Генри Олди - Ангелы Ойкумены

Дерзай, малыш!

Крисп дерзнул. Щенок вцепился в объект «Маэстро» мертвой хваткой. Трепал, как бобик тряпку, рычал, капал слюной. Затворничество в отеле. Посещение кладбища Сум-Мат Тхай. Разговор с пожилой ныряльщицей, в прошлом – соседкой по бунгало. Визит к доктору Танидзаки. Все объяснялось простыми мотивами: объект тоскует по жене, или кем там приходилась объекту убитая девчонка, ищет успокоения, идет к психиру: подрезать памяти слишком острые края… Сходится, кивала логика. Фигушки, огрызалась интуиция. Кого они подбирали на орбите? Объект, между прочим, коллантарий! Пассажира, давила логика. Пассажира в скафандре, высаженного с челнока в открытый космос. Чем не цель эксперимента? Приняли, полетали, высадили обратно в малом теле. Куда высадили? В скафандр! А на планету вернулись в исходном составе…

Вот тебе, дура, говорила интуиция. И показывала, что именно вот тебе. Логика обижалась, умолкала, шла спать.

– Двадцать три минуты, – повторила доктор Танидзаки. – Уже двадцать две. Хорошо, продолжим осмотр. Зачем я вам понадобилась? Хотите купить врачебную тайну? И нет, я не читаю ваши мысли.

– Знаю, – буркнул Крисп. – У меня на лице всё написано. И да, я собираюсь купить врачебную тайну. У вас на приеме был некий…

Он чуть не сказал: объект.

– …Диего Пераль. Я хочу знать, зачем он приходил.

– Я хочу знать, – ласково повторила доктор. – Великая Помпилия хочет знать! Я польщена. Мне хорошо заплатят? Не отвечайте, господин Вибий, я знаю, что хорошо. Сущие пустяки за удачный гонорар. Я смогу погасить ипотеку за дом. Я куплю новый мобиль. Я слетаю на Китту отдохнуть. Догадываетесь, с какой целью я все это перечисляю?

– Нет, – Крисп улыбнулся. – Я же не телепат!

– Время, господин Вибий. Когда говоришь, время идет быстрее. Осталось меньше двадцати минут. Скоро вы уйдете, и я забуду о вашем существовании. И нет, я не расскажу вам ничего о Диего Перале. Таким, как я, опасно продаваться. Можно потерять шестой зубец от шестеренки, а это болезненно.

Зубец, подумал Крисп. Что за ерунда? Наверное, какое-то сякконское суеверие. В докторе Танидзаки не было ничего общего с Эрлией Ульпией. Но то, как она разговаривала с Криспом: насмешка, едва ли не презрение… Шалишь, шестеренка! Ты не Эрлия, и я уже не тот молокосос, который унюхал запах объекта «Маэстро»…

– Я очень прошу вас пойти мне навстречу, Юсико-сан. Так будет лучше для нас обоих. Информацию можно купить, а можно получить иным способом. Мне было бы проще заплатить.

– Угрожаете?

– Предлагаю варианты. Это ведь вы меня осматриваете, а не я вас. Первичный осмотр, общее представление о пациенте.

Доктор встала: хрупкая, изящная, в синем шелке. Крисп не понял, что изменилось в докторе Танидзаки, но ему стоило большого труда справиться с нервами.

– Я чуть-чуть ослабила блоки, – объяснила сякконка. – Сейчас вы меня лучше слышите, а значит, лучше понимаете. Никогда не угрожайте пси-хирургу, в особенности, пси-хирургу, прошедшему школу Сякко. Помпилианец? Это не имеет значения. Психиров нельзя убивать. Психиров нельзя принуждать. Насилие над психирами недопустимо. Ни прямое, ни опосредованное. Это правило. Любой, кто рискнет попробовать это правило на зубок, будет наказан. Понимаете? – любой. Нищий дикарь с Кутхи, владелец верфей на Хиззаце, сатрап Тира – без разницы.

Криспа трясло. Эта женщина… Она говорила чужим голосом! Стояла иначе, двигалась иначе – самую малость, но вполне достаточно, чтобы в кабинете объявился призрак. В унилингве Юсико-сан пробился слабый ларгитасский акцент. В жестах – резкость, несвойственная сякконцам с их округлой пластикой.

– Случись что со мной – начнется расследование. Скорее всего, полиция ничего не сможет вам предъявить. Но клан примет решение, и Скорпионы выйдут из банки. Если же вы возьметесь за моих близких – я сама перешлю энграмму нашей беседы Скорпионам, не колеблясь ни секунды.

Она замолчала.

– Благодарю вас, – после долгой паузы произнесла доктор Танидзаки прежним мягким тоном. – Мне было приятно освежить это воспоминание. Моей подруге угрожали: давно, очень давно. Все, что вы услышали, она сказала одному бандиту. Позже она поделилась энграммой конфликта со мной. Вам понравилось?

– Я…

В прихожей Крисп обувался дольше обычного. Его качало, он боялся наклониться, боялся перенести вес с ноги на ногу. Пальцы закаменели, сандалия выпала, когда Крисп взял ее с пола. По лицу текли крупные капли пота. В кабинете мурлыкал уником, доктор здоровалась, отвечала кому-то – Крисп не слышал, не разбирал слов.

– Задержитесь! – крикнула Юсико-сан. – Идите сюда!

Крисп вернулся, дрожа всем телом.

– Я передумала, – реплика встретила Криспа на пороге, молотом ударила в переносицу. – Верней, меня хорошо попросили. Скажите спасибо аламу Яффе, моему близкому другу. И еще одно спасибо Диего Пералю, давшему согласие на раскрытие врачебной тайны. Могу ли я, слабая женщина, отказать, когда такие люди просят?

Опустившись на колени, доктор Танидзаки склонилась перед молодым человеком в поклоне. Ее лоб коснулся пола: раз, два, три.

– Вы хотели знать, зачем приходил ко мне господин Пераль? Он просил освежить воспоминания о его покойной жене. Это любовь, господин Вибий. Иногда она нуждается в помощи врачей. Вам известно, что на свете существует любовь?

– Д-да, – пробормотал Крисп. – Я в курсе.

– Я рада. Всего доброго, сеанс закончен.

Кардинал-советник:

Санчо:

Кардинал-советник:

Санчо:

(подбоченясь)

Кардинал-советник:

Санчо:

Кардинал-советник:

Санчо:

Кардинал-советник:

Санчо:

Кардинал-советник: