Кейт Лаумер - Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

— Извините, пожалуйста, сэр, но мне крайне необходимо срочно связаться со службой Безопасности Империума, вот по этому телефону. И я, четко разделяя цифры, продиктовал:

— 124–72 — ЦБ.

Человек кивнул, протянул руку к телефону, но тут же остановился.

— А кто вы такой, сэр?

— Вы разговариваете с полковником Байардом, милейший, — строго отчеканил я.

— Сейчас, сейчас, — засуетился почтовый служитель и начал нажимать кнопки телефона, набирая нужный мне номер.

Связи ее было.

Ожидая того момента, когда я смог бы свободно переговорить с бароном Рихтгофеном, я случайно взглянул на календарь, висевший на стене, и холодный пот выступил у меня на лбу.

В своих расчетах Дзок ошибся, ошибся всего на один день — таким образом, до катастрофы, нависшей над Империумом, осталось всего несколько часов.

Я вскочил со своего места и бросился к чиновнику, все еще пытавшемуся связать меня с моим начальством. Схватив трубку, я стал ее вырывать как сумасшедший, будто это могло помочь наладить связь.

Внезапно входная дверь с треском раскрылась и в помещение медленно прошествовал невысокого роста полный мужчина с печатью значимости на лице. Он был облачен в мундир Почтового ведомства Империума и на его рукаве блестели лейтенантские шевроны. Он внимательно посмотрел на нашу застывшую скульптурную группу. В его глазах вспыхнул интерес, когда он разглядел мой комбинезон. Потом он обратился к служащему:

— Кто этот человек? — спросил он, указывая на меня, — Что ему нужно?

Не дав служащему вымолвить и слова, я начал говорить:

— Я полковник разведслужбы Байард, лейтенант. Я имею важное сообщение для барона фон Рихтгофена. Дело касается жизни и смерти государства.

— Ваши документы, полковник! — потребовал, очевидно, начальник почты и протянул руку ладонью вперед.

— Видите ли, лейтенант… — начал я, — дело в том, что я выполнял важное государственное задание и поэтому не брал с собой никаких документов, удостоверяющих личность. Но чтобы окончательно развеять все ваши сомнения, то вот вам номер моего домашнего телефона, запишите, 127–17-ЦБ. Вы можете сейчас же позвонить и вам скажут, кто я такой и что я в самом деле выполняю важное задание. И, кроме того, лейтенант, разве в ваши обязанности входит проверять документы у всех посетителей почты?

Начальник побагровел и выпучил на меня глаза. Он несколько раз открыл было рот, словно рыба, вытащенная из воды на сушу, но как и рыба, ничего не сказал.

Я стоял и спокойно наблюдал за происходящим.

Наконец лейтенант справился с собой и хриплым голосом произнес:

— Хорошо. Давайте позвоним вам домой, полковник.

Он повернулся и прошествовал к двери, на которой висела табличка «Начальник почты».

Прошло несколько минут.

Внезапно за моей спиной распахнулась входная дверь. Я повернулся и с удивлением увидел на пороге двух полицейских, которые со странным выражением на лице уставились на меня.

Сейчас же за моей спиной распахнулась с трестом дверь начальника почты и он, стоя на пороге, указывая на меня, закричал:

— Арестуйте этого человека! Он шпион!

Один полицейский подскочил ко мне и потребовал поднять руки, начал обыскивать, другой, держа в руке пистолет, не спускал с меня глаз.

— В чем дело, господа? — изумился я, повернув голову в сторону начальника почты. — Это какое-то недоразумение!

— Что? Недоразумение? — толстяк визгливо рассмеялся. — Вот это да! Ну и шутник попался!

Я недоуменно уставился на него.

— Что вас так рассмешило, лейтенант? Можно наконец объяснить мне, что означает весь этот цирк? Вы что не звонили ко мне домой?

— Ха-ха! В том то и дело, что звонил! Я позвонил домой полковнику Байарду, — торжественно сказал начальник почты. — И мне там сказали, что господин полковник находится дома и сейчас как раз изволит обедать!

Камера, в которую меня поместили, по стандартам хегрунов наверняка считались бы «люксом», но это все же не помешало мне почти безостановочно стучать по тяжелой обитой железом двери и кричать, чтобы меня немедленно препроводили к начальнику полиции.

У меня был с собой пистолет (Дзок, когда отыскал меня в мире джунглей, отдал мне его назад). По крайней мере, я мог пустить его в ход, но крайность убить человека пока еще не наступила. У меня еще было в запасе несколько часов.

Мою просьбу все же удовлетворили и начальник полиции, вежливо выслушав меня, пообещал тут же созвониться со штабом ближайшей войсковой части.

Уже стемнело, когда я услыхал шум открывшейся двери, и я увидел немного знакомое лицо агента, с которым раза два мне пришлось встречаться на службе. Увидев меня, он пораженно остановился, затем нерешительно двинулся вперед.

Внимательно рассмотрев меня, он сел на скамью, находящуюся в моей камере и выжидающе посмотрел на меня в глаза.

Я попытался напомнить ему, что мы знакомы, хотя, честно признаться, что фамилию его не помню.

Офицер кивнул головой и, повернувшись к полицейским чинам, столпившимся у двери, произнес:

— Действительно, этот человек очень похож на полковника Байарда. Однако, я могу поклясться, что настоящий полковник находится у себя в доме. И поэтому нет никакого смысла беспокоиться в дальнейшем обо всем, что говорит этот самозванец. Хотя…

Офицер еще раз внимательно посмотрел на меня, — Если вас не затруднит, «полковник», — он подчеркнул это слово, — я хотел бы услышать от вас историю, которую вы собираетесь рассказать барону Рихтгофену.

Мне уже было нечего терять и поэтому, попросив разрешения сесть, я начал рассказывать свою историю, страстно надеясь, что на этот раз мне действительно поверят…

Но этого и на этот раз не случилось.

Офицер действительно внимательно выслушал меня.

Когда я закончил, он встал, кивнул мне и повернулся, чтобы выйти из камеры.

Я не мог поверить что этот человек сейчас уйдет, не попытавшись даже проверить то, что только что услышал.

Поэтому я схватил офицера за руку и закричал:

— Неужели вы не верите мне? Что же может тогда убедить вас? Неужели вот этот костюм не может заставить вас начать хоть какое-нибудь расследование?

Офицер остановился, повернулся и, вероятно, только сейчас внимательно разглядел мой комбинезон.

— Давайте его сюда, приятель. Это то, что нам нужно. Если вы говорите правду, не знаю, как мы из всего этого выкарабкаемся.

Когда дверь за ним закрылась, я еще полчаса нервно ходил из угла в угол своей клетки, изнывая от неопределенности.

Наконец дверь камеры открылась и я увидел маленького человечка в очках с толстыми стеклами. Он назвался профессором Рингвистом и сообщил мне, что внимательно ознакомился с конструкцией моего костюма-скафандра и хотя находит его довольно занимательным, все же все его проводки и схемы абсолютно бессмысленны с научной точки зрения. Я попытался втолковать этому профессору, что его выводы неверны — ведь костюм действует. Что механизмы и приборы комбинезона неразрывно связаны с семантическими особенностями организма и поэтому в чужих руках они абсолютно инертны…