. Ещё Жанну заметно пугали успехи Веры, ступившей на черту, за которые хранились знания, открывать которые Жанна не хотела. Но срок обучения не закончился, а Вера с простоватой напористостью ставила перед инспектором-психологом такие вопросы, на которые ни соврать ни отмолчаться она не могла и поэтому была вынуждена выдавливать из себя информацию.