Завацкая Яна - Союз летящих

"И что теперь будет? С Россией вообще?"

"Я тебе что — пророк? Посмотрим", — Алейн помрачнела, — "Ничего хорошего в этом нет. Но варианты так и так складываются не самые веселые. А Лисицын по крайней мере честный человек. Хотя честный может быть еще опаснее обычного корыстолюбца. Знаешь, Линна, я, вероятно, об этом еще сильно пожалею. Но я сделала это практически на автомате. Он… почему-то стал мне симпатичен".

"А что с тем человеком?"

"О бомже теперь Лисицын сам позаботится, я уверена".

Несколькими движениями Алейн убрала со стола, сунула чашки в посудомоечную машину.

Тайри уселись рядом на диване, чуть обнявшись.

"Что теперь мне делать?" — спросила Линна.

"Возвращайся на корабль, конечно. Одри обезврежен, гора с плеч. Дальше — моя рутина. Я бы с удовольствием с тобой покаталась по миру, но у меня сейчас тоже некоторый завал в делах"

Алейн вдруг нахмурилась, будто прислушиваясь.

"Ты что?"

"Это мои дела… Линна. Скоро мне надо уходить".

"Я могу тебе помочь?"

"Ты не адаптирована. Ты здесь слишком бросаешься в глаза. С одри-то ладно, а вот дальше я сама. Возвращайся на Виэрел, детка, отдыхай, становись настоящей тайри. Ты же ведь понятия не имеешь, как это чудесно. Ты совсем еще нашей жизнью-то не жила… не видела Тайрона. Космоса. Ты даже не представляешь, какое счастье тебе предстоит", — Алейн вся лучилась радостью за нее, но где-то в уголке Линна ощущала сильную ее тревогу.

"Виэрел?" — позвала Алейн, — "Когда заберете Линну?"

"Да хоть сейчас", — отозвалась Кьена, будто сидела тут же, рядом с ними, "Реети сейчас на ходу как раз, свистнем ему, пусть спустится и заберет. Реети?"

"Слышу-слышу, — раздался спокойный мыслепоток, — я сейчас над Океанией, мне полчаса еще понадобится".

"Мы еще ведь увидимся с тобой?"

"Ну конечно же! Да и мысленно мы рядом в любой момент, только потянись. Ты все еще не можешь привыкнуть к нашей жизни".

"Да, это трудно, — Линна стала вспоминать бой с одри. У нее теперь было так много вопросов, — то есть вот все эти воспоминания, которые он мне навязывал… Ведь это же все было в моей жизни. Бомбежка… тот случай в молодости. Все было. Он просто заставлял меня это вспоминать?"

"Он находил в твоем сознании темные точки — они это могут и любят — и снова выстраивал картинку. Если ты снова прокрутишь эти воспоминания, то увидишь несоответствия. Он рисовал это еще хуже, чем на самом деле, с теми подробностями, которые нужны ему. Ты еще толком не умеешь разрывать картинку… мне-то это проще. Поэтому тебе пришлось нелегко. Но ты его отвлекала, это хорошо".

"Я не понимаю, что сделала ты. И посмотри… он рвал нас изнутри, а мы — мы не можем так же?"

"Ну а как? — беспомощно спросила Алейн, — ты — можешь? Даже вот зная все, что он сделал, все зло — ты можешь?"

Линна съежилась.

Она понимала Алейн. Любое взаимодействие с живым существом для тайри — полное взаимопроникновение, ощущение его как себя самого. Закрыться можно, но лишь до определенного предела. Все равно взаимодействие будет очень сильным. Ударить другое существо — то же самое, что ударить себя, боль пробьет все барьеры, страх, отчаяние…

В этом слабость тайри.

"Ведь не от высоких моральных принципов мы не можем причинять боли. Какое там. Обыкновенная физиология. По нам самим это лупит так, что не встанешь. Вот и вся хитрость. Если бы люди нас понимали, они бы нас глубоко презирали. У них такое качество считается омерзительной слабостью. Да в общем, это и есть слабость".

"Я не поняла, что произошло в конце. Почему он стал вспоминать свою жизнь"

"Так же, как одри ищет в нас темные точки, я стала искать в нем светлые. В этом и проблема. Есть один способ убить одри. Это — понять его. Ты же отдаешь себе отчет, что мы не понимаем одри до конца"

"Да, — подумав, согласилась Линна, — это воспринимается иначе, чем человек. Но и некоторые люди так… Вот ты как бы его слышишь, чувствуешь. Но не можешь понять — неужели можно так жить? Ведь там ничего нет, кроме извращенной, страшной спирали, на пике которой любовь замещена на какую-нибудь самодельную сверхценную конструкцию, и эта конструкция поддерживается таким конгломератом, что непонятно, как все это держится… и как он сам-то все это выдерживает! Хочется понять".

"Не только хочется, но в случае с одри — ты вообще не справишься с ним иначе. Именно, что такие извращенные душевные конструкции поддерживаются только притоком извне, в случае одрин — чистым притоком страданий других людей. Но это настолько кажется невероятным, что ты не можешь в это поверить. Не веришь собственной эмпатии, собственным глазам. Ищешь чего-то другого… И вот единственный способ — это найти это что-то, понять эту мотивацию, понять, в какой момент он перестал быть человеком. Я нашла это — в его детстве. Если бы он был лишен способностей — он, предавший себя, просто прожил бы обычным негодяем. Но он смог инициироваться, так почти не бывает, но вот — получилось. После этого он стал мне понятен. Попросту — я убедилась, что в нем действительно НИЧЕГО больше нет. Убивать человеческое… было бы слишком больно. Невозможно".

Лицо Алейн вдруг изменилось. Она будто прислушивалась к чему-то. Линна попыталась понять, но внезапно наткнулась на преграду — Алейн просто не пускала ее в эту область. Не пускала, но сильнейшее беспокойство скрыть не могла.

"Что-нибудь случилось?" — не выдержала Линна.

"Пока ничего. Не обращай внимания". В этот момент ворвался сумрачный голос Реети.

"Ну дамы — готовы? Я на подходе. Близко подходить не буду, Линна, телепортируйся по пеленгу".

"Ты приземлился?" — поинтересовалась Линна.

"Я в парке тут каком-то. Под экраном. Давай, жду!"

Тайри встали. Алейн обняла Линну.

"Мы с тобой еще обязательно увидимся. На Тайроне. Поплаваем в зеленом море на Лив-Лакосе, полазаем по дюнам, посмотрим водопады Танейра… поживем в огненном подземелье. В городе хрустальных замков. Полетаем на птицах. И на Большой Танец у Трехзвездия обязательно соберемся… не забывай меня".

"Конечно, я не забуду тебя", — пообещала Линна. Ей было немного страшновато еще телепортироваться. Она отошла к столу, зажмурилась — и беззвучно исчезла.

Несколько секунд Алейн смотрела на то место, где только что стояла младшая сестра.

Затем она перевела взгляд на кэриен.

"Сат, эту проблему мне надо решить самой. В этот раз со мной ничего не случится. Жди меня здесь"

Сат не совсем понял, о чем говорит подруга, но вильнул хвостом и влез на свой диванчик.

Алейн тоже исчезла из помещения.

Айри был потрясен случившимся. Кому и зачем понадобилось убивать всемирно известного целителя и благотворителя? Кому он мог помешать, кому причинил зло?

Конечно, это могли сделать исламисты, не вопрос. Идеология Шри Шанкары склонялась к нью-эйджу. Фундаменталистам это не нравилось. Убийство учеников Шри Шанкары и исчезновение его самого уже списали на них.