Пол Андерсон - Кокон [ Межавт. сборник]

— Безопаснее? — Словиель кинул на Ро быстрый взгляд. — А, понимаю! Боишься, ее возьмут в заложницы? Ладно, пусть будет так.

Четверо взялись за руки и отправились к месту назначения.

Взглядам их предстал просторный покой, напоминающий театральный зал со сценой. Светло-зеленые стены подпирали высоченный белый потолок. В центре зала стоял странный прибор с вращающимся устройством, похожим на баскетбольный мяч, который отбрасывал на потолок лучи всех цветов радуги, кроме голубого. Полулежа на подушке, Император безмятежно наблюдал за игрой света Неподалеку стояли трое старкинов в лентах и с трубками. У стены за огромным пультом со множеством рукояток, работал Вотан, проделывая те же манипуляции, что и в прошлый раз; сегодня он трудился стоя.

При появлении группы людей старкины выхватили трубки. Вотан вскинул голову, однако, узнав Словиеля, махнул рукой, приказывая телохранителям спрятать оружие. Он оглядел прибывших, чуть дольше задержав взгляд на Джиме.

— Мне не доложили, что твой полк возвратился в казармы, — сказал он. — Я бы мог пустить твоих людей в дело прямо сейчас…

— Именно поэтому я велел им остаться на корабле, — ответил Джим.

Вотан нахмурился.

— Что ты имеешь в виду? — резко спросил он. — И кто дал тебе право…

Его гневную речь прервало появление слуги. Человек, внешне напоминавший Мелнеса, нес в руке небольшую белую коробку.

— Только что доставили для тебя, Вотан, — сказал слуга, протягивая коробочку. — Губернатор Альфы Центавра 3 передает через принцессу Афуан.

— Хорошо, — поблагодарил Вотан.

Он положил коробку на стол, помедлил секунду, затем сорвал обертку. Недовольство его усилилось.

— Что это? — Вотан повернулся было к прибывшим, однако внезапно раздавшийся голос Императора прервал его:

— Подожди, Вотан. — Оран поднялся с подушек и подошел к столу, с любопытством глядя на коробочку. Запустив в нее руку, он извлек какой-то камень, с виду похожий на кусок красного гранита, приблизительно трех дюймов в поперечнике. — Тут есть записка… — Он достал из коробки клочок бумаги. — «По просьбе моего доброго друга Джима Кейла», - прочел Император, — «посылаю образец породы с его родной планеты для Высокородного Вотана».

Восхищенно улыбаясь, Император поднял глаза на своего дядю.

— Это тебе подарок, Вотан, — весело сказал он. — От нашего бывшего Волчонка! Бери!

Император кинул камень, и Вотан машинально перехватил его в воздухе. Пальцы сжались в кулак, и в тот же миг вся фигура старца засверкала ослепительным голубым светом. Превращение было мгновенным и грозным. Громко застонав и спрятав лицо в ладонях, Император попятился.

— Племянник…

То был голос Вотана, изменившийся до неузнаваемости и необычайно громкий. Словно защищаясь, он вскинул свои брызжущие ярко-синим огнем руки, ставшие похожими на длинные когтистые лапы, и шагнул к Императору.

Оран рванулся назад, споткнулся о подушки, но в последний момент устоял на ногах, и, вытянув ладони навстречу Вотану, застонал снова.

— Голубой Зверь! — выдавил он, дико тряся головой и умоляюще глядя на старкинов. — Убейте… УБЕЙТЕ ЕГО!

Старкины не колебались. Три трубки были выхвачены мгновенно, и светящуюся фигуру Вотана, шагавшую к Императору, накрыли струи белого пламени.

Вотан споткнулся, голубое сияние померкло. Кусочек гранита покатился по ковру — на него грудью рухнул Вотан. Лишь лицо его оставалось нетронутым — прочие части тела, обугленные и скрюченные, невозможно было узнать, в них не осталось ничего человеческого.

В зале повисла мертвая тишина. Император молча смотрел на труп — смотрел долго, прежде чем выражение его лица стало меняться.

— Дядя?… — вопросил он слабым дрожащим голосом. — Дядя?

Он двинулся к Вотану, и чем ближе подходил, тем сильнее сутулились его плечи и кривились, словно в невыносимой муке, губы. Он заглянул в мертвое лицо — оно казалось спокойным и безмятежным: глаза прикрыты, мышцы расслаблены, в чертах сквозило благородное спокойствие, как у погруженного в раздумье человека.

— Вотан… — начал Император, но голос его внезапно затих, как будто у заводной куклы кончился завод. Оран замер, склонившись над телом, свесив над ним свои длинные руки, неестественно изогнув торс. Джим подумал, что в такой позе удержать равновесие невозможно, но Император стоял, окаменев, словно статуя на пьедестале.

Сзади к нему приблизился Словиель.

— Оран, — позвал он.

Из дальнего конца зала неожиданно донесся смех. Краем глаза Джим заметил, как молниеносно развернулись старкины, выхватывая трубки, но раздались три тихих хлопка, и старкины беззвучно повалились на пол с таким же, как у Вотана, безмятежным выражением на лицах. Из-за зеленых портьер выступил Галиан — в левой руке он сжимал черную трубку, в правой — загадочный предмет, похожий на пистолет с длинным витым стволом. За его спиной угадывались силуэты Афуан и Мелнеса. Поймав на себе взгляд Джима, Галиан небрежно, почти презрительно отшвырнул пистолет; тот прокатился по полу и стукнулся о тело убитого старкина.

Галиан двинулся вперед, Афуан и Мелнес — следом, эхо их шагов вызывающе громко разносилось по залу. Галиан вновь засмеялся, разглядывая присутствующих.

— Оказывается, ты крепкий орешек, Волчонок! — крикнул он весело. — Ты не только ухитрился вернуться живым, но заставил меня прибегнуть к решительным мерам раньше срока. Но — все хорошо, что хорошо кончается.

Он сделал еще несколько шагов и, ступив на ковер, замер, переведя взгляд с Джима на Словиеля. — Ты не прав, Словиель, — сказал он. — Не «Оран», а «Галиан». Нам следует научить тебя правильно произносить имя своего Императора, Словиель.

Слова Галиана подействовали. Глянув на Словиеля, Джим заметил, как тот напрягся и вскинул голову. Высокородные едва не испепелили друг друга взглядами.

— Тебе никогда и ничему не удастся меня научить, Галиан, — сухо откликнулся Словиель. — И на твоем месте я не стал бы рисковать это делать.

— Не будь глупцом, Словиель! — воскликнула Афуан, но Галиан оборвал ее.

— Неважно! — бросил он, не сводя со Словиеля лимонно-желтых глаз. — Конечно, кто мы такие, чтобы указывать самому Словиелю? Да и учитель из нас совсем никудышный…

— Мы… — Словиель горько улыбнулся. — Ты уже начал именовать себя во множественном числе?

— Разве я сказал «мы»? — изумился Галиан. — О, прости, Словиель, это просто оговорка.

— Значит, ты не собираешься его убивать? — кивком головы Словиель указал на согбенную спину Императора.

— Убивать? Его? — Галиан пожал плечами. — Я собираюсь ухаживать за ним. Убивать… Зачем? Вотан не смог обеспечить ему надлежащего ухода, а ведь он немного нездоров, ты знаешь.