Николай Симонов - О завтрашнем дне не беспокойтесь

— It is my present for you! — предложил он ему скромный подарок.

— No! No! — запротестовал Павлов. Вождь чернокожих воспринял его возражения по-другому, мол, не нравится, и приказал раздеться своей старшей, недавно овдовевшей, дочери. Потом младшей, которая еще не знала мужчину. Павлов с досадой махнул рукой, и обрадовавшийся Боб Гудвин приказал девушке перебираться на лодку своего будущего мужа. Что она и сделала. В лодку вслед за ней полетела ее одежда и еще какие-то пожитки. Черные араты отчалили, желая соплеменнице счастья и удачи. А Павлов стоял, раскрыв рот. Урсула хохотала до слез. Медвяная Роса грустно улыбалась. Нара, закатив ему увесистый подзатыльник, велела спускаться к лодке и принимать на довольствие «еще одну бабу».

Невидимый Арнольд Борисович Шлаги тоже посмеялся, сослался на дефицит свободного времени и исчез, произнеся на прощание загадочную фразу:

— Балдушка, погоди ты морщить море. Оброк сполна ты получишь вскоре…!

Долгожданный ужин начался поздним вечером под куполом звездного неба и при свете «таежного» костра. За спиной у Павлова сушилась на шесте для измерения времени тигровая шкура, которую Медвяная Роса и Березка старательно очистили от мездры. Напротив Павлова на двух скамьях (банках), вынутых из дощатой лодки, расположились Нара, Березка и Сара Гудвин. Оказывается, скамьи можно было использовать и в качестве удобных туристических стульев для комфортного отдыха на природе. На третьей, самой широкой скамье, по правую руку от Павлова сидела Урсула, а Медвяная Роса расположилась левее, используя в качестве сидения свой рюкзак и летний спальный мешок, сшитый из непромокаемой шкуры байкальского тюленя. Места участников ужина соответствовали какому-то этикету, который Нара и Урсула положили за правило во время их совместных трапез. Из того, что Медвяная Роса сидела на своих пожитках, следовало, что она у орландов в гостях, и ни на что большее не претендует. Здесь же у костра ей предстояло провести всю ночь, так как Нара успела ей объяснить, что намерена выдать за Сороку младшую дочь Березку и, якобы, уже уговорила ее сегодня же ночью лечь с ним в «шатре воина» в один спальный мешок. Медвяная Роса восприняла решение Нары с покорностью и даже подарила будущей невесте изящную золотую диадему. С «подарком» вождя черных аратов Нара тоже попыталась провести разъяснительную беседу, но по причине языкового барьера больших успехов не добилась — только до смерти напугала. За все время с момента знакомства Сара Гудвин не отходила от Павлова ни на шаг и испуганно поглядывала на всех остальных, даже на Рика, Люка и Вика, которые сразу же, как только ее увидели, стали ее дразнить. Еще в лодке, когда они знакомились, Павлов пообещал ей, что будет любить ее, как сестру, не подозревая о том, что для аратов понятие «sister» означает «табу» на половые сношения. Сара такого благородства от него не требовала и несколько раз повторила слова «male» и «cock», которые на языке ее народа обозначали понятие «муж». Услышав знакомые слова, Павлов, улыбаясь, закивал головой, и юная аратка решила, что замужество ей обещано, хотя не сегодня или завтра, а когда она повзрослеет. От него же (Павлова) она с радостью узнала, что завтра или послезавтра все они отправятся на Красные Камни. О постоянном местожительстве орландов Сара была наслышана, как о самом прекрасном месте на земле, которое боги в давние времена подарили легендарному вождю Авесалому в награду за то, что он отгадал какие-то три загадки. Урсуле удалось добиться большего. Посредством языка жестов и трех лещей (подзатыльников) она втолковала Саре, кто есть кто, и та своим детским умом дошла до понимания того, что она, увы, не будущая жена племенного вождя, а гермегона, т. е. домашняя рабыня в семье Великого Охотника, который вчера убил кабана, а сегодня тигра. Жареная свинина на вертеле и тигриная шкура на шесте являлись тому наглядным доказательством. Сожалея о расставании со своими родными и близкими, Сара все же была довольна тем, что ее подарили не каким-то там москитам или кайяпо, а красивым и могущественным орландам. К тому же не далее, как вчера, соплеменники собирались принести ее в жертву богам посредством отрезания головы, но не сделали этого по причине появления на небе радуги, которую они истолковали, как доброе предзнаменование. Красота Медвяной Росы ее так поразила, что она сразу решила, что будет называть ее «госпожой». Урсула вызывала у нее страх и удивление: она впервые в жизни, лицом к лицу, столкнулась с женщиной-воином. Об орландских амазонках ее соплеменники говорили всякое, но неизменно отмечали их беззаветную отвагу и мужество. Нару она приняла за мать Великого Охотника и заранее была готова получать от нее плевки, щипки и подзатыльники — так у аратов было принято. И лишь Березка не вызвала у нее никаких подозрений. Сара мечтала с нею подружиться и была готова подарить ей половину своих золотых браслетов. Разговор за ужином, естественно, начал развиваться вокруг филологических способностей Павлова.

— Милый друг, сознайся, что тебя дед Михей — старейшина «белохвостых», научил языку аратов? — озадачила его Урсула.

— Кто же, как не он. Всем известно, что Михей прожил у черных аратов два года после побега из тунгусского плена, где он пас домашних оленей — ответила за него Нара, заметив, что тот чуть не поперхнулся, разжевывая кусок свинины.

— Среди кайяпо тоже есть черные араты, по-моему, три женщины, но я с ними мало общалась — заметила Медвяная Роса, переодевшаяся к ужину в нарядное платье из тонкого льняного полотна, украшенное жемчугом и вышивкой. Сразу было видно, что она имела отношение к родоплеменной знати племени кайяпо, с которым орланды, к слову сказать, периодически находились то в состоянии войны, то в состоянии мира.

— А с белыми аратами ты никогда не имела дело? — поинтересовалась Урсула, которой во время прошлогодней летней ярмарки на реке Елене довелось быть свидетелем смертельного поединка двух представителей этого племени, не поделивших между собой какую-то золотую безделушку.

— Как же, мне этот народец хорошо известен, — спокойно начала свой рассказ красавица дакотка. — Это они похитили меня и мою старшую сестру восемь лет тому назад и продали кайяпо в обмен на золото.

Всем известно, что белые араты очень любят золото и даже сходят с ума, когда кто-то его у них отнимает. И… прошу прощения. Мне кажется, что господин Сорока собирается задать досточтимой Наре какой-то вопрос. Павлов, действительно, собирался задать Наре вопрос, который он считал очень актуальным, но никак не ожидал, что Медвяная Роса способна читать его мысли.

— Вождь аратов сказал, что они остановятся возле водопада. Это далеко от нас и от вашего зимника? — поинтересовался он.