Михаил Никитин - Эффект Танева

Какая жалость, что на корабле нет Охранительницы! Я уже потянулся привычно к ней, чтобы запросить, когда у меня появилась идея сверхсветового излучателя. Как же неудобно, когда рядом нет постоянного советчика, всегда напоминающего о том, что выскочило из памяти! Но всё-таки память у меня не дырявая, и через несколько секунд я вспомнил. Когда я присутствовал при запуске "Глаза Вселенной", сверхмощной станции СВП в земной Сахаре, я восхищался её невообразимой мощью и думал, что сейчас огромный поток энергии пронизывает пространство и что если из-за какого-то возмущения в нём даже малая частица этой силы проявится в реальном космосе, то сила грянувшего взрыва превзойдёт всё мыслимое. Оказывается, и эту мимолётную мысль Охранительница заботливо сберегла и она была использована с пользой.

— Отлично, друг Эллон! Я вспомнил, о чём ты говоришь, это была интересная идея, и если у тебя получилось её реализовать — как всегда, у вас, у демиургов — самым лучшим способом — то тогда в руках у Звёздного союза есть новое, ещё более совершенное, абсолютно неотразимое оружие! Теперь мы можем напрямую обратиться в Совет Цитадели, к этим странным управляющим новых звездожителей и обьявить, что у нас есть полная уверенность в победе!

— Не стоит спешить, друг Эли. — остановил меня Орлан. — Я потому и обратился к тебе с просьбой прилететь сюда, на Плутон, чтобы даже Охранительница не узнала всех подробностей нашего разговора. Друг Эли, ты помнишь, что рассказал нам о Жнецах человек из другой вселенной — Шепард? И последний из протеан? Помнишь, они говорили, что главным оружием Жнецов был обман и предательство одних разумных другими? Что не добившись раскола между звездожителями, не посеяв между ними вражды, Жнецы обычно не нападали?

— Жнецы не смогут посеять вражды между нами, Орлан! — горячо возразил я. — Люди, галакты, демиурги — все народы Звёздного союза будут вместе против них!

— Я не сомневаюсь в этом, Эли. — спокойно ответил Орлан. — Но я не сомневаюсь и в том, что узнав через своих шпионов в Пространстве Цитадели о появлении ещё одной развитой цивилизации, враги жизни обязательно учтут её существование и предпримут меры! Жнецы обязательно постараются узнать всё о нас — до самой мелкой подробности, попробуют заслать к нам своих шпионов или подчинить себе кого-нибудь из тех, кто побывал у нас. Если они узнают о наших возможностях — отложат своё второжение и приложат все силы, чтобы похитить наши секреты. Тогда борьба с ними осложнится намного.

— Да, Эли! Ни в коем случае нельзя сообщать, нигде и никому, что у нас есть технология, позволяющая обнаруживать нулевой элемент! Если эти железные гробы узнают о том, что мы видим их насквозь — они смогут догадаться о способе защититься! — взмахнул руками Эллон.

— И как же эти "железные гробы" это сделают? Даже если они скопируют наши аннигиляторы пространства — всё равно их будет видно на локаторах, а значит, им никуда не уйти от импульсов излучателя! — продолжал спорить я.

— Эли, Жнецы — те самые "абсолютные механизмы", о которых мечтали фанатики-разрушители вроде нашего бывшего Верховного. Может быть, поэтому мне легче предсказать, что они сделают? Вот тебе, Эли, наверно, не приходит в голову мысль, что можно потушить ядро нулевого элемента или вообще от него отказаться, сбросить скорость до досветовой и двигаться к нашим системам на досвете от границ радиуса обнаружения СВП?

— Но ведь тогда лететь придётся десятки тысяч лет! — растерянно возразил я.

— Но ведь мы и говорим не о организмах, а о механизмах. Что для них любой срок — они могут отключиться на время полёта. И вновь включиться, уже прибыв в Солнечную систему в стотысячном году. — Орлан внимательно на меня посмотрел.

Да, нарисованная Орланом картина была ужасна. Если спугнём Жнецов сейчас — они затаятся и вновь обрушатся на живые миры, когда о их угрозе уже не останется, возможно и памяти. Я не уверен, что столь суровые предосторожности, предпринятые Орланом, необходимы. Кто, в конце концов, кроме землянина, сможет воспользоваться Охранительницей достаточно ловко, чтобы узнать всё о наших планах? Но если Орлану и другим демиургам так спокойнее — я согласен.

— Хорошо, друг Орлан, я не буду рассказывать в Совете о нашем новом оружии. Ты доволен?

— Спасибо, друг Эли. Теперь ты понимаешь, почему я так настаивал на максимальной осторожности действий в отношении поддержки народов Пространства Цитадели. Главное сейчас — не позволить Жнецам догадаться о наших истинных возможностях — и в то же время вызвать у них ощущение утраты преимущества. Если удастся спровоцировать их на удар в ближайшие десять лет — наша ловушка сработает. Поэтому действовать придётся очень осторожно. Мы с Ольгой и Алланом обговорили план на ближайшее время и я очень надеюсь, что ты поможешь нам в его реализации.

— Ты можешь не сомневаться во мне, друг Орлан. Ты, как всегда, намного рассудительнее и предусмотрительнее, чем я. Какие будут приказания, мой адмирал? — я шутливо сложил руки на груди. (Кажется, так, по словам Ромеро, в древности демонстрировали послушание.)

— Основную работу по заманиванию Жнецов придётся выполнить тем, кто уже известен в Пространстве Цитадели. Роли распределены, но и на Земле тебе оставаться не стоит, Эли. Я всё-таки не уверен, что Жнецы не имеют своего агента среди людей командора Шепарда. Отправляйся-ка ты за Мэри и летите самый-самый дальний уголок Галактики. Там я буду за тебя спокоен.

— Орлан, ты уже научился язвить, как моя сестра. Вера на тебя влияет отрицательно — ты хочешь, чтобы я вёл себя разумно и рассудительно! Хорошо, я отправлюсь куда подальше, но тихо себя вести не обещаю!

Глаза Орлана засветились мягким светом — он очень уважал мою сестру и был польщён тем, что я сравнил его с ней. Он поднялся из кокона и сказал: — Давай попрощаемся тогда, друг Эли. Твёрдой воли, удачных свершений тебе и скорой встречи!

Эллон, молча смотревший, как мы с Орланом обмениваемся шутками, одобряюще хохотнул костями и тоже пожелал мне доброй дороги. Наверное, такое прощание он придумал, прочитав что-нибудь из тех древних книг, что так любит Ромеро. Я кивнул своим друзьям и помчался домой на Землю, собираться.

Мэри, узнав, что я улетаю, тоже стала собираться. Пока мы готовили дорожные наборы, я поделился с ней: — Мэри, ты представляешь? Мы улетаем, потому что Орлан верит в шпиона Жнецов на Земле?

— Не очень смешно, Эли. — отпарировала моя дражайшая.

(Ещё один странный анахронизм, раскопанный нашим неугомонным Ромеро. Почему дражайшая? Разве в близком человеке столь важно, что он дрожит от холода? Ромеро рассказал, что с появлением первых сложных киернетических систем у людей развилась кибербоязнь — люди страшились, что их место займут неотличимые от людей андроиды. Кажется, я даже посмотрел с ним какой-то фильм про андроидов, пытающихся притворяться людьми. Ромеро полагает, что "дражайшая" значит — способная чувствовать холод, что означает, что речь идёт о натуральном человеке. То есть означает — вы уверены в том, что с вами — ваш действительный супруг, а не подделка. Немного иронично, но Мэри такое обьяснение чем-то понравилось.)