Кристин Раш - Мастер возвращений (сборник)

Успех таких расследований, как мое, — это гарантия получения новых контрактов с Луной, а следовательно, достаточной суммы для начала строительства на орбите Марса, даже без заключенных с его обитателями контрактов.

Мой босс, Райя Эофф, дала понять, что любая работа, выполненная мною на Луне, должна быть безупречной. В противном случае — все последствия свалятся на мою голову.

Ей ни к чему меня пугать. Я и так боюсь.

Сыскные бюро, компаньоны СиниерСорса, расположенные на Земле, имеют в своем распоряжении роботов, ВР-камеры и центры передачи голографического изображения. У нас — всего лишь странные программульки, принцип действия которых мне не совсем понятен. Предположительно, они должны посылать нам воздушные облачка с запахами, которые обнаружились на месте преступления. Дэвид Салливан — старик, который меня натаскивал, — утверждал, что первые два-три дня расследования никаких облачков ждать не стоит. Через носовой блок очков мы получаем имитацию запахов. Только с тех пор как мы стали использовать земные запахи и земные приборы, облачка стали появляться намного чаще.

На Земле еще оставались знающие люди, которые умели отвечать на вопросы, собственноручно проводить исследование доказательств и даже делать старомодное вскрытие, если это было необходимо.

Здесь, на Луне, у нас были роботы, ВР-камеры, передача голографического изображения — и больше почти ничего. У здешних людей-медиков было достаточно хлопот с пациентами, поэтому они не занимались всерьез современной судебной патологоанатомией.

Правда, особого значения это не имело, поскольку Луна по-прежнему оставалась хаотическим нагромождением баз и горнорудных предприятий. Здесь не было настоящей судебной системы, поэтому преследование и наказание преступников считались обязанностью горнорудных компаний, или головной фирмы, расположенной на Земле, или, может быть, страны, в которой эта фирма была зарегистрирована.

Получив дело, я немедленно попросил одного из старейшин, отбывавших на работе свой ежемесячный день, выяснить, кто владеет горнорудной компанией и по каким законам я должен действовать.

Но на этом далеко не уедешь.

Прежде всего необходимо раскрыть преступление.

А я не был уверен, что сумею это сделать.

Вот в чем вся штука: я знаю, как делаются подобные вещи на Земле. Если падаю, значит, хожу в синяках. Если чересчур грубо хватаю чью-то руку, могу сломать кость. Если стреляю из пистолета, знаю, что пуля может разорвать кровеносные сосуды, ткани и раздробить кость, оставив при этом вполне понятную профессионалу траекторию.

Если я выстрелю здесь (правда, оружие — первое, что конфискуют у будущих обитателей, еще прежде чем они поднимутся на борт шаттла компании), то пуля — по прямой линии. Если пуля не встретит большого сопротивления, то есть не попадет в кость — значит, прорвется через человеческое тело по той же прямой, пройдет сквозь стену, возможно, встретит на пути еще одно человеческое тело и так далее, пока не иссякнет энергия.

Если повезет, энергия не пошлет пулю сквозь стены нашего маленького космического жилища и не проделает дыру в наших защитных барьерах, лишив нас атмосферы.

Законы физики все еще действуют: просто придется помнить об отсутствии земного тяготения.

На Луне существуют комплексы под куполом с полной земной гравитацией, комплексы под куполом с двумя третями земной гравитации, комплексы под куполом с одной третью земной гравитации и комплексы под куполом, вообще не имеющие гравитации.

Кроме того, есть поверхность Луны с одной шестой земной гравитации и совсем без атмосферы. Как всякий житель станции, я узнал, что может случиться с тем, кто позволит себе без скафандра пройти через обе двери воздушного шлюза, и нашел этот урок слишком наглядным даже для моего бетонного желудка.

И вот что я усвоил: выйдешь за пределы этого места или за лунные купола без защитного костюма — умрешь самой скверной из всех возможных смертей.

Поэтому, прежде чем провести полномасштабное земное расследование, пришлось уяснить несколько нетрадиционных вещей: не только определить точное местоположение тела, но и знать уровень гравитации, а также кислорода. Выяснить, имел ли парнишка доступ к защитному костюму, проводил ли время за пределами купола и часто ли заходил в купола с меньшей (или большей) гравитацией. Разузнать, как действует лунная пыль на легкие и нельзя ли без особых усилий сделать ее токсичной.

Потом следует отыскать данные о семейной жизни мальчика, его ежедневном времяпрепровождении, наличии или отсутствии друзей — это необходимый фактор расследования. После чего можно попытаться определить причину появления огромных синяков на бедном маленьком тельце.

Хотя бы на несколько коротких часов приходилось становиться здесь, на Луне, не только детективом, но и экспертом, адвокатом, а также властью.

И я не имел права ни на одну ошибку.

Поэтому необходимость счистить кофе с маски здорово вывела меня из себя. На это требовалось время, которого у меня не было.

Жаль, что я не смогу просто сменить одну маску на другую. Эта совмещена с приборами, присланными для раскрытия дела Проктора, и если затребовать новую, на доставку потребуется несколько часов, не говоря уже о том, что она наверняка окажется менее совершенной, чем та, которая уже есть.

Чистка вещей — почти неразрешимая проблема и самая сложная часть жизни в невесомости (если не считать тех первых нескольких раз, когда пытаешься воспользоваться ванной). Невозможно открыть кран и подставить под него маску. Здесь все плавает, в том числе и вода.

Приходится пользоваться салфетками, пропитанными влажными чистящими и высушивающими средствами (но не настолько влажными, чтобы с них капало, разумеется). Потом необходимо положить пропитанные чистящим средством салфетки в соответствующие контейнеры, которые ставятся в рециркулятор, чтобы проверить, удалена ли грязь с предмета, который ты пытаешься очистить.

Я стер кофе с очков. Но потерял на этом четверть часа.

Однако в эти четверть часа у меня появилась возможность пораскинуть мозгами. И прослушать ту жалкую информацию, которая была у нас о сыне Шона Проктора.

Я использовал аудиофункцию своего персонального компьютера. По приезде всех нас подключают к бортовому компьютеру: мы сами выбираем — позволить или нет прикреплять его компоненты к нашим телам. Старики предпочитают иметь отдельные компьютеры, мне нравятся крохотные камеры в ушах и под ногтем и малюсенький экран, который появляется в ладони каждый раз, когда мне требуется информация.

Сына Шона Проктора звали Чен — китайское имя, означающее «великий». Как ни странно, второго имени у него не было.