Кристин Раш - Мастер возвращений (сборник)

Почему-то смешок оказался заразительным, но я не позволил себе улыбнуться. Марвин вечно мешал мне работать. Чистить вещи и одежду в невесомости — задача не из легких, а я не имел права потерять еще и этот день. Меня поджимали сроки, уложиться в которые, возможно, я не успею.

И при мысли об этом в желудке все переворачивалось.

Тот малыш был сыном Шона Проктора, главы самой большой на Луне горнорудной компании. Это дело стало первым серьезным испытанием для бригады детективов СиниерСорса по расследованию преступлений на новой Луне.

Теоретически, детективы в СиниерСорсе могли расследовать дела на Луне со своего маленького насеста на орбите Земли. Я привык считать, что на расстоянии преступления не раскрыть.

Но, как видно, ошибся, поскольку, прибыв сюда пять лет назад, успешно завершил более двухсот дел, причем некоторые по давно остывшим следам.

Мало того, СиниерСорс решал множество сложных дистанционных задач — от лазерной хирургии до реставрации предметов искусства. Даже расследование, включающее допрос, сбор улик и слежку, можно успешно проводить, находясь далеко от места преступления.

Однако до этих пор я ни разу не выступал в роли морской свинки. Риск неудачи был велик, и я не смел отказаться.

Я был одним из самых молодых людей в СиниерСорсе — и самым бедным. Приходилось работать полный день, чтобы платить за медицинское обслуживание, комнату и питание.

Когда доктора объяснили, что мне понадобится круглосуточное наблюдение медиков, я взвесил свои возможности и понял: особого выбора у меня нет. Со времени моего детства условия жизни в пансионатах для престарелых и хроников мало в чем изменились.

Старики были вынуждены жить вместе со смертельно больными. И в зависимости от наличия денег либо получали персональное лечение, либо нет.

Но поскольку у меня имелась страховка Манхэттенского департамента полиции, имевшего связи с внепланетными организациями вроде СиниерСорса, я мог подать заявку на пребывание.

Что я и сделал. СиниерСорс был старейшим орбитальным пансионатом для стариков и хроников, содержание в котором по средствам каждому. Руководство обещало нормальную жизнь для долгожителей и, по большей части, держало слово.

Некоторые старейшины, как и Марвин, провели в СиниерСорсе тридцать лет. Когда он впервые появился здесь, ему стукнуло девяносто. Семья списала его со счетов как умирающего, и, возможно, оставшись на Земле, он не зажился бы на этом свете.

В космосе, в таком месте, как СиниерСорс, мы жили в невесомости и лишенной микробов среде, что позволяло каждому чувствовать себя суперменом, особенно в первые минуты после прибытия. Здесь имелся полный штат медиков (ни одного под восемьдесят), которые наблюдали за нами, сохраняли наши кости крепкими, проверяли циркуляцию крови и контролировали физические изменения, связанные с жизнью в герметически закупоренном мире, так сильно отличавшемся от того, в котором мы выросли.

Парни вроде меня, те, что помоложе, вынужденные работать, не имеют пожизненных льгот на медицинское обслуживание. В отличие от престарелых. У нас нет даже акций на продажу. И вообще различий между моим поколением (где-то в середине двадцатых прозванным Самым Болезненным) и поколением Марвина (космическим, или, как некоторые все еще именуют их, бэби-бумерами) полным-полно.

Большинство моих ровесников умерло от диабета и инфарктов еще до того, как мы стали достаточно взрослыми, чтобы послать наших представителей в национальную политику. В результате поколения, следующие за нашим, добились отмены большинства тех социальных привилегий, которые достались бэби-бумерам и поколению X: всеобщее медицинское обслуживание, пенсионные фонды и множество других. Льготы оставили бумерам, а людей, рожденных в двадцать первом веке, бросили на произвол судьбы.

Поэтому мы не могли выйти на пенсию: нужно было работать. Марвины СениерСорса тоже работали — всего день в месяц. В основном они преподавали историю в колледжах через стриминг-голографические проекторы.

Я подал заявку на переезд в СиниерСорс, ожидая отказа. В то время я не понимал, что СиниерСорс крайне нуждается в опытных детективах. Мне обещали просторную квартиру, большое пособие на питание и медицинское обслуживание среднего уровня, которое все же выглядело лучше того, что ждало меня на Земле.

В обмен на все это я обязывался работать пять дней в неделю, восемь часов в день и заниматься в тренажерном зале два часа все семь дней в неделю.

Работать я любил. Занятия в тренажерном зале ненавидел (в конце концов, я дитя своего поколения). Но я согласился на все условия и, к сожалению, пропустил кое-что важное — из напечатанного мелким шрифтом.

Мой уровень жизни на станции был напрямую связан с результатами работы. Уволить меня невозможно, зато понизить в должности — запросто, а это означало, что моя жизнь тогда превратится в ад: тесная комната, крайне скромное пособие на еду и минимальное медицинское обслуживание.

А в случае крупного провала меня просто выгонят. Пошлют в филиал пансионата где-нибудь на северо-востоке Земли и сунут в одну комнату с каким-нибудь хроником.

Проблема заключалась в том, что большинство изгнанных со станции стариков умирало в первые же полгода. Очень немногие пожилые люди способны вынести земное тяготение после жизни в невесомости.

Даже притом, что я был одним из самых молодых обитателей СиниерСорса, сомневаюсь, что мои кости выдержат перелет. Когда-то крепкие, они стали ломкими и хрупкими. Пять лет назад, покидая Землю, я больше не мог ходить. Да и артрит так меня донимал, что я почти не мог двигать пальцами. Всем, даже мне, было ясно, что самостоятельно жить я больше не смогу.

Я побаивался переезда, но после того как справился с желудочными проблемами, связанными с пребыванием на земной орбите в состоянии свободного падения, мне здесь понравилось.

Теперь я представить не могу жизнь где-то в другом месте.

Поэтому и не хотел браться за это дело.

Если в течение двадцати четырех часов я не смогу найти убийцу сына Шона Проктора, меня понизят. Если хотя бы заикнусь о немыслимых сроках и невозможности выполнения задачи, меня могут отправить на Землю.

Я не хочу задыхаться в тесной комнатенке. Не хочу снова испытать земное тяготение.

И очень, очень не хочу умирать.

СиниерСорс недавно объявил о новой услуге предоставления охраны закона и порядка различным лунным общинам. Он намеревался уже к середине века завоевать большую часть рынка Марса. Если мы сумеем зарекомендовать себя на Луне и нескольких внеземных станциях, можно с течением времени открыть пансионаты на орбите Марса и использовать обитателей этих пансионатов для предоставления услуг новым общинам Марса.