Филип Фармер - Т. 10. Река Вечности. Мир Реки. Рассказы

Следом упал еще один из воинов Крамера, раненный в руку копьем. А его товарища, который споткнулся об него, проткнули копьем со спины, навалившись на древко всем весом.

Женщина, которая метнула из пращи камень, отшатнулась назад с копьем в груди и рухнула в воду.

Затем ряды противников сомкнулись, и началась рукопашная схватка.

Иешуа подвел судно к катамарану Крамера с левого борта. Битнайя и Микс в это время спускали парус. Затем на поручни их бывшего преследователя полетели абордажные крючья. Пока Битнайя с Иешуа обливались потом, удерживая оба судна вместе, Том Микс работал пращой. Он набил себе руку, сотнями часов упражняясь с этим оружием на суше и воде, и мог теперь мастерски метать камни, которые вылетали из его пращи с огромной скоростью и точностью. Ему пришлось подождать, пока противники расцепятся, чтобы ненароком не попасть в кого-либо из толпы местных жителей. Он трижды поразил цель. Один камень попал вражескому воину в шею. Другой ударил в основание позвоночника. А третий размозжил коленную чашечку, и корчившегося от боли человека схватили местные. Не давая ему вырваться, они полоснули его кремневым ножом по яремной вене.

Микс метнул копье, и оно глубоко вонзилось в бедро одного из преследователей. Затем, схватив тяжелый топор, он запрыг-нул на катамаран, и его топор дважды опустился на затылки противника.

Двое из уцелевших врагов попытались прыгнуть за борт. Удалось это только одному. Подобрав с палубы бумеранг, Микс взмахнул им, целясь в качавшуюся на волнах голову, но, раздумав, опустил оружие. Бумеранги слишком тяжело достаются, чтобы расходовать их на тех, кто больше не опасен.

Стало вдруг тихо. В наступившей тишине слышались только стоны раненых и всхлипывание женщины. Безмолвствовали даже очевидцы разыгравшегося сражения, которые не замедлили подойти поближе. Участники сражения выглядели бледными и изможденными. Пыл уже угас в них.

Миксу нравилось принарядиться к случаю, а этот, похоже, был из разряда побед. Он вернулся на свой парусник и, подмигнув Иешуа с Битнайей, натянул сапоги и плащ. О десятигаллонной шляпе он не беспокоился, так как все это время она оставалась у него на голове. Вернувшись на рыбачью лодку, он снял ее, грациозно взмахнув, и расплылся в улыбке.

— Том Микс, эсквайр, к вашим услугам, леди и джентльмены, заговорил он. — Примите мою искреннюю благодарность за вашу помощь и извинения за те неудобства, которые причинило вам наше присутствие.

— Прах Господень! Что-то я не разберу, о чем вы. Хотя похоже вроде на английский, — произнес капитан спасательной лодки.

Микс нахлобучил шляпу и закатил глаза, как бы взывая к помощи свыше:

— Все еще в семнадцатом веке! Что ж, по крайней мере, мне хоть немного понятен ваш жаргон. — Он заговорил медленнее, тщательно подбирая слова. — Как титуловать вас, амиго?

— Титуловать? Амиго?

— Как вас зовут, друг? И кто над вами начальник? Мне бы хотелось предложить себя в качестве наемного солдата. Так что он мне нужен, и думаю, что я ему тоже скоро понадоблюсь.

— Лордом-мэром Нового Альбиона является Джон Уикел Стаффорд, сказала женщина. Она и все остальные поглядывали на Микса и Иешуа со странным выражением.

Ухмыльнувшись, Микс произнес:

— Нет, он мне не брат-близнец, да и вообще не брат, если не считать родства по общечеловеческим корням. А такое родство, сами знаете, — штука весьма неуловимая. Он родился за тысячу восемьсот восемьдесят лет до меня. В Палестине. Которая находится черт знает как далеко от моей родной Пенсильвании. А то, что он так похож на меня, так это просто игра случая. В этом ему, можно сказать, повезло, а иначе он никак бы не вывернулся из той петли, которую Крамер уже затянул на его шее.

Часть слушателей, по всей видимости, все же поняла кое-что из сказанного. Дело тут было не столько в самих словах — хотя в них наблюдались значительные расхождения, — сколько в интонации и произношении. Их речь напоминала Миксу речь австралийцев, которых он однажды встретил. И Бог знает, кого напоминал им он сам.

— Кто-нибудь из вас знает эсперанто? — поинтересовался он.

— Мы слышали о таком языке, сэр, — ответил капитан. — Его учили в какой-то новой секте, в Церкви Второго Шанса, если я правильно понял. Хотя до сих пор никто из них здесь не появлялся.

— Очень плохо; значит, придется обходиться тем, что есть. Мне и моим друзьям порядком досталось за последние пару дней. Мы устали и голодны. Было бы хорошо, если б нам разрешили остаться у вас на несколько дней, пока мы не тронемся дальше вниз по Реке. А может, даже поступим к вам на службу. Как вы считаете, ваш начальник, э-э, лорд-мэр, не будет возражать?

— Нисколько, — ответила женщина. — Он всегда с радостью принимает прекрасных воинов — и мужчин, и женщин, — в надежде, что они останутся. И щедро воздает им. Но скажи нам: те люди Крамера, как очевидно, — почему они так яростно охотились за вами? Они преследовали вас даже здесь, хотя знают, что им под страхом смерти запрещено появляться в наших водах.

— Это длинная история, мэм, — сказал Микс и улыбнулся.

У него была привлекательная улыбка, и он знал об этом. Женщина была прехорошенькой — невысокая пухлая блондинка и к тому же, по всей вероятности, в настоящий момент свободная или предпочитающая считать себя таковой. Робкой ее положительно не назовешь.

— Вы, надо полагать, знакомы с Крамером-Костоломом, Крамером-Палачом. Этих двоих, Битнайю и Иешуа, он захватил в плен. Их вот-вот должны были сжечь на костре за то, что они, по его сведениям, еретики. В его стране этому придают большое значение. Вдобавок они еще и евреи — что еще может быть хуже для них в той стране? Я освободил их, а заодно и тех, кто был с ними. Все побежали кто куда, а мы втроем — к кораблю. Остальное вы знаете.

Капитан спасательной лодки решил, что ему тоже пора представиться.

— Меня зовут Роберт Никард. А эту женщину — Анджела Довертон. Не обманывайтесь нескромностью ее поведения, мастер Микс. Она разговаривает слишком смело для женщины, что весьма неразумно с ее стороны. Она — моя жена, хотя ни небесам, ни аду нет дела до брака.

Анджела, улыбнувшись, подмигнула Миксу. К счастью, тем глазом, который Никарду не был виден.

— Что же касается всех этих дел с еретиками, то Новому Альбиону все равно — во всяком случае, официально, — какой религии придерживается тот или иной мужчина или женщина. Даже если он атеист — хотя мне лично непонятно, как можно быть им после воскрешения из мертвых. Мы с радостью встречаем всех граждан, если они трудолюбивы и послушны долгу, опрятны и относительно трезвы. Мы принимаем даже евреев.

— Должно быть, многое поменялось с тех пор, когда вы были живы, — заметил Микс и, не дожидаясь, пока капитан выскажется по этому поводу, быстро добавил: — Где нам следует доложить о себе, сэр?