Питер Уоттс - Рифтеры

– Каким образом?

– Для начала, пропал Лабин.

– Пропал?

– Исчез. Может, погиб, хотя сигнала от его датчика не поступало. Или, скорее всего, регрессировал, как Фишер.

– Понятно. А вы узнали, не пропал ли кто‑нибудь на других станциях? – Это было одно из предсказаний, сделанных им в докладе.

Ее глаза, покрывшиеся серебряной рябью, казалось, уставились куда‑то в точку за его левым плечом.

– Мы не можем сказать наверняка. Определенно, у нас есть потери, но рифтеры не слишком склонны делиться с нами деталями. Как мы и ожидали, естественно.

– Да, естественно. – Ив попытался придать лицу задумчивое выражение. – Значит, Лабин пропал. Неудивительно. Он больше других приблизился к краю. На самом деле, насколько помню, я предсказывал…

– Возможно, с таким же успехом, – пробормотала Роуэн.

– Простите?

Она покачала головой, словно отвлекшись на что‑то.

– Ничего. Извините.

– А. – Скэнлон снова кивнул. Не нужно заострять разговор на Лабине, если Патриция не хочет. Он много всего предсказал. – Остается также вопрос об эффекте Ганцфельда, я о нем упоминал. Оставшаяся команда…

– Да, мы говорили с несколькими… экспертами об этом.

– И?

– Они не думают, что окружающая среда рифта «достаточно скудна», как они выразились. Недостаточно скудна для запуска Ганцфельда.

– Понятно. – Скэнлон почувствовал, как часть его старого «я» ощетинивается, но улыбнулся, не обращая на нее внимания. – И как же они объясняют мои наблюдения?

– На самом деле, – Роуэн закашлялась, – они не убеждены в том, что вы наблюдали нечто значимое. Очевидно, существуют доказательства, что ваш отчет был составлен в условиях… личного стресса.

Ив аккуратно замораживает улыбку, не позволяя ей сбежать:

– Ну, каждый придерживается своего мнения.

Патриция не отвечает.

– Хотя тот факт, что рифт – это стрессоемкая окружающая среда, не должен стать новостью для любого настоящего эксперта, – продолжил Скэнлон. – В конце концов, именно это было целью программы.

Роуэн кивнула:

– Я не ставлю под сомнение ваши доводы, доктор. Я просто недостаточно квалифицирована, чтобы принять чью‑то точку зрения.

«Это точно», – но он промолчал.

– И в любом случае, вы там были. А они нет.

Скэнлон расслабился. Разумеется, она ставит его мнение выше решений других экспертов, кем бы они ни были. Она же сама отправила его вниз, в конечном итоге.

– Это не так важно, – сказала она, сменив тему. – Нашей непосредственной заботой сейчас является карантин.

«И моей тоже».

Но, естественно, ничего подобного Ив не сказал. Это было бы… непрофессионально… слишком сильно заботиться о своем собственном благосостоянии сейчас. К тому же, с ним хорошо обращались. По крайней мере, он знал, что происходит.

– …пока, – закончила Роуэн.

Скэнлон моргнул:

– Что, простите?

– Я сказала, что по естественным причинам мы решили не отзывать команду с «Биб». Пока.

– Понятно. Ну, вам повезло. Они сами не хотят уходить.

Роуэн подошла ближе к мембране, глаза поблекли на свету.

– Вы уверены в этом?

– Да. Рифт – это их дом, мисс Роуэн, причем настолько, насколько постороннему человеку сложно понять. Они там, внизу, чувствуют себя более живыми, чем на суше за все свое существование, – он пожал плечами. – К тому же, даже если бы они решили уйти, то что им делать? Едва ли они смогут преодолеть вплавь весь путь до континента.

– На самом деле могут.

– Что?

– Это возможно, – признала Патриция. – Теоретически. И мы… мы поймали одного при попытке бегства.

– Что?

– Наверху, в эфотической зоне. У нас там была подлодка, чтобы… ну чтобы присматривать за ситуацией. Одна из рифтеров… Крэкер или… – Сверкающая линия пронеслась по глазам, – Карако, да. Джуди Карако. Она направлялась прямо к поверхности. Они решили, что она пытается сбежать.

Скэнлон покачал головой:

– Карако тренируется, мисс Роуэн. Это было в моем отчете.

– Я знаю. Возможно, с ним надо ознакомить большее количество сотрудников. Хотя обычно ее тренировки никогда не подходили настолько близко к поверхности. Я понимаю, почему они… – Роуэн тряхнула головой. – В любом случае, они забрали ее. Возможно, это ошибка. – Еле заметная улыбка. – Иногда случается.

– Понятно.

– Поэтому сейчас мы находимся в щекотливой ситуации. Возможно, команда «Биб» считает, что с Карако произошел еще один несчастный случай. Возможно, они что‑то заподозрили. Следует ли нам просто промолчать и надеяться, что все рассосется само собой? Попытаются ли они сбежать, если решат, что мы скрываем от них информацию? Кто уйдет, а кто останется? Они действуют как группа или как сборище отдельных индивидуумов?

Она замолчала.

– Много вопросов, – произнес Скэнлон, помолчав.

– Ладно, тогда один. Подчинятся ли они прямому приказу остаться на рифте?

– Они могут остаться на разломе, но не потому, что им приказали.

– Мы думаем, может, Лени Кларк нам поможет. Согласно вашему отчету, она там является более‑менее лидером. И Лабин – был – темной лошадкой. Теперь он вне игры, и Кларк, возможно, сможет держать остальных в узде. Если мы сможем до нее добраться.

Скэнлон покачал головой:

– Кларк – никакой не лидер, по крайней мере, не в обычном значении этого слова. Она независимо от других формирует свое поведение, и остальные… они просто следуют по ее пути. Это не обычная система, основанная на подчинении, как вы ее понимаете.

– Но если они следуют по ее пути, как вы говорите…

– Я предполагаю, – медленно сказал Ив, – что, скорее всего, она подчинится приказу остаться на месте, неважно, насколько плохой будет ситуация. В конце концов, она зависима от насильственных взаимоотношений. – Он останавливается. – Вы можете попытаться сказать им правду.

Она кивнула:

– Есть и такая возможность. И как, по‑вашему, они отреагируют?

Скэнлон не ответил.

– Они нам поверят? – спросила Роуэн.

Ив улыбнулся:

– А у них есть на то причины?

– Скорее всего, нет. – Она вздохнула. – Но вне зависимости от того, что мы им скажем, вопрос остается неизменным. Как они поступят, когда выяснят, что застряли там?

– Возможно, никак. Они хотят быть там.

Роуэн посмотрела на него с любопытством.

– Я удивлена, что вы это говорите, доктор.

– Почему?

– Мне очень нравится жить в своей квартире. Но если кто‑то поместит меня под домашний арест, я тотчас же захочу оттуда сбежать, а я полностью здорова психологически.

Скэнлон пропускает последнюю фразу мимо ушей и признает:

– В этом есть смысл.

– Это азы. И я удивлена, что кто‑то с вашим образованием пропустил подобный довод.

– Я не пропускал. Я просто думаю, что другие факторы его перевесят. – Снаружи Ив улыбнулся. – Как вы уже сказали, вы полностью здоровы психологически.