Игорь Гетманский - Цена бессмертия (сборник)

В любом случае он был хорош.

У громилы щелкнули зубы, он с тяжелым буханьем опрокинулся на спину, раскинул ноги и затих. Из–под его распластанной на полу туши показалась темная струйка. Брюки в области паха потемнели.

— Зассыха! — Тяжело дыша, я некоторое время не мог оторвать взгляд от этой струйки. Но потом опомнился и развернулся к Арчибальду Дэйву и его свите.

— Ну, что, скоты! — оскалившись, прорычал я и сунул руку в карман. — Взяли?!

Арчибальд Дэйв сделал шаг назад. На его лице отразилась нерешительность, он неуверенно поднял руку — хотел, наверно, подозвать телохранителя.

— Ублюдки! — еще громче зарычал я и шагнул к группе людей на другом конце зала. — Да вы знаете, что я сейчас….

Неизвестно, чем бы кончилась эта сцена. Я был настолько взбешен, что, наверно, не справился бы с собой и начистил рыло и президенту, и его второму телохранителю, и «колючке», и всей свите, а потом меня пристрелила бы вбежавшая охрана. Но неожиданно все звуки в зале перекрыл громовой голос, раздавшийся из вделанных в стены динамиков:

— Мистер президент! Ситуация «пик»! Спутницы Грегори Рута ликвидируют охрану здания и продвигаются к помещению с генератором!

— Что–о?! — взревел Дэйв. Надо отдать должное цельности натуры самозваного императора: он тут же забыл об угрозе, исходящей от меня. Лицо его мгновенно стало багрово–красным, а выкаченные глаза уставились во что–то поверх меня. Низкорослый «колючка» и вся свита с открытыми ртами смотрели туда же.

Я вынул руку из кармана и обернулся. Вся верхняя половина стены, по которой только что меня размазывал незадачливый бугай, оказалась закрыта экраном плоского жидкокристаллического монитора. И на нем, на этом огромном экране, я увидел Глэдис и Лотту.

Они шли плечом к плечу по какому–то длинному коридору. Их лица были вовсе не такими, что во время боя на Рамзесе–2: не бессмысленные, но деловито сосредоточенные бледные маски в обрамлении распущенных по плечам волос — пышных каштановых у Лотты и шелковистых иссиня–черных у Глэдис. На обеих мешковато сидели пятнистые десантные комбинезоны. Оружия в руках девушки не держали.

Кроме них, в коридоре никого не было видно.

— С ними Рут! — воскликнул я, но меня никто не услышал.

— Они уничтожили три поста, сэр! — заполошно прокомментировал голос из динамика. — На входе в здание, у дверей на лестницу и охрану спецпомещений!

— Но как?! — изумленно выкрикнул президент. — Голыми руками?!

Камера, ведущая съемку, давала вид сверху и в искаженном ракурсе — обычный автоматический охранный видеорепортаж из–под потолка. Девушки шагали резво, их изображения быстро продвинулись к середине экрана. Я еще успел удивиться слаженной легкости их шага. На Рамзесе–2 Руту приходилось подталкивать девушек в спины, чтобы заставить идти в нужном направлении. Одурманенные наркотиками, они не понимали, что от них требуется. Сейчас же они шли так, что казалось, прекрасно осознают, что делают.

«Это Рут! — подумал я. — Он смотрит их глазами. Он действует их руками… Но каким образом он получил контроль над их сознанием? Как он это сделал?!»

Когда Глэдис и Лотта проходили под камерой и стали видны только их плечи и макушки, откуда–то издалека, из–за границ видимости, раздался угрожающий крик.

— Стой! — прогремело в зале. — Стрелять будем! — Их догоняли охранники.

Президент, ободренный действиями службы безопасности, вскричал:

— Разберитесь с этими шлюхами!

Я с ужасом ожидал услышать звуки выстрелов, но они не прозвучали. По всем правилам охрана должна была стрелять без предупреждения — в тех, кто только что неведомым способом уложил несколько человек и перся к сверхсекретному объекту как танки. Но в этой ситуации действия преследователям диктовала мужская психология: что это за угроза — две бабы! Возьмем живыми, а будут сопротивляться — пристрелим без проблем!

В тот момент я возблагодарил создателя за то, что мир устроен так, как есть, а не иначе…

Трансляцию перехватила следующая камера. Лотта и Глэдис немного уменьшились в размерах и оказались посередине длинного коридора. И тогда стало видно, что их догоняют три фигуры в десантной униформе с оружием в руках.

— Стоять, суки!

Девушки и глазом не моргнули. И все так же размеренно и быстро продолжали продвигаться вперед. Преследователи вскинули бластеры. И тогда прямо перед их лицами полыхнуло желтое пламя, и адские высверки ударили в головы людей.

Три трупа с обугленными черепами рухнули на пол коридора почти одновременно.

А потом раздались торопливые бухающие шаги — кто–то невидимый догонял девушек…

Рут безукоризненно использовал свою невидимость. Сейчас он защищал жизни Глэдис и Лотты, и я почувствовал, как во мне шевельнулась невольная к нему симпатия…

— Что это такое?! — завизжал Арчибальд Дэйв. Я быстро взглянул на него: он стоял, поднеся судорожно сжатый кулак к лицу, другая его рука выкручивала лацкан пиджака «колючки». В глазах президента дыбилось изумленное бешенство. — Остановить их! Немедленно!

— Мы делаем все возможное, сэр! — ответствовал голос «комментатора». — К зданию направлена команда «экстра»!

— К черту «экстра»! Они уже на подходе к генератору!

Девушки подошли к тому месту, где коридор поворачивал под прямым углом, и как по команде — по команде Рута! он контролировал их! — замерли на месте. Звук бухающих шагов, сопровождающий их марш, затих. Потом раздался грохот — такой, как будто на пол упала тяжеленная стальная чушка. И без паузы — шипящий гром бластерного огня.

«Рут прыгнул за угол! — понял я. — И расстреливает пост, что стоит перед дверью помещения с генератором!»

Камера, уткнувшаяся в неподвижные спины девушек, не передавала эстафеты трансляции той, что находилась за углом. Автоматика следила за теми, кого видела…

— Покажите, черт вас возьми, что там творится! — возопил президент.

Его приказ был выполнен с некоторой задержкой. Следующая камера начала репортаж в тот момент, когда Глэдис и Лотта сдвинулись с места и решительно шагнули за угол.

На экране возник небольшой холл. Посреди его лежали три мертвых десантника. Дальняя стена холла представляла собой внушительную стальную дверь с тремя сейфовыми замками и двумя штурвалами внутренних засовов. Замки, судя по небольшому настенному табло с крупными оцифрованными сенсорами, были электронными. Их изображение подергивалось легкой прозрачной рябью.

«Рут подошел к пульту!» — понял я.

— Они не смогут подобрать код, сэр, — неуверенно сказал «комментатор». Ему никто не ответил, потому что панель с сенсорами протестующе заскрипела, согнулась и с противным скрежетом отделилась от стены. И зависла в воздухе. А потом с бешеной скоростью устремилась по направлению к объективу камеры. На экране это выглядело так, будто покореженная железяка с рваными краями приобретает гигантские размеры и летит прямо в зал.