Варя Еналь - Мы остаемся свободными...

И Колька мотнул головой в сторону притихшего Максима.

- И что делать? - осторожно поинтересовался Тихон.

- Во-первых, если ты мой брат, то надо держаться вместе. Во-вторых, помогать. Ты завтракал? А младшие, что живут с тобой?

- Мы все завтракали. Думаешь, не управились без роботов? - хмыкнул Тихон. - Справились, все у нас в порядке.

- Кто младший с вами живет?

- Нас в каюте четверо, я, вон, Игорь - он мотнул головой в сторону второго мальчика, - и две девочки десяти лет. Они и готовили завтрак. Да что там готовить? Намазал ореховым маслом хлеб - и готово.

- Ладно. Тогда стой тут на Магистрали вместе с Егором и следи, чтобы никто не мотался на досках. Тут слишком узкая дорожка для катания, потому никаких магнитных досок. Могут быть аварии и несчастные случаи.

Эмма вздохнула. Не очень хорошо получалось наводить порядки. До сих пор еще не организован завтрак в средней группе, неясно - чем кормить детей и как. А тут, оказывается, надо присматривать и за вполне взрослыми детьми, и не ясно - что легче. Младших, по крайней мере, можно схватить в охапку и унести, в отличие от старших.

Наконец удалось найти более-менее свободных девочек и уговорить их помочь с завтраком в детской группе. Это были те самые девчонки с каюты Тихона. Он сказал, что нечего тут и думать, надо просто позвать "наших" - как он выразился.

Обе девочки оказались воспитанными, послушными и умными. Задачу свою поняли тут же.

- Да что там готовить? - сказала одна. - У них должны быть такие машины с пакетами молока. Если они не работают - а некоторая кухонная техника не срабатывает почему-то - надо просто достать пакеты и залить сухие хлопья молоком. Вот и весь завтрак, там нечего делать. А посуда после помоется в посудомоечной машине, надо просто научить детей складывать туда тарелки.

- Они совсем маленькие, - Эмма погладила по голове притихшего Макса, - поразбивают половину тарелок.

- У них должны быть пластиковые тарелки, - уверенно пояснили пояснили девочки.

Детей четырех и пяти лет оказалось многовато, Эмма насобирала восемнадцать человек, бесцельно лазающих по лесенкам и горкам. Их всех собрали в столовой, попросили снять пижамы, найти подходящую одежду и садиться за столы, завтракать. Пришлось отвечать на уйму вопросов о роботах, возможности посмотреть мультики, поесть конфеты и так далее. Пришлось разнимать дерущихся и помогать с одеванием футболок и кофт.

Наконец вся эта куча детей была усажена за столы, и девочки насыпали всем, кто желает, хлопьев, залили молоком и раздали ложки. Были такие, что не хотели ни молока, ни хлопьев. Для них Колька нашел сухарики и пряники. Дети приняли завтракать, Эмма тоже сделала себе какао с молоком и насыпала в тарелочку, которая действительно оказалась пластиковой, сухарей. Устало вытянулась на детском креслице и сказала:

- Мы замучаемся с ними. Это же какой-то беспросвет. Они уже умудрились налить тут на полу молока и накрошить сухарей. Значит, надо за ними убирать и уже начинать готовить какой-нибудь обед. А еще надо порисовать с ними, погулять, попеть песенки и так далее. Мы не справимся, это точно. Проще плюнуть и оставить их тут как есть, пусть себе бродят...

Усталость навалилась такая, что не оставалось просто никаких сил. Даже вкусное какао не лезло в горло. Сейчас бы в душ и спать, спать, спать. И никаких младенцев, никаких детей. Без роботов жить невозможно. Без роботов наступает хаос и кошмар...

- Это все ерунда, - уверено сказал Колька, - давай тогда просто разберем по каютам детей. Каждый забирает себе штуки три. Вот мы с тобой возьмем Диану и этого Макса, к примеру. Тихон заберет еще парочку мальчишек отсюда, и так далее. В итоге все будут в каютах, у них будет вовремя завтрак и обед. И одежда чистая. Погулять - с Максом Соня наша погуляет. Вот тебе и присмотр. Что скажешь?

- Да что там говорить? Это единственный выход. Придется так и делать. Надо только собрать всех старших снова в библиотеке и поговорить. Надо составить списки, чтобы всех детей разобрали, и у нас по Уровню не шастали беспризорные малыши.

- Ну, так давай.

- Только я сначала пойду в душ. Мне кажется, что от меня просто несет детскими смесями и какашками. Все, я пошла. Макс, ты поел? Давай руку, пойдешь со мной. Будешь у нас с Колькой жить теперь.

3.

Это было единственным разумным решением. Другого выхода просто не было. Разобрать младших в каюты к старшим и присматривать за ними. Только надо было бы, чтобы согласились все. В каждую каюту - по младшему ребенку. Тогда, хотя бы, дети будут накормлены завтраками и обедами. Хотя бы бутербродами и хлопьями с молоком.

Только оставался неясным - как объявить общий сбор в библиотеке. Раньше можно было разослать приглашения на планшеты, но сейчас связи не было - вместе с Моагом-Мартином накрылась и общая сеть Станции. Не написать друзьям, не предупредить.

Пришлось раздавать поручения через Соню. Та охотно согласилась позвать друзей и вместе с ними разнести информацию в каждую каюту, каждому старшему в каюте.

- Сделаем, буквально за час, - заверила она.

Пока Соня бегала - Эмма залезла в душ. После отмыла Максима - на всякий случай. Показала ему, где он будет спать - вместе с Колькой в его комнате на диване. Дала альбом и карандаши и предупредила, что жевать грифели ни в коем случае нельзя.

И только убедившись, что мальчишка устроился на полу и возит карандашами по листу - только после этого Эмма улеглась тут же, рядом, на диване, укрылась пледом и блаженно закрыла глаза. Ей очень хотелось подремать, хотя бы полчасика. Хоть немножечко.

После они все соберутся в библиотеке и решат - что же им делать дальше. Хорошо уже то, что по Станции не стреляют, что все они живы. Похоже, их, наконец, оставили в покое хоть на какое-то время...

Ей приснился кошмар. Приснилось, что она убивает Илью. Схватила за шею и сжимает трепещущее горло, чувствуя, как одолевает горячая ярость и злость, как приятно напрягаются сильные пальцы, как податлива и хрупка живая плоть. Хрустели под пальцами хрящи и позвонки, трепетали жилки и венки, последний раз сократилось сердце, и Илья обмяк. Свалился нелепым, беспомощным мешком на пол, наклонил голову - на светлом затылке чуть дрогнули непослушные пряди волос.

Эмма убила его только что, это правда, но ведь он был опасен. Да и не человек это вовсе, а робот, а роботы не умирают, они ведь не люди. Роботы могу жить долго, и вот, Илья поднял голову, нагло улыбнулся - оскалил белые ровные зубы. Поднялся и медленно двинулся на Эмму, вытянув руки и слегка наклонив голову набок. Словно бы приглашая поиграть в игру по его собственным правилам.

Эмму охватил ужас, собственная беспомощность лишила остатков храбрости, и захотелось заорать и убежать. Как можно дальше от жутких, бессмысленных глаз Ильи, в которых не было ни грамма чувств.