Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

— Вот, друзья, мы находимся в присутствии. Можете не становиться на колени, но если вам угодно, пожалуйста. Большинство пилигримов колени преклоняют. А вот это ОН, такой, каким был призван на Небо. — Бун указал своей сигарой. — Смотрите, совсем как живой! Сохранен дивным чудом, плоть нетленна. А это то самое кресло, сидя в котором он писал свои «Послания»… В этой позе он и был призван на небо. Его никуда не передвигали — храм построен вокруг него. Естественно, снесли старую церковь, но ее священные камни сохранены.

Глядя на них с расстояния около двадцати футов, в кресле, удивительно похожем на трон, сидел старик. Выглядел он как живой… и странным образом напомнил Джилл старого козла на ферме, где она жила маленькой в летние месяцы — отвисшая нижняя губа, бородка, яростные жесткие глаза. Джилл почувствовала, как по коже пробежали мурашки. Архангел Фостер вызвал у нее крайне неприятные ощущения.

Майк спросил по-марсиански:

— Мой брат, это Старейший?

— Не знаю, Майк, говорят — да.

Он ответил:

— Я не грокк Старейшего.

— Я же тебе сказала — не знаю.

— Я грокк скверну.

— Майк! Помни!

— Да, Джилл.

— Что он говорит, юная леди? — спросил Бун. — Какой вопрос вас интересует, мистер Смит?

Джилл быстро вмешалась:

— Так, пустяки. Сенатор, можно мне выйти? Мне нехорошо.

Она еще раз взглянула на тело. Над ним вздымались облака, солнечный луч прорезал их и высветил лицо. С изменением освещения выражение мумии, казалось, изменилось, и глаза блеснули живым огнем.

Бун сказал успокаивающе:

— Да, по первому разу он нередко производит такое впечатление. А попробовали бы вы постоять на галерее ищущих там внизу да посмотреть вверх и послушать тамошнюю музыку. Мощная музыка, с тонировкой подсознания, как мне говорили. Она напоминает им об их грехах. А эта комната — комната Радостных Размышлений — комната для медитаций высших служителей Церкви. Я часто прихожу сюда посидеть и выкурить сигару, если чувствую себя не в своей тарелке.

— Сенатор, я прошу вас…

— О, конечно! Подождите за дверью, милая. Мистер Смит, а вы можете оставаться здесь сколь угодно долго.

— Сенатор, — вмешался Джубал, — а не лучше ли нам всем отправиться на богослужение?

Они вышли. Джилл трясло, она ужасно боялась, что Майк выкинет какой-нибудь номер с этим жутким экспонатом, и тогда их всех линчуют на месте.

Два стража преградили им путь скрещенными копьями у портала святилища. Бун сказал укоризненно:

— Ну, ну… эти пилигримы — личные гости архиепископа. Где их значки?

Были предъявлены значки, а вместе с ними были вручены и номера мест. Почтительный служака сказал:

— Вот сюда, епископ. — И повел их по широкой лестнице к центральной ложе, расположенной как раз против сцены.

Бун остановился.

— Проходите первой, юная леди.

Бун явно хотел сесть рядом с Майком, но Харшоу победил, и место Майка оказалось между Джубалом и Джилл, место же Буна — у прохода.

Ложа была великолепна: кресла, сами принимавшие нужную форму, пепельницы, откидные столики для напитков. Они сидели над паствой и всего лишь в сотне футов от алтаря. Перед алтарем молодой священник старательно подогревал энтузиазмом аудиторию, приплясывая под музыку, вскидывая и резко опуская могучие мускулистые руки со сжатыми кулаками. Его сильный бас время от времени заглушался хором, а затем гремел, как колокол, изгоняющий дьявола.

— А ну-ка приподнимите задницы! Вы что, хотите, чтоб дьявол запустил в вас когти, пока вы дрыхните?!

От правого прохода вилась волна змеиного танца, она перекинулась на первые ряды и пошла, пошла по центральному проходу назад; тысячи ног грохотали об пол, повинуясь выкрикам и взмахам рук священника и синкопам хора… Грохот ног… грохот… стоны! Джилл чувствовала, как ритм захватывает ее, ей хотелось принять участие в этом танце, в который вступали все новые и новые десятки людей, повинуясь граду злобных насмешек энергичного молодого священника.

— Этот парень подает большие надежды, — одобрительно сказал Бун. — Я участвовал в богослужении в паре с ним и могу авторитетно заявить, что он умеет довести толпу до кипения и вручает вам ее с пылу с жару. Достопочтенный Джаг Джейкермен — раньше играл левого полузащитника у «Овнов». Да вы его, наверное, видели.

— Боюсь, что нет, — сознался Джубал, — я не интересуюсь футболом.

— Не может быть! Знаете, во время футбольного сезона большинство верующих остается здесь после службы, едят свой ленч прямо на скамейках и смотрят футбол. Заалтарная стена опускается, и прямо перед вами — самый большой в мире стереоэкран. Кажется, что игра идет прямо у вас под самым носом. Качество приема куда лучше, чем дома. Ну а когда смотришь в толпе, дело идет веселее и удовольствия получаешь несравненно больше. — Он свистнул. — Эй, Херувим!

Их провожатый возник почти мгновенно.

— Да, епископ?

— Сынок, ты удрал так быстро, что я не успел сделать тебе заказ.

— Извините меня, епископ.

— Извинения вряд ли помогут тебе попасть в рай. Ладно, возвеселись, сынок. Нажми-ка свою пружину и давай скок-поскок! Вам всем то же самое, друзья? — Он сделал заказ и добавил: — Принеси еще пригоршню моих сигар, спроси у главного бармена.

— Сию минуту, епископ!

— Благослови тебя Господь, сынок. Подожди-ка… — Спираль змеиного танца проходила как раз под ними. Бун наклонился, сложил ладони рупором, и голос его заглушил шум: — Дон! Эй, Дон! — Какая-то женщина внизу подняла лицо, и он помахал ей. Она улыбнулась. — Добавь-ка к заказу еще виски с лимоном… и валяй по-быстрому.

Женщина появилась почти одновременно с напитками. Бун принес для нее стул из заднего ряда.

— Друзья, познакомьтесь с мисс Дон Ардент. Моя дорогая, это — мисс Бордмен, вон та юная леди в углу, а это, значит, доктор Джубал Харшоу, что сидит рядом с тобой.

— Неужели? Доктор, я считаю ваши рассказы просто божественными.

— Благодарю вас.

— Нет, нет, правда. Я почти каждый вечер слушаю их запись, и она погружает меня в тихий сон.

— Вряд ли писатель может ожидать большей похвалы, — сказал Джубал, сохраняя серьезное выражение лица.

— Ладно, хватит, Дон, — вмешался Бун, — а молодой человек между ними — мистер Валентайн Майкл Смит, «Человек с Марса».

Глаза у нее раскрылись широко-широко.

— О Боже мой!

Бун заржал.

— Господь с тобой, дитя. Мне, кажется, удалось удивить тебя.

Она робко спросила:

— Неужели вы действительно «Человек с Марса»?

— Да, мисс Дон Ардент.

— Зовите меня просто Дон. О Боже мой, никак не верится!

Бун похлопал ее по руке.

— Разве ты не знаешь, что не верить епископу грех? Моя дорогая, а как бы ты отнеслась к тому, чтобы помочь вести «Человека с Марса» к Свету?