Галина Усова - Будешь помнить одно мое имя

Оба замолчали, слушая, как дождь стучит по крыше у них над головами. Мише вспомнился такой же унылый дождь в Ленинграде. Он впервые пришел в институт. Он знал, что кафедрой нейробиологии руководит женщина-профессор с мировым именем, и вообразил себе убеленную сединами старуху с поджатыми губами. Он робко постучался.

- Можно,- отозвался из кабинета музыкальный, звонкий голос. За столом сидела молодая, совсем молодая женщина, чуть постарше его самого-так ему показалось. Она привстала, дотягиваясь до какой-то папки, и он сразу заметил, что изящная фигура ее выигрывает от брюк и свитера в обтяжку. В ее глазах загорелись две лукавые звездочки - что, загляделся?

- Итак, я вас слушаю,- сказала она чуть насмешливо, потому что он так и не произнес ни слова.

- Я... я к профессору, девушка,- с трудом выговорил он и незаметно облизнул пересохшие губы.- Когда сама будет?

- А я и есть сама,- засмеялась она и показалась Мише еще моложе.Самее меня здесь никого нет. Значит, это вас рекомендовал мне Николай Михайлович? Что ж, очень рада.- Лицо ее посерьезнело и стало деловым. Надеюсь, что работать вместе будем всерьез и надолго? А то бывает, к нам бегут, за модой гонятся, а когда оказывается, что материально оно не очень-то...

Они были вместе долго. И очень серьезно. С ней столько всего вошло в Мишину жизнь, что трудно было бы переоценить. Это навсегда останется с ним. Он будет ее помнить. "Будешь помнить одно мое имя" - так начиналось стихотворение, которое она любила ему повторять. С ней можно достигнуть всего.

Мы с тобой в небеса воспарим,

Невесомость, прозрачно-святая,

Нас подхватит, и мы полетим,

Бег минут для Земли замедляя...

Все закружится, вздрогнет, замрет,

Отзовется в галактике где-то,

И включатся в привычный свои ход,

На орбиту вернувшись, планеты.

Только живой организм способен создавать пси-поле!

Но ее интеллект, возможно, оказался таким могучим, что излучаемая живая энергия эмоций не затухает даже после ее смерти. Может быть, в этом причина явлений, наблюдаемых в зоне ее гибели? Или она, вопреки всему, жива?

По крыше теперь стучали только редкие капли.

- Что ж, пошли,- предложил Миша.

- Ты объясни,- пробормотал Павел Сергеевич, спускаясь с крыльца.Авария связана с тем, что вы в человеке копались?

- Связана. Вроде замыкания получилось. А конкретно-думаю, что скоро комиссия прибудет, они разберутся.

- Зачем же копаться? -спросил Павел Сергеевич.- Ведь не карбюратор какой-нибудь - человек! Опасно ведь. Убедился?

- Убедился,- почти весело сказал Миша.- Но буду. Очень уж охота разобраться. В механизме человеческих эмоций. И разберемся. К добру разберемся.

- Без нее,- словно про себя добавил Павел Сергеевич.

- Все равно, она есть,-ответил Миша.-Даже если мы ее не найдем. И даже если докажут, что установка взорвалась по ее вине. Никто не закроет то, что она открыла. Она есть!