Олег Ёлшин - Тейа

Установка была почти готова. Сначала в миниатюре он повторил ту свою первую модель, на что ушло около двух недель. Она прошла испытания, и маленькие круглые молнии теперь как ручные послушно надувались, словно мыльные пузыри, плавая в воздухе между двумя электродами. На демонстрацию пришло много людей: и ученых, и просто гостей острова. Все были в восторге, каждый пытался дотронуться до пульта управления и запустить шаровую молнию. Как дети…

– Леонид, теперь ты укротитель молний, – сказала ему какая-то дама-знаменитость… То ли певица, то ли актриса. В этих тонкостях он был не силен, а Юрий стоял поодаль, и спросить у него, кто она такая, он не мог. Дальше ему в помощь был дан физик, который придумал ту первую модель «кротовой норы». Хотя, неизвестно – кто кому больше помогал?

Этого парня звали Вилли. Впрочем, «парню» было под шестьдесят. Но бывают люди, для которых возраст не существует, и они до глубокой старости сохраняют юношеский характер. Вилли был как раз из таких. Одевался он немыслимым образом, представить на нем костюм было невозможно – джинсы, разрисованные футболки, обязательная кепка от солнца или бандана. Если бы еще отрастить бороду, получился бы колоритный рокер. И душа у него была, как у ребенка. Он восторженно относился ко всему и близко принимал к сердцу каждую мелочь. Фанат своего дела, у которого не было ни жены, ни детей. Около двадцати лет он просидел на острове, и ни единого раза не изъявил желания побывать на Большой Земле, где, впрочем, никого из близких не осталось. У Вилли не было выходных, не было дома, хотя ему предлагали на острове небольшую виллу, но из скромности он предпочел номер в отеле. У него не было такого понятия, как рабочий день, перерыв на обед, отдых… У него не было ничего… Ничего, кроме дела. Поэтому у него было все!

Когда Леониду впервые представили его, он подумал, что тот сумасшедший. Вилли сразу же пригласил его к в лабораторию и показал свое хозяйство. Эта комната на первый взгляд была завалена хламом. Приборы, минералы в коробках, пробирки, небольшие установки, значения которых он не понимал. Все было опутано огромным количеством проводов, и Вилли посреди этого хаоса выглядел большим взъерошенным пауком. Даже столы здесь стояли под углами-диагоналями, и ни один не скучал вдоль какой-нибудь стены. Но присмотревшись, Леонид заметил, что все здесь имеет свое значение и вполне определенный смысл. Каждая вещь занимала свое место, где Вилли без труда находил то, что ему было нужно. И казалось, если навести здесь порядок, сумасшедший физик просто потеряется и не сможет ничего найти… Это был не беспорядок или хаос, но единственно возможный порядок для такого человека, как Вилли.

Он долго с увлечением показывал свои разработки, потом провел его куда-то вниз, где и находилась установка по перемещению во времени. Эта модель работала так же, как и существовал сам Вилли. Она была очень капризна, требовала к себе большого внимания и тоже была похожа на огромного паука, опутанного проводами и датчиками. Это был портрет Вилли, о чем тот не догадывался.

Вилли объяснил, как он добивается получения той самой экзотической материи, и теперь Леонид понимал, зачем им нужна его установка. При использовании в ней некоторых элементов таблицы Менделеева как раз и получается та среда, которая создает устойчивый канал во времени. Устойчивый, потому что в отличие от изобретения Вилли, его установка делает этот процесс стабильным. Вилли, ознакомившись с работой Леонида, был в восторге. Многие годы он стремился к таким результатам, но шел своим путем, и теперь пути двух гениальных физиков пересеклись…

Леонид конечно же попросил Вилли продемонстрировать работу его «паука». Тот встал у пульта и теперь был похож на капитана фантастического, неземного аппарата, который распрямит свои усы-провода и двинется с места.

– Какое время нас интересует? – спросил Вилли.

Леониду, несмотря на все факты, предоставленные Генри, было любопытно самому проверить тот конечный этап на планете, который предрекал им виденный кинофильм. Его не интересовало прошлое, история, динозавры, Наполеоны или фараоны – только будущее и ничего более.

– Это может быть опасно! – возразил Вилли, услышав просьбу переместиться на два года вперед.

– Время ИКС! Мы попадаем как раз туда, откуда стоит держаться подальше…

– Не важно, – ответил Леонид, – можно на три года, на пять лет…

– Какое место выбираем? – Вилли дал ему защитный костюм, и сам облачался в подобный.

– Россию, – сказал Леонид.

– Конечно, риск есть. Он есть всегда. Но для тебя, Леонид…

И рассказал, что ему не разрешают покидать лабораторию таким путем. Случись что, неизвестно, как они будут возвращаться.

И теперь они стояли на дне небольшого резервуара, похожего на пустой круглый бассейн. Вилли установил на пульте необходимые показатели, и процесс начался…

Собственно, ничего не произошло, просто крыша этого подвального помещения исчезла, и яркое солнце ослепило глаза сквозь пластик защитного шлема. Леонид огляделся. Они стояли на просторном, открытом месте. Повсюду были заросли травы, виднелись отдельно стоящие высокие деревья.

– Какая-то глушь, – подумал Леонид. – Так нам ничего не понять…

– К сожалению, нам не удалось перейти на расстояние в пять лет. Прибор показывает интервал – пятьдесят лет… Вилли как-то смущенно признался в этом, извиняясь за сбой в работе своего детища.

– Ничего страшного, – произнес Леонид, – пятьдесят, так пятьдесят, и пошел дальше по полю.

– Зато место выбрано правильно, – продолжал он, – это Москва.

– Где она – эта Москва? – подумал Леонид, продолжая шагать. Ровное пространство заканчивалось, и начинался крутой косогор, на который он не без труда начал забираться. А повсюду высокая трава и кустарники. Склон был геометрически абсолютно ровным и, забравшись немного выше, он оглянулся. Напротив, за деревьями находился точно такой же склон, был он одинаковым по высоте и подобен этому. На нем просматривались ровные террасы, которые шли на равных расстояниях параллельно земле.

– Что-то это мне напоминает! – подумал Леонид, продолжая свое восхождение, оглядываясь по сторонам.

– Что-то непонятное, но очень и очень знакомое…

Теперь он находился на самой вершине холма, и внимание его привлекла вывеска или табличка внушительных размеров. Она висела немного в стороне на высокой штанге, и сейчас, когда деревья не заслоняли, он смог ее разглядеть. А на ее верху четко проглядывала надпись, которая была на русском языке. И тут Леонид понял все! «ТАБЛО» – вот что было написано на ней. А если соскоблить с этих холмов траву и землю, вырубить высокие деревья и оставить ровную площадку, место это превратится в обыкновенный стадион.