Наталья Никитина - Полтора килограмма

– Знаешь, когда особенно остро ощущаю свое одиночество, то бывают моменты сожаления.

Пытаюсь представить себя дома, в ногах спит Винчи, с кухни доносится аромат паэльи, приготовленной

Даниэлой. И мне становится горько от того, что больше не принадлежу себе! Но тысячу, нет, я миллиард раз

прав! За этим призрачным уютом, существующим в моих мечтах, последовал бы прессинг Броуди, поток

жадности, грязи, жажды наживы. Я стал бы экспонатом, который показывали бы по всем каналам. Моя

личная жизнь протекала бы под пристальным прицелом объективов. Я бы уже не смог вот так запросто, как

вчера, сходить на свидание с девушкой.

– А что ты хотел? Нашедшего выход всегда затаптывают первым, – горько усмехнулся сын.

– Я не нуждаюсь в богатстве и известности! Всё это я уже перерос! Теперь хочу просто жить, не

растрачивая время на зарабатывание денег! Собираюсь читать, путешествовать, играть с внуками…

– Другими словами, хочешь оставаться пенсионером, – перебил меня сын с доброй издевкой в

голосе.

Я с удовольствием ощутил, как наши отношения возвращаются в прежнюю колею, полную острот в

адрес друг друга.

– Получается, да, – я засмеялся.

Джим молчал, вероятно не находя слов для возражения.

Я продолжил:

– Знаешь, моя новая жизнь так сияет, что я пока не вижу отдельных деталей. Вроде бы вполне

счастлив! У меня наконец-то ничего не болит. Я ни в чем не нуждаюсь. Но ловлю себя на мысли, что

постоянно ищу встречи со своим прошлым. Безумно хочу съездить в свой дом, потрепать Винчи. Мечтаю

встречаться со своими внуками, увидеть Джес.

– Кстати, о Джес. В пятницу день рождения Тима. Приезжай к двум часам. Можешь пригласить свою

девушку. Джес тоже обещала быть.

– Наконец-то я возьму на руки этого сорванца! Что ему подарить?

– Слушай, дари, что хочешь! А вообще, как и отец, он обожает автомобили.

111

– Будет ему автомобиль! – улыбнулся я. – Джим, как ты думаешь, что, если я прикинусь

покупателем и съезжу посмотрю свой дом?

– Думаю, нормальная идея. Только не выдай себя. Ни к чему Патрику знать. Он очень переживал

твою смерть. Ходил по дому, словно тень, разом постаревший, с красными глазами. Я чуть было не сказал

ему правду. Однако вовремя сдержался. Если бы Броуди начал на него давить, боюсь, старик бы не

выдержал. А Даниэла из твоих фотографий смастерила настоящий алтарь и каждый день с обеденного стола

обязательно порцию кладет для тебя на тарелочку перед портретом.

Я сглотнул сухой ком, подкативший к горлу от услышанного. Мне абсолютно отчетливо представилось,

как Даниэла, раскачивая из стороны в сторону объемные бедра, не спеша, следует к столу с фотографиями.

Как заботливые пухлые руки перекладывают кусочек лакомства на тарелку, одними губами беззвучно шепча

молитву.

– А по поводу Винчи. Можно его перевезти к нам. Будешь приезжать, брать его на прогулки, —

предложил Джим.

Мы еще с полчаса посидели на берегу, поговорили о корпорации, обсудили рентабельность

последних инвестиций и в итоге решили вернуться в город поужинать.

Перед сном я отправил Кэрол сообщение: «Сударыня, с моим сердцем что-то не так! Кажется, оно

устало от одиночества». Вскоре пришел ответ: «Сударь, возможно, вам стоит посетить общественные

места?» Я тут же парировал: «О, жестокая! Я там уже был, но не нашел утешения!» Последовал ответ: «Лишь

дважды Солнце и Луна сменят друг друга – и закончится моя командировка! Наберитесь терпения, мой

Друг!» Ощущая порхание бабочек в животе, я ответил: «Как скажете, Сударыня! Но спешу уведомить, что

твердо намерен увидеть вас во сне уже через пару часов!» В ответ пришел смущенный смайлик с

припиской: «Искренне надеюсь на ваше корректное поведение в этом сне по отношению к моей персоне».

Сердце часто билось, как мне казалось, уже где-то в горле: «Даю слово Джентльмена». Ответа не

последовало.

С идиотской улыбкой вновь и вновь я перечитывал строки нашей словесной игры. Меня не то чтобы

накрыло, а просто смыло волной глупой щенячьей любви! Чувство нахлынувшего счастья согревало, а

точнее сказать, даже бросало в жар! Вся моя сущность ликовала в предвкушении встречи. Уж в этот раз я ее

точно поцелую!

Бабочки порхали уже не в животе, а спустились чуть ниже кожаного ремня и исполняли свои

неистовые взмахи крыльев прямо под молнией джинсов. Промелькнула мысль о Жаклин, но, представив,

как она себя, а может даже и меня, душит своими чулками, я отмахнулся от этой идеи. Только трупа в

номере мне не хватало!

Я открыл окно, вдохнул ворвавшуюся ночную прохладу. Выкурил сигарету, послушал завывание сирен

машин скорой помощи и отправился спать.

Утром, едва открыв глаза, я потянулся к телефону в надежде обнаружить новое сообщение от Кэрол.

Но ожидания не оправдались.

Я принялся искать в телефоне подходящее ММS для пожелания доброго утра любимому человеку.

Это был отличный повод напомнить о себе. Как на зло, попадались только слишком уж с прямолинейными

надписями с сердечками и словами любви. До этого этапа отношений мы еще не добрались. В итоге выбрал

картинку с белым щенком, держащим в зубах розу, намекающую на мою собачью преданность. От себя же

добавил слова: «С добрым утром, Кэрол!»

И потянулись долгие минуты ожидания ответа. Пару раз хотел оставить телефон и отправиться в душ,

но непонятная сила заставляла продолжать упрямо пялиться в экран. «Может, она тоже ищет подходящее

изображение для ответа?» – пытался найти оправдание ее молчанию.

Ответ последовал лишь через тринадцать минут: «Доброе утро, Алекс!» и смайлик с воздушным

поцелуем.

Поцелуй от Кэрол! Это уже что-то! Моя девочка отправила мне поцелуй! Я был готов хоть сейчас

вскочить на мотоцикл и мчаться в штат Мэн! Однако здравый смысл приказал остыть и включить бизнес-

канал.

Прослушав сводку по акциям, удовлетворенный услышанным, отправился в душ. Пока чистил зубы,

принял решение не завтракать, лишь выпить кофе и по прибытию в дом напроситься к Даниэле на обед. «В

любом случае у моего портрета хранилась причитающаяся мне доля, так что голодным точно не останусь»,

– веселился я, окрыленный предстоящей встречей.

И вот уже мчусь по дороге в Хайаннис. Мелькают знакомые до боли дома, мост, пробка, которую я,

впрочем, теперь легко обхожу, бравируя своим преимуществом перед автомобилистами. Меня провожают

порой завистливые, а иногда просто любопытные взгляды.

Я ехал по знакомым улицам города! Еще один поворот – и увижу Его! А вот и он, мой родной! В душе

112

началось половодье чувств! Газон причесан, как жених, высокие окна наглухо зашторены, от чего дом