Майкл Муркок - Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик

Затем Ларрел и Кессун разделились и уехали вперед.

Они не появились к ночи, когда остальные уже не могли разобрать пути и остановились на ночлег.

Они расположились у ручья и рискнули развести огонь. Мерир решил, что это достаточно безопасно. Они вместе сидели у костра и разделяли трапезу. Ванай ел, хотя почти не испытывал голода. Но после дня езды он вновь почувствовал озноб и сварил себе зелья Аррхел.

Он с радостью улегся потом на одеяло и с облегчением вытянулся, потому что раны его болели, и он был утомлен даже столь коротким путешествием. Но он не хотел оставлять Роха одного у костра, боясь, что тот проговорится или как-нибудь разозлит аррхендян. Были шансы, что Рох сдержит слово, но он не мог заставить себя довериться ему полностью, поэтому он стал отдыхать, положив голову на руки и наслаждаясь если не сном, то по крайней мере теплом огня.

Мерир шепотом проинструктировал аррхендян; те тихо передвигались, и Ванай поднял голову, чтобы посмотреть, что случилось.

Перрин и Виз собирались уходить, и они натягивали свои луки.

— Тревога, лорд? — спросил Ванай и нахмурился. Но аррхендяне не уходили.

Мерир не двигался, закутавшись в плащ, лицо его было угрюмым и неспокойным. Чистокровный кхел всегда выглядел деликатным, почти хрупким, но Мерир казался вырезанным из кости, твердым и остроглазым.

— Нет, — сказал Мерир тихо. — Я просто велел им сторожить.

Старые аррхендяне сидели у костра возле Мерира, и что-то в их поведении говорило, что за пределами лагеря нет врагов. Старые стражи сидели лицом к костру, положив стрелы в луки, хотя тетивы их не были натянуты.

— Это вы нас стережете, — понял Ванай. В голосе его зазвучал гнев. — Я верил тебе, милорд.

— Я тоже тебе верил, — сказал Мерир. — Сними пока свое оружие. Я не хочу недопонимания. Сделай так, чтобы нам не пришлось ссориться.

Ванай расстегнул пояс и снял меч и кинжал, положил их в сторону. Рох последовал его примеру, хмурясь. Лев подошел и собрал оружие, переложив его поближе к Мериру.

— Прости нас, — сказал Мерир. — Мне нужно кое о чем его спросить. — Он встал, Шаррн и Лев с ним. Он сделал знак Роху. — Пойдем с нами, чужестранец.

Рох поднялся на ноги, и Ванай тоже начал подниматься.

— Нет, — сказал Мерир. — Будь мудр, не делай этого. Я не хотел бы причинять тебе зла.

Луки натянулись.

— Манеры у них крайне отличаются от манер Хетару, — сказал Рох тихо, — Я не возражаю против того, чтобы они меня спрашивали, кузен.

И Рох, обладающий знаниями, чтобы предать их, пошел с ними добровольно. Они удалились вдоль берега ручья, где деревья укрыли их. Ванай остался на месте на одном колене.

— Прошу, — сказала Перрин, ее лук был натянут. — Прошу, ничего не делай, Сиррен. Мы с Виз редко промахиваемся даже по мелким мишеням. Вместе мы ни за что не промахнемся. Они не причинят вреда твоему родственнику. Прошу тебя, сядь и не действуй нам на нервы.

Он сел. Луки расслабились. Он упер ладони в подбородок и стал ждать.

Наконец, аррхендяне привели Роха и посадили его под бдительным оком лучников. Ванай встретился с Рохом взглядами, но этот взгляд ему ничего не дал.

— Пошли, — сказал Шаррн, и Ванай поднялся и пошел с ними во тьму, где над ручьем, плещущим среди камней, нависали деревья.

Мерир ждал, сидя на поваленном дереве, бледная фигура в лунном свете, закутанная в плащ. Аррхендяне остановили Ваная в нескольких шагах, и он стал ждать, не выказывая уважения старому кхелу. Мерир предложил ему сесть, но он отказался.

— Ах, — сказал Мерир, — ты считаешь, что с тобой дурно обращаются. Как же иначе мы должны с тобой обращаться, кхемейс? Разве мы не здесь, разве мы не идем путем, который ты указывал, несмотря на то, что ты не был с нами честен?

— Я не давал вам клятвы верности, — сказал Ванай, чувствуя, как упало сердце, ибо он догадывался, что Рох совершил худшее. — Я никогда не лгал тебе. Но некоторых вещей я просто не могу говорить. Шиюа, — горько кивнул он, — применяли акил и силу. Не сомневаюсь, ты тоже к этому прибегнешь. Я думал, ты другой.

— Тогда почему ты с нами не поступишь по-другому?

— Что тебе сказал Рох?

— Ах, вот чего ты боишься…

— Рох не лжет… по крайней мере, в большинстве вещей. Но половина его — не Рох. Эта его половина с радостью бы перерезала мне горло. Я знаю это. Я говорил тебе, как обстоят дела? Говорил. Я не думаю, что все, что он скажет тебе, не принесет вреда мне или моей леди.

— Это правда, кхемейс, что твоя леди носит символ власти?

Будь сейчас день, Мерир бы увидел, как лицо его покинул румянец. У него засосало под ложечкой. Он ничего не сказал.

— Это так, — сказал Мерир. — Она могла бы мне сказать. Но не сказала. Она ушла от меня и двинулась собственным путем. Ей не терпелось добраться до Нехмина. Но она этого не сделала… Я это знаю.

Сердце Ваная быстро забилось. Некоторых людей называли святыми — так было в Шиюане… Но в Мерире было нечто большее, чем просто способность к прорицанию.

— Где она? — спросил он с угрозой в голосе.

— Ты угрожаешь? Неужели?

Он подскочил к старому кхелу и схватил его за грудки прежде, чем аррхендяне успели вмешаться. И почти сразу у него возникло чувство, что тут не обошлось без силы Врат… Чувства притупились. Он вцепился в кхел-лорда, держа его за одежду, рванул… Мерир закричал, головокружение усилилось… На миг наступила мгла, черная и холодная.

Затем — земля. Он лежал на скользких листьях, рядом с ним — Мерир. Аррхендяне схватили его — он с трудом чувствовал на себе их руки — и потащили назад. Мерир слабо пошевелился.

— Нет, — сказал Мерир, — не причиняйте ему вреда, — Сталь спряталась в ножны, и Шаррн двинулся на помощь Мериру, осторожно поднял его и помог усесться на бревно. Ванай остался стоять на коленях, не чувствуя ни рук, ни ног. В голове его звучал голос, удивляя его, сбивая с толку, — это был голос Мерира.

Сила Врат. Место вокруг кхел-лорда заряжено ужасом Врат. «Я знаю», — заявил Мерир, и он наверняка знал, потому что Врата остались целы, и Моргейн не лишила их силы.

— Итак… — пробормотал Мерир наконец, — Ты отважился… сражаться. Отважился помериться силами с таким стариком, как я.

Ванай опустил голову, откинул волосы со лба и встретился с гневным взглядом старца.

— Милорд, я потерял честь очень давно и далеко отсюда. Я хотел только встряхнуть тебя.

— Ты проходил через Врата по меньшей мере дважды, и я не мог напугать тебя. — Мерир вытащил из складок одежды крошечную шкатулку и осторожно открыл ее. В ладони вновь что-то замерцало, хотя это «что-то» было очень маленьким. Ванай отшатнулся — он понял опасность.

— Да, — сказал Мерир, — твоя госпожа — не одна, кто обладает могуществом на этой земле. Я тоже. И я знаю, что такая вещь оказалась на свободе в Шатане…, и я хотел узнать, что это было. Я долго искал. Могущество оставалось скрыто. Вы наткнулись на Мирринд и вам повезло. Я был раздражен, узнав, что вы среди нас. Я послал за вами и выслушал вас… Я уже тогда знал, что в Шатане есть такая вещь. Я освободил вас, надеясь, что вы пойдете против наших врагов. Я поверил вам, ты видишь. И все же против моего совета вы пошли искать Нехмин. А защитники Нехмина гораздо более могущественны, чем я. Кое-кого из них она миновала, и это меня позабавило — но это не значит, что она сможет пройти мимо остальных. Возможно, она мертва. Я не знаю. Леллин должен был вернуться — и не вернулся. Я думаю, Леллин почему-то поверил вам — иначе он быстро вернулся бы, но я не уверен, что он долго прожил после того, как покинул Каррхенд. У меня есть только твое слово. Нехмин стоит. Ты вернулся в наши руки, словно мы — твои кровные родственники. Доверился, надо думать… И своим молчанием ты подтвердил то, ради чего она пришла сюда. Уничтожить то, что защищает эту землю. Она носительница энергии, которую я чувствую, — я теперь твердо уверен в этом. Я спросил Чайю Роха, почему она хочет уничтожить Нехмин. Он сказал, что такое разрушение — ее функция и что он сам этого не понимает. Я спросил, почему он тогда сам ее разыскивает, и он сказал, что после того, что он сделал, ему больше некого держаться, кроме нее. Ты сказал, что он редко лжет. Это ложь?