Михаил Любовской - Хозяин порталов (Спираль миров-2).

- Жалкий лекаришка. Будешь знать, как соваться к демонам недоразвитыми отростками, - ехидно улыбаясь, произнесла по-дарински Нарейса.

- Дорогая, ну что за детские выходки. Нам ещё с человеком договариваться надо.

- Ничего страшного. Пусть это послужит уроком, в следующий раз будет осторожнее.

- Браво, - послышались хлопки ладоней. - Всё выглядело так натурально, что даже немного испугался. Прекрасная иллюзия, просто нет слов.

- Доктор, посмотрите внимательно, что сделала 'иллюзия' с вашей палкой, - я указал на середину тросточки.

- А что не так? Вроде всё це..., - он уставился на два сквозных отверстия.

- Представьте себе, что целью окажется менее твёрдый предмет.

Корытин побледнел, но с эмоциями постарался справиться.

- Мои пациенты тоже владеют подобным искусством?

- Обычные люди, можете не переживать. Пётр Михайлович, вы их сильно кормите лекарствами?

- Только двоих. Простите, но тут без медикаментозного вмешательства никак, я уже об этом говорил.

- Сколько они ещё будут находиться на излечении?

- Трудно сказать. Пашкова и Зеленского без внимания оставлять нельзя. Приказа о переводе в другое учреждение не поступало.

- А если поступит?

- Максимум неделю продержать смогу. Потом приедут коллеги, проведём консилиум и в путь. При срочном переводе забирают сразу.

- Кругом сплошная неопределённость, - стало досадно от сложившейся ситуации.

- Госпожа Анастасия, вы где-нибудь остановились на ночлег?

- Мы как-то и не думали об этом, - она легкомысленно пожала плечами.

- Тогда не откажите посетить старого холостяка. Меня, как специалиста, поселили в двухкомнатных хоромах. Посидим под вишнёвую наливочку, поговорим, а то знаете скушно одному вечера коротать.

- Вы не женаты? - проявила женское любопытство Нарейса.

- Делал пару попыток, - смутился доктор, - но не срослось. Теперь же я молодым не интересен, а постарще возрастом не интересны мне - кругозор не тот.

Докторский домик выглядел дворцом падишаха по сравнению с соседскими халупами - ухоженный дворик, белёные стены, крашеные ставни и оконные рамы.

- Симпатичненько. А там что за сараи?

- Это не сараи, Анастасия, здесь живут колхозники. Когда всё вокруг общее, нет смысла выделяться. Общество может понять неправильно желание жить лучше, чем другие.

- Но вы то выделяетесь и очень заметно.

- Положено по статусу. В обществе равных всегда есть те, кто равнее, как бы это грустно не звучало. Давайте пройдём внутрь, не будем создавать почву для ненужных разговоров.

Белые занавески, половички, пружинная кровать с горкой подушек в маленькой спаленке, кожаный диван с двухтумбовым письменным столом, кухонный стол с примусом да голландская печь - вот и весь антураж сельского дома. Причём наверняка единственный на всё небольшое поселение.

- Господа, если бы наша встреча произошла в Петербурге, то непременно пригласил в хороший ресторан, хотя такой сейчас найти тяжело. Всё достаточно пошло и рассчитано на непритязательный вкус.

- Почему не в Ленинграде?

- Ностальгия по прошлым временам. Нет, я не против советской власти, я против того, что вытворяют властители от самого мелкого и никчёмного до вершины пирамиды.

- Да вы доктор - контрреволюционер, - меня несколько озадачила его откровенность.

- Не удивляйтесь, я всё-таки потомственный психиатр и поверьте, неплохо разбираюсь в человеческих душах.

- Мой муж тоже, - усмехнулась Нарейса.

- Мы коллеги?

- В некоторой степени, - я не стал распространяться в какой.

- Так, господа, разговоры хороши на полный желудок. Вы умеете разжигать примус? Нет? Тогда, Сергей, вам лезть в подпол за продуктами. Откиньте эту половицу, вот свеча - выбирайте всё, что посчитаете нужным. В самом углу увидите крышку - это ледник. Возьмите колбаски, мы их сейчас пожарим с картошечкой да зелёным лучком.

Сергей нырнул в погреб и Копытин решил поговорить с его женой, изучая выражение всей фигуры в целом - как человек сидит, куда смотрит, какие движения делает в процессе разговора. Он считал себя профессионалом до мозга костей и появление новых типажей добавляло ещё одну монетку в копилку знаний.

- Анастасия, кто для вас эти люди?

- Никто. Мы вообще раньше их никогда не видели.

- Тогда какой вам интерес что-то для них делать?

- У меня - никакого, но так хочет муж.

- Простите, но ему это зачем?

- По долгу службы.

Чем дальше шёл разговор, тем больше Пётр Михайлович запутывался в определении психотипа. Лицо женщины не выражало ничего. Светлые глаза, настолько светлые, что зрачка практически не было видно, смотрели с безмятежностью маленького ребёнка. Непринуждённая поза, нога закинута на ногу, изящные руки лежат на колене, перекрывая друг друга; тонкие пальцы заканчиваются окрашенными в чёрный цвет ухоженными ногтями, более похожими на остро заточенные когти.

- А кем он служит, если не секрет?

- Никем. Он просто помогает попавшим в неприятную ситуацию. По велению сердца, так сказать.

- Вы тоже служите 'никем'? - решил пошутить Копытин и тут же внутренне дрогнул, когда услышал ответ.

- Как раз наоборот. Я руководитель контрразведывательного подразделения, майор.

В голове заметалась мысль - неужели ошибся? Но зачем НКВД такие хитромудрые шаги? Где смысл? И главное - ради чего?

- Моё звание и служебная деятельность не имеет никакого отношения к силовым ведомствам Советского Союза...

Всё-таки иностранная разведка. Выходит пять пациентов на самом деле агенты? Бред. Полный, абсолютный бред.

- ...а также к ведомствам каких-либо других государств этого мира.

Ерунда какая-то. Если есть контрразведка, значит должно быть и государство или наоборот. Стоп, Пётр Михайлович, не спеши, какая-то шероховатость в последней фразе...прокрутить сначала до конца...Вот оно, несоответствие - '...государств этого мира'.

- Анастасия, - начал он осторожно, - вы не могли бы объяснить подробнее, что имели ввиду под термином 'этот мир'? Я не совсем понял...

- А что тут непонятного, доктор? - из подпола показалась голова Сергея, а затем его руки стали выкладывать на пол колбаски в промасленной бумаге, банку огурцов, баночку грибов и мешочек с картошкой. - Моя жена работает на правительство России.

- Советской?

- Наш герб - двухглавый орёл.

- Так вы эммигранты, - Копытов почувствовал некоторое облегчение.

- Опять не угадали. Наша страна как простиралась от границ с Европой до Японии, так и продолжает простираться.

- Господа, вы меня окончательно запутали. Той страны больше не существует.

- Россия была, есть и всегда будет, - Сергей назидательно поднял палец вверх.

Со стороны улицы послышался звук подъезжающей машины и тут же стих. Громко захлопали двери, раздалась команда никуда не отлучаться.