Джек Вэнс - Поместья Корифона. Серый принц

«Может быть и так».

Тем временем Кургеч беспокойно бродил вокруг, как ищейка, почуявшая незнакомый запах. Вернувшись, он указал на расщелину в противоположной стене ущелья, густо заросшую голубыми джинкго, с дюжиной розовых зонтичных деревьев, вцепившихся корнями в скалы под сумасшедшими углами: «Наверху, над этой трещиной, оборвались следы Ютера Мэддока. Полиамед привел его сюда — они спускались, держась за стволы. Потом пошли на восток — вверх по каньону».

Эльво продолжал разглядывать семиярусное святилище из розового золотоносного кварца: «Что так позабавило Ютера Мэддока? Не нахожу ничего смешного в этом монументе».

«Мы еще не все видели, — напомнил Джемаз. — Пройдемся вверх по ущелью».

«Будьте настороже! — предупредил Кургеч. — Ютер Мэддок тоже „прошелся“ вверх по ущелью, а возвращался почти бегом».

Почти полкилометра широкая тропа тянулась вдоль берега ручья, после чего углубилась в рощу торжественно-стройных черных камедаров. Сливаясь в отдалении, стволы образовывали непроницаемый для взоров частокол.

Кургеч шел впереди, бесшумно переступая с пятки на носок, почти крадучись. Метуэн пылал в зените: розовое мерцание брезжило сквозь листву окутанного бархатными тенями леса.

Лес кончался — тропа выходила на открытое пространство. Оставаясь в тени деревьев, четыре человека смотрели на обнесенный забором двор лагеря, где из эрджинов делали рабов.

Первым чувством Эльво Глиссама было сильное разочарование. Он проделал такой далекий путь, перенес столько опасностей и невзгод — и для чего? Чтобы взглянуть на пыльный двор, окруженный несколькими ничем не примечательными каменными постройками? Насколько он понимал, ни Джемаз, ни Кургеч не хотели, чтобы их заметили, а никаких укрытий между лесом и лагерем не было. Что касается жреца, того просто трясло от страха.

Моффамед тянул Джемаза за рукав: «Пора уходить! Скорее! Если мы не вернемся сейчас, мы не вернемся никогда!»

«Неужели? Почему же ты молчал всю дорогу?»

«Я предупреждал вас! — лицо Моффамеда исказилось отчаяньем и ненавистью. — Эрджин хотел завести вас в Водопадный Лабиринт. Оттуда вы уже не нашли бы дорогу в Аль-Фадор. Так было бы лучше для всех».

«Не вижу никакой опасности, — заметил Джемаз. — Чего ты так боишься?»

«Тебе этого не понять».

«Не хочешь говорить — не говори. Подождем, увидим».

На двор беспорядочной гурьбой высыпали эрджины — примерно дюжина. За ними из приземистого каменного строения вышли четыре человека в белых жреческих рясах. Из другого здания им навстречу направились еще два эрджина и человек, тоже одетый как жрец. Моффамед неожиданно сорвался с места и, громко крича, выбежал из леса. Джемаз тихо выругался, выхватил пистолет, прицелился — но тут же, с раздраженным вздохом, опустил оружие. Эльво Глиссам, с ужасом наблюдавший за происходящим, почувствовал огромное облегчение, даже благодарность к Джемазу: было бы несправедливо застрелить в спину ничтожного жреца. В конце концов, побуждения Моффамеда объяснялись обычаями и представлениями его народа.

«Пора убираться, — решил Джемаз, — и поскорее. Поднимемся по расщелине, где спустился Мэддок. Оттуда можно вернуться к фургону той же дорогой».

Они побежали — сначала по лесу, потом мимо садов и огородов. Добравшись до розово-золотого святилища, Кургеч, Джемаз и Глиссам перешли ручей вброд и поспешили к заросшей деревьями расщелине напротив.

Но эрджины уже выскочили из рощи камедаров, заметили трех людей и пустились в погоню. Джемаз выстрелил из дальнобойной винтовки — один из аборигенов, пораженный иглой декокса, свалился, перевернулся и застыл, как мохнатая кочка. Другие эрджины растянулись плашмя на земле и достали длинные ветроходские ружья. Беглецы бросились под прикрытие деревьев в основании расщелины; вокруг уже свистели пули.

Тщательно прицелившись, Джемаз уложил еще одного эрджина, но их оставалось не меньше десятка. В отчаянии Эльво закричал: «Наверх! У нас нет другого выхода!»

Джемаз и Кургеч игнорировали его. Эльво Глиссам лихорадочно глядел по сторонам, надеясь на чудо — кто-то же должен был придти на помощь! Кто? Розовые лучи послеполуденного солнца озаряли противоположную стену каньона: семиярусное святилище в глубокой пасти грота пылало зловещей красотой. Даже теперь, взмокнув от страха, Эльво недоумевал: кто возвел это сооружение? Эрджины, по всей видимости. Но как давно? И по какому случаю?

Джемаз и Кургеч продолжали вести беглый огонь по эрджинам — тем пришлось отступить в лес. «Они выберутся из каньона и обстреляют нас сверху, — догадался Джемаз. — Нужно их опередить!»

Три беглеца принялись карабкаться вверх — задыхаясь, не обращая внимания на ссадины и бешеный стук крови в ушах. Небо начинало снова открываться, край плоскогорья был уже недалеко. Снизу доносились хлопки беспорядочных выстрелов. Пули ударялись о камни и стволы, взрываясь настолько близко, что ни о какой передышке не могло быть и речи. Оглянувшись вниз, Глиссам заметил темные фигуры эрджинов, с завидной легкостью поднимавшиеся зигзагообразными прыжками.

Глиссам, Джемаз и Кургеч выбрались, наконец, на плоскогорье и стояли, шумно переводя дыхание. Эльво опустился на четвереньки, с хрипом пытаясь наполнить легкие жарким сухим воздухом — но Джемаз уже торопил его: «Они близко. Пошли, пошли!»

С трудом поднявшись на ноги, Эльво заметил на краю плато дюжину эрджинов, предусмотрительно вылезавших из каньона там, где их не доставали пули, примерно в полукилометре к северу. Джемаз задержался на несколько секунд, чтобы оценить обстановку. На востоке, за понижающимися волнами нескольких хребтов, склонов и оврагов, их ждал парусный йол. Попытавшись бежать в этом направлении, однако, они стали бы идеальными мишенями для вооруженных эрджинов. Любое промедление грозило смертью. В ста метрах к югу возвышалась осыпающаяся ступенчатая пирамидка выветренного гнейса — естественный редут, обещавший по меньшей мере временное укрытие. Три беглеца вскарабкались по щебенчатой осыпи на вершину пирамидки, обнаружив там почти ровную площадку метров пятнадцать в поперечнике. Джемаз и Кургеч немедленно бросились плашмя на землю, осторожно подползли к краю площадки и принялись обстреливать эрджинов, наступавших перебежками по каменистой пустоши внизу. Присев на корточки, Эльво Глиссам тоже достал пистолет и прицелился, но никак не мог заставить себя выстрелить. Кто прав, кто виноват? Незваные пришельцы, они нарушили древнюю тайну ветроходов. Чем оправдывалось уничтожение тех, чьи интересы они ущемили?

Джемаз заметил нерешительность Глиссама: «Осечка?»

«Нет. Безнадежность. Все это ни к чему. Мы в западне, нам больше некуда бежать. Одним мертвым эрджином больше или меньше — какая разница?»