Шелли Мэрри - Франкенштейн, или Современный Прометей. Последний человек.

129 Раз я научился оживлять мертвую материю... со временем (хотя сейчас это было для меня невозможно) я сумею также давать вторую жизнь телу, которое смерть уже обрекла на исчезновение. - Очевидно, идея подсказана опытами гальванизации трупа убийцы по фамилии Фостер, проводившимися Джованни Альдини в Ньюгейтской тюрьме зимой 1802/03 г. (см. выше, примеч. 38).

130 Ночами, при свете месяца ~ сокровеннейшие уголки человеческого тела. - Ср.

следующие строки поэмы П.-Б. Шелли "Аластор, или Дух одиночества" (1815, опубл.

1816; ст. 18-37):

Мать мира непостижного, мою

Ты осени торжественную песнь, -

Ведь я любил одну тебя, следя

И тень твою, и скорбь твоих шагов;

Глубь тайн твоих я сердцем созерцал;

Мне ложем были склепы и гроба,

Архивы черной Смерти, где она

Хранит трофей победы над тобой;

Я уповал, что, встретив привиденье,

Тобою посланное, и его

Сказать заставив, кто мы, - вопрошать

Тебя не стану больше. В те часы,

Когда звучит тишь ночи звуком вещим,

а) Разнородные по своим истокам и времени происхождения, сказки, составившие "Книгу тысячи и одной ночи", стали известны читающей Европе благодаря 12-томному французскому переводу (1704-1717) ориенталиста, путешественника и дипломата Жана Антуана Галлана (1646-1715). Галлановская версия, основанная на арабской рукописи XIV-XV вв. и дополненная текстами из иных рукописных (и даже устных) источников, практически сразу была переведена на другие европейские языки (анонимный английский перевод, озаглавленный "Забавы арабских ночей", появился в 1706-1722 гг.); М. Шелли была знакома со сказками "Тысячи и одной ночи" по трехтомной антологии "Восточных повестей" (1812), которую, согласно ее переписке, она читала в 1815 г.

Примечания. Мэри Шелли. Франкенштейн. Глава пятая 563 Я - так алхимик, вдохновен и дик, Во тьму надежд кидает ставкой жизнь - Пытливый взор и страшные слова Сливал с любовью чистою моей, Пока, от ласк безумных и от слез Завороженная, не выдаст ночь Того, что ей доверено тобой.

[Пер. В. Меркуръевой.)

131 Если бы это правило всегда соблюдалось и человек никогда не жертвовал бы любовью к близким ради чего бы то ни было, Греция не попала бы в рабство, Цезарь пощадил бы свою страну, освоение Америки было бы более постепенным, а государства Мексики и Перу не подверглись бы разрушению. - Перечисляются драматические события мировой истории: завоевание Древней Греции Римом во П-I вв. до н. э. или, более вероятно, захват турками Византийской империи и падение Константинополя в 1453 г.; захват Италии Гаем Юлием Цезарем (102/100-44 до н. э.) в 49 г. до н. э.; завоевание в XVI в. Америки испанскими конкистадорами и уничтожение ими империй ацтеков в Мексике и инков в Перу. Испанские колониальные захваты в Новом Свете подробно описаны в книге шотландского историка Уильяма Робертсона (1721-1793) "История Америки" (1777) и в романе французского писателя-просветителя Жана Франсуа Мармонтеля (1723-1799) "Инки, или Падение Перуанской империи" (1777), которые М. Шелли читала соответственно в 1815и 1816 гг.

132 ...я вздрагивал от шороха падающего листа ~ труд мой подвигался к концу... - В тексте изданий 1818 и 1823 гг. вместо этих слов значилось: "<...> я страдал от этой болезни тем сильнее, что прежде всегда отличался великолепным здоровьем и гордился крепостью своих нервов. Но <...>" (пер. наш. - С. А.).

133 ...начинавшейся болезни... - В тексте изданий 1818 и 1823 гг. значилось: "<...> подобным симптомам <...>".

Глава пятая

134 В изданиях 1818 и 1823 гг. эта глава была четвертой главой первого тома романа.

135 ...едва успел запечатлеть поцелуй на ее губах, как они помертвели ~ копошатся могильные черви. - Ср. сходное описание в поэме П.-Б. Шелли "Восстание Ислама" (1817, опубл. 1818; песнь Ш, строфа 26):

Труп женщины, холодный, сине-белый,

В котором жил червей кишащий рой,

К себе я притянул рукою смелой

И тощей повернул его щекой

К своим губам горящим.

(Пер. К. Бальмонта.)

136 ...нечто более страшное, чем все вымыслы Данте. - Подразумеваются страшные деформации и трансформации тел грешников в аду, описанные в первой части поэ564 Приложения мы Данте Алшъери "Божественная комедия" (1307-1321, опубл. 1472; см. особенно:

Ад, песни XXV, ХХУШ-ХХХ).

137 Так одинокий пешеход ~ Ужасный враг идет. - Цитата из "Сказания о Старом Мореходе" (ст. 446-451) Колриджа.

138 ...не все нужные человеку знания заключены в благородном искусстве бухгалтерии... - В тексте изданий 1818 и 1823 гг. вместо этих слов значилось: "<...> негоцианту совершенно необходимо знать кое-что, кроме бухгалтерии <...>" (пер. наш. - С. А.).

139 ...отвечал то же, что голландский учитель в "Векфилдском священнике": "Мне платят десять тысяч флоринов в год - без греческого языка; я ем-пью без всякого греческого языка". - М. Шелли приводит точную цитату из романа английского писателя-сентименталиста Оливера Голдсмита (1728-1774) "Векфилдский священник" (1762, опубл. 1766); в гл. XX эти слова произносит ректор старинного университета фламандского города Лувене.

Глава шестая

140 В изданиях 1818 и 1823 гг. эта глава была пятой главой первого тома романа.

141 Оно было от моей Элизабет. - Эти слова добавлены в текст романа в издании 1831г.

142 Дорогой кузен/ ~ как попала к нам в дом Жюстина Мориц? - В тексте изданий 1818 и 1823 гг. вместо этих слов значилось:

"В. Франкенштейну

Милый кузен!

Не могу описать, как встревожило всех нас состояние твоего здоровья. Нам поневоле думается, что твой друг Клерваль скрывает, насколько ты болен, ибо вот уже несколько недель мы не видим ничего написанного тобою самим, и ты, значит, вынужден диктовать свои письма Анри. Наверное, ты был тяжко болен, Виктор, и поэтому все мы горюем, почти так же, как после смерти твоей дорогой матушки. Дядя убежден, что болезнь твоя крайне опасна, и мы с трудом удержали его от поездки в Ингольштадг. Клерваль все время пишет, что ты уже поправляешься; я всей душой надеюсь, что ты скоро подтвердишь это, написав нам собственноручно, потому что мы, Виктор, измучены тревогой за тебя. Избавь нас от этой тревоги, и мы станем счастливейшими созданиями в целом мире. Здоровье твоего отца настолько окрепло, что он выглядит лет на десять моложе, чем прошлой зимой. Эрнест также стал молодцом, и ты его едва узнал бы. Ему скоро шестнадцать, и у него уже нет болезненного вида, как несколько лет назад; он стал сильным и очень подвижным.

Мы с дядей долго совещались вчера о выборе профессии для Эрнеста. В детстве, постоянно болея, он не мог научиться прилежанию, а теперь, окрепнув, он все свое время проводит на воздухе, то взбирается на холмы, то гребет в лодке на озере. Поэтому я предложила сделать из него фермера; как тебе известно, это всегда было моим желанием. Фермер живет очень здоровой, счастливой жизнью.

Из всех людских дел его труд всего менее приносит вреда, вернее, всего более приносит пользы. Дядя желал, чтобы Эрнест учился на адвоката, думая впоследствии доставить ему место судьи. Но не говоря уж о том, что Эрнест совершенно Примечания. Мэри Шелли. Франкенштейн. Глава шестая 565 непригоден для этого занятия, обрабатывать землю, доставляя людям пищу, лучше, чем быть поверенным, а то и соучастником, людских пороков; а ведь именно в этом состоит профессия адвоката. Я сказала, что труд преуспевающего фермера если не почетнее, то по крайней мере приятнее, чем обязанности судьи, вынужденного постоянно иметь дело с темной стороной человеческой природы. Дядя улыбнулся и сказал, что адвокатом следовало бы стать мне самой; так закончился наш разговор на эту тему.