Макс Ливнев - Мустанг и Чика. Черновик.

Что тут случилось? Пацаны выли от восторга и заставили меня еще три раза исполнить эту песню. Следующим номером исполнилась «По тундре» — зековская песня, немного грустная. Ее тоже приняли на «ура». Никто не знал о существовании такого пласта культуры. Партаппаратчики хорошо потрудились, оберегая подрастающее поколение от тлетворного влияния свободы.

Уфф, треба передохнуть. Обычно в подвале всегда чего-нибудь имелось, чтобы подкрепиться. Мимо ужина я однозначно пролетел, а растущий организм, как грудной ребенок, ждать не любит. Шоколадочные призы дома лежат. Спрашиваю:

— Мужики, есть чего-нибудь пожрать? Хоть маленький кусочек колбаски там, всякой…

Смущенно молчат. Наверно, сами все сожрали подчистую, гады. Мелькнули малиновые штаны. Вовка умчался на улицу. Говорю всем, что отдохну немного. Подсел Шило и попросил меня помочь с аккордами первой песни. Медик примчался быстро с куском сала, хлеба и пучком зеленого лука. Поблагодарил спасителя своего. Пока ел, Шило наигрывал композиции Токарева «Тетю Хаю» и «Чубчик кучерявый». Вполне сносно прозвучало.

Когда я кончил питаться, снова пристали ко мне. Говорю в шутку, что кто меня кормит, тот и танцует. Что буду петь только для Медика.

Беру гитару и исполняю еще две старые песенки «На Невском проспекте у бара» и «Джон Грей». Уже без особого драйва. Ладно, засиделись мы тут с Вовкой, пора по квартирам. Уже почти полночь. Пацаны вышли из подвала массово, словно фанаты после футбольного матча, и пошли все дружно провожать меня до подъезда. Мда, видимо пора создавать собственный фанклуб. Редкие прохожие в столь поздний час шарахались от такой бодрой и весело ржущей толпы молодежи. Попрощался со всеми за руку. Завтра предположительно должно начаться время терминального пятна.

Зарядку следующим утром я проспал. До школы оставалось полчаса. Скоренько поставил чайник на огонь, сделал несколько силовых упражнений и ополоснулся под душем. Звонок в дверь — это Медик заявился. Я торможу в школу минут на десять. Согласился со мной опоздать на физику, хотя это чревато сольным выступлением у доски. Выпиваю чай, заедая шоколадкой. Без калориев нам, крестьянам, жить никак нельзя. Быстро натягиваю свои шмотки, и мы выбегаем на улицу. Грозит новая встреча с классухой на литературе, а вместо скромного пиджака у меня опять вызывающая джинсовая курточка. Поздравляю Вовку с идеологически выдержанной одеждой и с освобождением от тлетворного влияния малиновых штанов. А тот тревожно спрашивает, учил ли я биографию Островского? Отвечаю:

— Какого именно: Александра Николаевича, или Николая Алексеевича?

Медик глубоко задумался. Я попросил его не заморачиваться такими пустяками в сравнении с мировой революцией. Медик задумался еще сильней.

На урок мы конечно опоздали, но на самую малость. Верная своим традициям физичка тут же нас обоих вызвала к доске. Я от имени нас двоих на доске показал решение заданных на дом задач, и мы получили по четверке. Валентина Аркадьевна произнесла:

— Я вижу, Паша, что ты начал думать головой.

Удовлетворенные первым успехом, мы добрались до своей камчатки.

Алгебра пролетела мирно и безболезненно для меня и очередной четверкой для Медика за домашнее задание. Вообще-то я ему все правильно порешал, Вовке требовалось только нормально промяукать. А вот после алгебры начались шторма.

На перемене нарисовались чем-то довольный Жека, хмурый Леший и еще один высокий чернявый парень. Постукались грудными клетками с Жекой, познакомились с чернявым.

— Веня, — протянул руку он, — секретарь комитета Комсомола поселка «Березовая роща».

Делегация из этого поселка приехала по мою душу, потому что сегодня вечером должен состояться очередной хоккейный матч, и я должен подорваться и ехать в город Можайск. Офигеть, не встать! Можно ведь хотя бы предупредить заранее.

— Тебя освободили на сегодня от последующих уроков, — сообщает мне Жека с таким видом, как будто осчастливил меня на веки вечные.

Я хватаю ошарашенного парня за локоток и волоку к окну.

— Какого хрена вы творите? — говорю, — Я думал, что только помогал вам, пока ваш нападающий болен.

— Так это… Николай Михайлович пожелал… — растерянно залепетал Жека.

— Предупреждать надо заранее. У меня тоже бывают дела, обязательства. Я вам не крепостной какой-нибудь, — зло прошипел я.

— Извини, друг! — виновато сказал Жека.

— Могли бы по-тихому меня вызвать. На фига этот шум-тарарам с лешими вприсядку поднимать. Засветили меня по полной программе, — продолжаю пилить его.

— Ну, прости, если сможешь, — искренне просит парень.

— Вовка с нами едет?

— Мы думали…

— Думать надо правильно. Еще на мне висит старушка-соседка. Ей нельзя выходить на скользкую улицу. Пусть кто-нибудь в магазин для нее сходит. Решайте. Скоро звонок на урок прозвенит.

Подхожу к Вовке и спрашиваю, хочет ли он поехать со мной на хоккейный матч. Тот чуть не запрыгал от радости. А ведь стоял с напряженным видом, боялся, что я без него уеду. Подошел мрачный Леший и сообщил, что еще раз к директору насчет Вовки он идти не хочет. Лучше будет договориться напрямую с учителями.

— Договаривайся! — соглашаюсь, — Вон, Валентина Сергеевна идет. Еще там у меня география.

Леший преградил путь учительнице и тихо что-то ей сказал.

— Забирайте хоть насовсем его! — радостно завопила она.

— С ней решено, — процедил в мою сторону комсорг.

— Ты че такой хмурый? — осторожно интересуюсь, примерно зная ответ.

— С тобой мы потом поговорим.

— Могу сейчас сказать, что я вам ничего не должен.

— Скрывать, что выступаешь за чужую школу не по-товарищески.

— А обещать деньги за квартирник и кинуть, когда человеку реально жрать было нечего. Это по-товарищески?

Было интересно наблюдать, как хмурое лицо волевого парня превращалось в виноватое, пристыженное.

— Ты это… Не держи зла. Промашка вышла, — смущенно произнес он.

Веру Ивановну, учителя географии, Славка вызвал с начавшегося урока и предупредил, что Чекалин и Медведев будут задействованы на мероприятиях по комсомольской линии. Насчет Таисии Степановны Леший договорился, с Варварой. Она обещала прислать пионеров.

Везти мою драгоценную тушку в Можайск должна была серая копейка. Леший вознамерился ехать с нами, но мест уже не было. Видя приунывшее лицо комсомольского вожака, я придумал посадить легкого Медика себе на колени. Ребята внесли поправку, и держать на коленях Вовку должны Веня и Леший. Шофер Саша — полный молодой мужчина — решил ехать в Можайск не через столицу, а напрямую, петляя по глухим местам. Отчего мы случайно заблудились и крутились около часа по малоезженным дорогам. Зато я с огромным удовольствием полюбовался красивыми снежными видами Подмосковья со своего переднего места. Особенно впечатляли места, где к дорогам близко подходили заснеженные ели. Однажды я не выдержал и попросился погулять и размять ноги в одном таком сказочном месте. Заодно повалял Вовку в высоком сугробе. Выехав на Можайское шоссе, копейка резво полетела по прямой.