Яна Завацкая - Холодная зона

Только многолетние тренировки с Ресковым позволили Ли сохранить абсолютно каменное выражение лица. Да с чего это она взяла, что Валера — о ней?

У него уже было несколько романов. О которых сплетничало полшколы…

Музыка плыла волнами, накрывая сидящих, как ветер, пробегая ознобом по открытым плечам. Волны оркестровки пронзала гитарная медовая мелодия.

Голос Валеры вдруг оборвался, не закончив музыкальной фразы. Юноша опустил гитару, держа ее за гриф. Волна аплодисментов и воплей затопила пространство. Но Валера лишь неловко кивнул, вскинул гитару над головой и двинулся к выходу с эстрады. Под недовольное гудение множества голосов ведущая Леночка объявила.

— Хорошенького понемножку! И нечего обижать следующих исполнителей! Наша балетная труппа «Искры» исполнит танец из «Эволюции»!

На сцене закружились невероятно пластичные девушки в огненных, черных и белых коротеньких платьях, гремела музыка из знаменитой симфонии «Эволюция» Нико Айдексе. Ли больше не могла ни на что смотреть — она поднялась и ушла в тихую, свежую ночь, в успокаивающую темноту. Ей хотелось побыть одной.

— Лийя, — негромко окликнули ее из тьмы. Девушка обернулась. Застыла.

— Пойдем? — тихо спросил Валера. Они пошли рядом, почти касаясь друг друга. Потом Валера вдруг взял Ли за руку.

— Осторожно. Темнота такая, еще напорешься на что-нибудь.

— Не. Не напорюсь, — ответила Ли.

— Песня, — сказал Валера, — это тебе. Ты слышала?

— Да, конечно.

— Ты поняла?

Ли долго молчала. Они остановились. В свете Луны твердое, красивое лицо Валеры показалось ей совершенно фантастическим. Как в интерактивке про каких-нибудь инопланетян. Или про древнегреческих героев. Он же совершенно бессовестно красив! — подумала Ли. Ну при чем тут я?

— Но ведь мы совсем не знаем друг друга, — наконец произнесла она.

— Но мы будем в школе еще два месяца, — тихо ответил Валера, — у нас еще есть время друг друга узнать.

— А почему… я? — глупо спросила она.

— А ты и сама не понимаешь, какая ты? — Валера наклонился к ней. Отвел прядь волос со лба, — ты спящая красавица, девочка. Умница, активистка, труженица… и не понимаешь, какая жемчужина в тебе скрыта.

— А ты — принц? — усмехнулась Ли. Он на мгновение приложил ладонь к ее щеке, и девушке захотелось, чтобы так осталось навсегда. Но Валера убрал ладонь.

— Да, — ответил он, — разве ты еще не поняла?

— Ты… всем так говоришь? — спросила она. Валера стал серьезным.

— Нет, Лийя. Лийя, Лийка! Не думай так, прошу тебя. Да, у меня было разное. Это правда, я не могу этого скрыть. Но ты знаешь… я вот пою, у меня голос неплохой. Девчонкам нравится. А я… ну что я, дурак, всегда говорить «нет»? А ты — ты меня не искала. Ты даже не моя поклонница.

— Мне нравятся твои песни, — возразила Ли, — просто я…

— Неважно. Лийя, пойми, я не могу с этим ничего сделать! Мне девчонки записочки шлют. Подарки какие-то. Чуть ли не драка, кто со мной рядом сядет… ну глупые же, да? — беспомощно улыбнулся он, — но я-то не виноват! Лийка…

Он снова взял ее за руку. Ли крепче сжала его сильную, большую ладонь. Не выпускать бы ее никогда! Кто бы мог подумать, что держать за руку парня может быть так приятно?

— Лийка, это серьезно, пойми.

Она молчала, сжимая его руку.

— Пойдем, там, кажется, танцы начинаются. Пойдешь со мной?

Далеко за полночь они сидели на балконе в Гулькиной комнате и разговаривали с подругой. У Ли кружилась голова — спиртное в школе было запрещено, голова кружилась от танцев, от умопомрачительного запаха и тепла Валеры. Они танцевали только вдвоем. Ли так себе танцевала, но Валера вел умело, ненавязчиво, но твердо. Они разговаривали бог весть о чем, стоя у края площадки, и потом снова начинали кружиться. Мир перестал существовать вокруг. Потом Валера проводил Ли до корпуса. И теперь ей просто необходимо было выговориться — к счастью, Гуля уже рассталась с Сергеем, и тот ушел к себе. Третий час ночи как-никак.

— Ну милая, тебе уже пора наконец подумать и о личной жизни, — улыбнулась подруга с видом опытной куртизанки. Ли вздохнула.

— Да я просто не понимаю, что происходит!

— Ты просто влюблена. Это нормально! Я удивлялась, что у тебя не было влюбленностей до сих пор. Это как-то даже непривычно. Все девчонки у нас хоть в кого-нибудь да влюблялись, а ты…

— Ну почему же… — медленно произнесла Ли.

— А в кого? Или ты от меня что-то скрывала? Ну-ка признавайся — в кого влюблялась? Не-не, подруга, так не пойдет! Что это за дела — помнишь, я тебе плакалась по поводу Игоря? А ты, значит, этак гордо и холодно сохраняешь молчание! Что это за дружба такая?

Ли вздохнула.

— Нет… серьезно не было ничего, — определенно закончила она. И сама удивилась внезапно всплывшей мысли о Бинхе.

При чем тут вообще Бинх?

Естественно, она была в него влюблена. Как во всех старших и опытных — в Катю, например. Вся школа была тогда влюблена в Ладу Орехову. Ли была маленькая сопливка, а дружбой с Бинхом гордился бы любой коммунар. Бинх был крут. Он воевал. Он знал и умел столько, что порой ему поручали вести военку вместо преподавателя. Он был в ВК школы. Как же малышке Ли было не гордиться тем, что сам такой вот человек уделяет ей внимание? Потом она гордилась его комм-сообщениями. Они становились все реже и реже, и наконец прекратились. Ли тоже не поддерживала контакта — ей было неудобно тревожить занятого и взрослого уже человека.

Почему сейчас она о нем вспомнила?

— Я вообще не собиралась влюбляться, — сказала она сердито, — на такую ерунду время тратить!

— Ты неправа! — горячо возразила Гуля, — в жизни надо все испытать! И уж это точно надо! И потом — ну согласись же, что ты влюбилась, разве нет? Разве Кузьмин не классный парень? Если бы не Серега, я бы тебе точно позавидовала. Да тебе уже полшколы завидует!

Ли вздохнула. Завернулась плотнее в теплый плед.

— Гуль, — сказала она, — я все понимаю. Вот все. Он невероятно красивый. Сильный. Голос… ну просто божественный, талант. Музыка. Умный — поговорить очень есть о чем. И вообще — наш советский человек, весь на виду, хороший, активист, юнком. Чувства… конечно, вызывает сильное чувство. Когда он меня так держит, и мы танцуем… мне кажется, я готова тут же умереть!

— Но? — спросила Гуля.

— Что — но? Нет никаких но.

Она мрачно замолчала.

— Но, видимо, только одно, — сказала она, — я представляла себе это все как-то иначе.

— А как? Как ты это себе представляла? — с интересом спросила Гуля.