Михаил Фиреон - Нф-100: Долгая осень

-Вертура - поднял строгий взгляд на вошедших рука об руку детектива и писательницу Бенет, на его перекошенном лице мелькнула мучительная улыбка - наверное, первый раз за много лет его серой безрадостной жизни.

Детектив приготовился к тому, что его будут снова ругать. Все взгляды были направлены на него.

-Вертура - утирая кровоточащие губы, продолжил агент - импровизация с чайником была хорошей идеей.

-Почему вы не выстрелили раньше? - только и спросил тот - вы могли не успеть...

-На то были причины - коротко ответил агент - меня отвлекли.

-Взорвать и сжечь наш старый форт - была отличной идеей! - поднимая кубок, нахально подбодрил Элет - зарево на весь город!

-Да, удивительно, отчего вы не сделали этого еще при переезде? - кивнула Мариса.

-Герхард, а я вас предупреждал, что когда-нибудь вы доиграетесь с вашими бомбами. А вы не верили - укорил старого оружейника Пемкина доктор. Старый механик и контрабандист только переглянулись и заулыбались друг другу.

-А ты говорил, взорвется - не взорвется! - подтрунивал оружейника мастер Пуляй.

-Действительно, сделано на тысячелетия - важно согласился старый механик и сделал серьезные глаза - но чтоб точно знать, что это не исключение, а правило, надо произвести еще испытания и взорвать еще.

-Как гоблины на картинке в книжке - с усмешкой поделилась впечатлением Мариса и еще теснее прижалась к плечу Вертуры.

И все начали наперебой поздравлять детектива и его команду. Доктор пошел перевязывать руку Миц и ожоги Райне. Мариса посадила своего рыцаря на низкий диван, принесла вина и, усевшись рядом, торжественно положила свои ноги поперек его колен. Турмадину наконец-то принесли огромный сверток горячих бутербродов и жбан юва. Все поделились сегодняшними впечатлениями. Несмотря на мрачность вырисовывавшейся картины, никто не хотел думать о грустном.

-Радуйтесь что живы - ворчливо напоминал всем Пемкин.

Пришел Тирэт. Они долго разговаривали с Бенетом в коридоре. Потом старший следователь коротко попрощался со всеми, напомнил, что труп на леднике не ждет и ушел.

Тирэт заходил еще раз. Потом пришел доверенный заместителя и принес письмо для Бенета. Было не меньше трех ночи, когда вернулся Пемкин и сказал, что все готово и их ждут внизу.

Дождь хлестал в окна. Желтые электрические фонари отражались в темных ночных тучах. В лаборатории доктора ярко горели ослепительные галогеновые лампы.

-Я помогу - вызвалась Райне.

Вертура смотрел, как она стерилизует в кипящей воде хирургические инструменты. Маленькая худая женщина в черной докторской мантии. Казалось, время было не властно над ее серо-зелеными глазами и точеными чертами лица. Ее движения, как и много лет назад, по-прежнему были точны, пальцы не утратили сноровки. Только за эти годы она еще больше похудела и стала совсем тонкой и легкой как тростинка. Словно страдания и время постепенно вытянули из нее все жизненные силы. Она собрала длинные неопределенного серо-русого цвета, выцветшие волосы в хвост и подняла высокий воротник под самый подбородок, отчего ее облик стал казаться еще острее. Образ довершали черная головная повязка и такой же темный докторский передник.

Все было готово к вскрытию.

-Сколько лет прошло - не удержался и обратился детектив - как в былые времена.

И он едва-едва, словно сам боясь собственных чувств, улыбнулся.

-Да - тихо и ласково ответила в сторону темных окон Райне - как раньше...

Но сейчас было не до разговоров. Доктор Миксет уже требовал сверла и пилу для вскрытия черепа. На столе, обложенное по плечам и голове компрессами со льдом лежало развороченное зубами неведомого монстра тело расчетчика Ганета.

-Как закончим, поедем ко мне домой. Как только случилась вся эта петрушка с вашим сэром Бастисом, сэр Динмар приказал заехать к вам домой и забрать ваших малышей к нам, так что с тех пор они под надежным присмотром моей домашней волшебницы. Мы своих не бросаем! - хвастался перед Райне Элет - а вы, Вертура, свободны.

Детектив развернулся и вышел, поднялся наверх. Только сейчас он почувствовал, насколько он подавлен и устал.

-Это все из-за нее? - наполняя для него кубок вина, участливо спросила Мариса.

Детектив только кивнул. Писательница взяла его за руку.

-Пойдем домой - заглядывая ему в глаза, повлекла она.

-Все хорошо, все кончилось - успокаивала Мариса. Она стояла у окна и глядела в темноту. Камин не горел. На столе тускло теплились свечи. Генерал на стене был все также героически-важен. За окнами стоял самый глухой и темный ночной час.

-Вы отлично справились... - глухо прошептала писательница - ты самый лучший.

Вертура молча стоял рядом. Мариса резко развернулась, схватила его за руки и прильнула к его груди.

-Ненавижу ее... - ее голос дрогнул, ее плечи тряслись от бессильных обжигающих слез - ненавижу.... Я...

- Нет - как можно более ласково и крепко обнял ее детектив. В его голосе прозвучали стальные нотки - я... Это всего лишь старая рана и она до сих пор болит.

Мариса схватила его за ворот мантии, сжала пальцы и затрясла его. Прижалась лицом к его шее. Ее слезы были холодными, как капли осеннего дождя за окном.

-Я лучше нее - прошептала она - во много раз...

-Это бесспорно - улыбнулся детектив - бррр, как холодно! Кажется, я простыл.

Мариса резко отняла голову от его груди.

-Точно - деловито бросила она в сторону - надо разжечь камин.

Наступило утро. Стаи галок с криками носились над крышами. В лужах на мостовой с задорными визгами, плескались дети. Какие-то похмельные голоса вяло переругивались в коридоре. И только метла дворника основательными мерными шагами прибирала с дорожки перед домом опавшие за ночь кленовые листья. Серое небо глядело в окно. В комнате приятно пахло сандалом, жареным хлебом, дымом и яичницей. На сковородке шипело масло. Мариса сидела на ковре перед камином в одной нижней рубахе. Прихватив рукавом за длинную ручку, трясла над пламенем сковородкой. На полу стояла корзинка бакалейщика, а на столике уже ожидал почти готовый завтрак. Яичница, молоко и хлеб. Жареные колбаски были еще на подходе, но все ожидалось чин чином. Как на гобелене на стене. Не хватало только лукавых физиономий толстеньких амурчиков и ангела с театральным биноклем за занавеской.

- Сегодня завтракаем дома - тряхнула волосами Мариса - жаль кофейник куда-то потерялся.

Она сидела скрестив ноги на ковре перед камином. Сверкала белыми коленями и улыбалась. Несмотря на распахнутую настежь стеклянную створку очага в комнате было прохладно. Вертура лежал наполовину укрывшись двумя теплыми одеялами и глядел в темный потолок. Ему совершенно не хотелось вставать.