Генри Каттнер - Последняя цитадель Земли. (Сборник)

Вооруженный стражник протопал по коридору и распахнул дверь камеры Сципиона. На его ястребином лице заиграла улыбка.

— Скоро твоя очередь, — сообщил он.

— Вот и хорошо, — с приятной улыбкой отозвался Сципион. — Я устал воевать с блохами.

Стражник хохотнул и наклонился, чтобы поправить ремешок сандалии.

— Клянусь Ларами, ты храбрый человек! Жаль, что твоим мечтам не суждено сбыться. Я бы не возражал служить под началом такого полководца, как ты.

— Я потерпел поражение потому, что мои люди были трусливы, как кролики. — Сципион с отвращением сплюнул на пол. — Иначе мы могли бы взять Карфаген почти без кровопролития.

— Да, если бы твоя армия не бежала, оставив тебя одного сражаться с имперской стражей. — Солдат покачал головой и усмехнулся. — С тех пор как ты вернулся в Африку, Сципион, начались сплошные неприятности. Когда эти проклятые римляне вопят: «Карфаген должен быть разрушен!» — это уже достаточно плохо, но они, по крайней мере, не пытаются его разрушить. А что сделал ты?

Глаза Сципиона зловеще вспыхнули. Он был громадным темнокожим мужчиной с иссеченным шрамами жутковатым лицом средневековой горгульи. Его нос был неоднократно сломан, на голове курчавились завитки жестких черных волос.

— Что я сделал? — спросил он. — Сказать по правде, пытался служить твоему правителю, но он мне не позволил.

Стражник задохнулся от возмущения.

— Клянусь Юпитером! Ты напился и затащил правителя в какой-то низкопробный игорный притон. Неудивительно, что после этого тебе пришлось бежать в горы. Потом ты увлекся безумной идеей создания независимого города. Возможно, тебе удалось бы осуществить ее, если бы ты удалился в нубийскую пустыню вместе со своими последователями, но ты решил завоевать Карфаген. Карфаген!

Стражник согнулся пополам и натужно взревел от хохота.

— Подойди ближе, чтобы я мог дотянуться до тебя, — любезным тоном предложил Сципион. — Я оторву тебе башку, а потом тоже посмеюсь от души.

— Побереги свои силы для арены. — Стражник немного отступил назад. — Сегодня глашатаи объявят о кончине доблестного Сципиона Карфагенского. Впрочем, ты не настоящий карфагенянин, не так ли?

— Почему бы и нет? — Сципион пожал плечами. — Рим напоминает кипящий котел. В моих жилах течет кровь дюжины рас. Сейчас я гражданин Карфагена — по крайней мере, на некоторое время. Кстати, как я умру?

— Слон, — с довольным видом сообщил стражник. — Они подготовили одного, с огромными бивнями, обезумевшего от голода и ярости. Ты встретишься с ним на равных: вы оба будете безоружны.

Он огляделся по сторонам и приглушенно добавил:

— Я буду сопровождать тебя до ворот арены. Если тебе случайно удастся выхватить мой меч и взять его с собой... что ж, такие вещи иногда случаются.

Сципион кивнул.

— Очень жаль, что у тебя нет длинной пики, но меч тоже сгодится. По крайней мере, я пролью кровь этого чудовища, прежде чем оно затопчет меня. Спасибо, солдат. Если бы ты помог мне сбежать, я сделал бы тебя принцем в новой империи, которую собираюсь основать.

— Только послушайте этого лунатика! — В голосе стражника звучало невольное восхищение. — В кандалах, без гроша за душой, и предлагает сделать меня принцем! Принцем снов — может быть. Но так или иначе, я клялся в верности Цезарю, а не какому-то другому повелителю. Поэтому ты останешься пленником.

Грязная солома зашуршала под Сципионом. Он с безразличным видом пожал плечами. С арены донесся предсмертный крик человека и торжествующий рев какого-то крупного хищника.

— Ну вот, — сказал стражник. — Твое время пришло.

— Забавно. — В глубоко посаженных глазах Сципиона мелькнула искорка интереса. — В последнее время я испытываю странное чувство, как будто боги наблюдают за мной. Возможно...

Он не успел договорить. Подошли новые стражники; карфагенянина освободили от кандалов и повели по подземному коридору. Он был почти обнажен, и его жилистое тело блестело в солнечных лучах, проникавших через решетку, как полированное красное дерево. Затем впереди открылась арена, и Сципиона толкнули к выходу. Он увидел, как дружелюбный стражник повернулся боком, как бы невзначай показав рукоять меча.

Сципион ухмыльнулся и одним быстрым движением вытащил оружие из ножен. Прежде чем ошарашенные стражники успели пошевелиться, он выбежал на раскаленный песок арены.

Яростное африканское солнце заливало все вокруг слепящей белизной. Сципион лишь смутно видел ряды зрителей, заполнявших амфитеатр. Он не различал отдельных людей, но ощущал их как одну огромную сущность — наблюдающую, перешептывающуюся, окружавшую его со всех сторон, — а во главе этой сущности возвышалась крытая ложа повелителя Карфагена.

Сципион поудобнее перехватил рукоять меча. Он смахнул пот со лба и выпрямился, слегка перекатываясь с носков на пятки. Обезумевший слон, вот как? Что ж, ни один человек не в силах противостоять такому врагу. Однако мужчина может умереть в сражении.

— Увы моим мечтам об империи! — пробормотал карфагенянин и кривовато иронически усмехнулся. — Если бы мне дали достаточно времени, я мог бы править миром, но теперь придется поливать песок своей кровью.

Он повернулся к императорской ложе и вскинул руку в гладиаторском салюте. Император кивнул, ожидая услышать обычное: «Те, кто идет на смерть, приветствуют тебя...»

Сципион разочаровал своих зрителей. Он набрал в грудь побольше воздуха и завопил что было мочи:

— Карфаген должен быть разрушен!

Трибуны ахнули. Вокруг арены пронеслась волна ярости и негодования. Император сделал быстрый сердитый жест. Улыбаясь, Сципион повернулся к решетчатым воротам в дальнем конце песчаной арены. Они медленно поднимались.

На время, равное нескольким ударам сердца, над ареной воцарилась тишина. Солнце палило нестерпимо. От кровавых пятен на песке поднимался пар.

Затем слон с топотом выбежал на арену. Серый, громадный, живое воплощение тупой жестокости, он вырвался на свободу и встал неподвижно; лишь маленькие, налитые кровью глазки сверкали ненавистью, да кончик хобота слегка подергивался взад-вперед.

На арену легла тень, как будто легкое облачко закрыло солнце. В следующее мгновение тень исчезла.

Сципион крепко сжал рукоять меча. Это было оружие с коротким клинком, бесполезное в такой схватке. Меч был слишком широким даже для того, чтобы пронзить глаз слона — наиболее уязвимое место чудовища. Сципион быстро обдумал возможность обрубить хобот так высоко, насколько он сможет дотянуться. Но у слона все равно останутся бивни и могучие ноги, подобные древесным стволам и способные в считанные мгновения превратить человека в кровавую кашу.

— Что ж, — с мрачным весельем пробормотал Сципион. — По крайней мере, им пришлось выпустить своего самого большого слона, чтобы покончить со мной.