Елена Крюкова - Беллона

Раскосый, скуластый, а волосы белые, и глазки синие.

Колокол ударил на монастырской башне один раз.

Долго висел тяжкий медный, длинный звук в чистом, умытом солнцем мире.

После молчания звонарь ударил еще, подождал; потом еще и еще.

Бил колокол в горах, высоко, в старом монастыре, мотались по ветру цветные флажки, растянутые на рыболовной леске над разрушенной ветхой стеной, над пропастью под горой.

Старая тибетка обводила узкими глазами сахарные снежные вершины далеких и счастливых гор.

Счастливы горы: они молчат, и им поклоняются, как богам.

Молчат века, стоят, а мы все уходим.

И мы все - уйдем, подумала старуха и весело улыбнулась, и сверкнули в свете утра розовые беззубые десны.

За спиной старой женщины послышался шорох шагов. В шлепанцах, шаркая обувью по камням, подошел обритый налысо монах. Присел на корточки рядом с тибеткой, провел ладонью по лысине, вытирая мелкие капли пота.

- Небо такое жаркое, - тихо и весело сказал, - жарче солнца.

- Да, жарче солнца, - подтвердила старуха и улыбнулась монаху.

Помолчали. Солнце взбегало в зенит все быстрее, катилось золотым колесом калачакры. Младенец на коленях у старухи жмурился, защищал глаза от стреляющих в зрачки лучей. Захныкал. Тибетка ловко и быстро перевернула мальчика на живот. Он опустил ручонки, пытался достать кончиками пальцев близкую и далекую землю.

Монах и старуха скользили равнодушными, спокойными глазами по далеким снежным горам. Колокол бил и бил, не переставая. Яркие желтые, синие, алые, оранжевые флажки на леске метались под ветром, вспыхивали, дрожали живыми огнями.

Монах терпеливо, вдумчиво поглядел на женщину и сказал, разделяя слова:

- Слышишь колокол? Грядущий век будет страшный век: будет конец мира.

Старая тибетка минуту обдумывала, что на это ответить.

Потом улыбнулась, и опять обнажились беззубые, младенческие десны.

Она ничего не сказала.

Раскутала платье, расстегнув костяную пуговицу на груди, и дала ребенку, чтобы он поигрался и позабавился, высохшую, коричневую грудь цвета камня и земли.

[дети ангел и солдаты]

Дети стояли вокруг трех странных людей.

Дети сбивались в кучу, и разбредались, и шли хороводом вокруг трех; глядели на них во все глаза. Самые маленькие от изумленья пальцы сосали, засовывали в рот, и широко раскрытые глаза наполнялись тихим светом. Кто постарше, хмурился, пытаясь догадаться, что происходит.

Дети шли-шли хороводом и останавливались, и крепко вцеплялись в руки друг друга. Громко вздыхали. Беззвучно шептали. Что? Сами не понимали. Смотрели, смотрели.

Из всех чувств остались только глаза, и даже речь исчезла, и уже ничего не значила.

А трое, вокруг кого дети ходили, как привязанные, молчали, не говорили ничего.

И не двигались. Застыли.

Женщина сидела прямо, чуть выгнув спину. Белое холщовое платье струилось до полу. Длинные рукава, тяжелые складки. Перед ней на коленях стояли двое.

Два солдата.

Один каску держал в руках. Шею вытянул. Так слезно, пронзительно на женщину глядел - светлые глаза кипятком закипали.

Другой каску не снял. А голову склонил и на колени женщине опустил. Щекой к теплому колену прижался. Лицо в сторону повернуто. Глаза закрыты. По грязной, в мазуте и порохе, щеке текут прозрачные, драгоценные капли.

Из-под каски - белая, сивая прядь.

И тот, гололобый, тоже беленький, русый.

Голову чуть повернул. Мальчик какой! Чуть постарше детей, хороводом ходящих.

Женщина медленно подняла руки. Подняла обе руки над головами солдат.

И тот, без каски, тихо положил железную бесполезную, исцарапанную пулями миску на землю, у стоп бессловесно сидящей, и положил ей голову на другое колено.

И тот, что в каске, каску снял и тоже пустым котелком на землю положил.

Так стояли на коленях, головы на колени молчащей опустив.

И вдруг ветер. Шевеленье сизого, голубиного воздуха. Опахнуло лица детей, хороводы водящих. Дети зажмурились, опять открыли глаза. Чистые, ясные глаза. Глядели.

Дети в свои огромные, чистые глаза обратились, в них перелились.

Глядела многоглазая земная душа на странную недвижную троицу.

Медленно, медленно опустила женщина руки. Белые нежные волосы заструились с затылка вдоль щек и шеи. Упали метелью вниз. Ладони коснулись светлых, светящихся затылков солдат. Ладони гладили, пальцы ласкали и целовали.

А лицо, лицо поднималось над склоненными головами братьев, лицо летело вперед, и еще накатила волна теплого, а потом вдруг ледяного и жгучего воздуха, и дети повели глазами, и заглянули женщине за спину, и увидели крылья.

Тяжелые. Неповоротливые. Спокойно сложенные. Как две ладони, сложенные в молитве.

Один самый смелый мальчик шагнул. Протянул руку. Растопыренные пальчики хотели коснуться серого пламени крыла. Рука утонула в дрожащих перьях, как в густом тумане.

Мальчонка отдернул руку и схватился за руку девочки из хоровода. Крепко, больно сжал ее.

Головы солдат лежали на коленях у ангела, и ангел улыбался, и текли слезы, как горькая водка победы, по лицам парней.

И снова тихо, тихо пошли вокруг ангела и двух солдат нежным хороводом дети. Тела их, ноги, руки, белые фартучки и ремешки штанишек таяли, расплывались в налетающем с неба тумане. И все они, дети, на лицо разные были; и все они были похожи. Вздернутые носы. Круглые глаза. На носах веснушки. На скулах румянец. У них у всех были один папа и одна мама.

Мальчик, крайний в хороводе, повернулся к девочке, наблюдавшей за ним с другой стороны тумана, и, разлепив губы, тихо и внятно сказал:

- Что таращишься, живая? Мы все нерожденные. У нас был папа и была мама, очень красивые. Моему папе поклонялся весь народ. Моя мама снималась в кино. Потом началась большая война, и мама все плакала перед зеркалом и просила у нас прощенья. За то, что убила нас. А потом утирала слезы платочком с кружевами, смеялась и говорила: вам легче на небесах, вы не страдаете, как мы. Мы и правда не страдаем, водим хороводы. Видела, какой ангел красивый? Сможешь его нарисовать?

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава первая. БУМАЖНЫЕ КРЫЛЬЯ

Глава вторая. ЗОЛОТО И МЕДЬ

ИНТЕРМЕДИЯ. СИДЕЛКА

Глава третья. ЖИВОТ НЕЖНЕЕ НОЧИ

Военная симфония. Allegro con fuoco

Глава четвертая. ТУМБАЛАЛАЙКА

Глава пятая. РОДИТЬ И УБИТЬ

Военная симфония. Scherzo

ИНТЕРМЕДИЯ. ГОСПИТАЛЬ

Глава шестая. ПОЛЕТ ВАЛЬКИРИЙ

Глава седьмая. ОТРАДНЕЙ КАМНЕМ БЫТЬ

Глава восьмая. НЕ ОТМОРОЗЬ НОГИ

Военная симфония. Adagio amoroso

ИНТЕРМЕДИЯ. ФРАУ ЭЛЬБА

Глава девятая. БЕЛЫЙ ПЛАТОК

Глава десятая. ПОСЛЕДНЯЯ ЧАСУЙМА

Военная симфония. Финал. Allegro vivace

ИНТЕРМЕДИЯ. ДЕТСКИЙ БАЛЕТ

Глава одиннадцатая. ЛЮБОВЬ МОЯ