Russell d. Jones - Выше головы! Том I

– И тебя я рада видеть, – женщина протягивала руку мне. – Рэй, верно?

Я кивнул, и мы обменялись рукопожатиями. Её ладонь была тёплой и твёрдой. И сильной. А я до того растерялся, что остался сидеть.

– Я не задержусь на станции, – предупредила она. – Но я рада, что мы познакомились. Можешь рассчитывать на меня!

Мы не добрались до СубПорта, а она уже знала, что «не задержится на станции»!

– Что-нибудь будешь? – спросил лейтенант, когда тэферка отошла к своему месту на соседнем ряду. – Есть нельзя, но пить-то ты хочешь?

– Да, как ни странно… – пробормотал я, растерявшись от нагромождения событий: пассажирский протест, голосование, Нортонсон, ТФ… – Сок, пожалуйста. Любой. Спасибо!

– А какой ты любишь? – поинтересовался он по инерции. – Ладно, будешь пить, что закажу, – и его пальцы заплясали по экрану с меню.

Нортонсон – вот о ком надо думать в первую очередь. Что я ему заявил про бунт «бэшек» на «Тильде»? «Почти ничего не было» . Представляю, каково ему было слышать это – да ещё от меня!

– Прости… – пробормотал я.

– За что?

– Я не знал… Я сказал, что у вас…

– Да брось, – он вручил мне прохладную колбаску с жидкостью. – На! Держи крепче!

– Спасибо…

– Ты сможешь пять минут посидеть молча? – неожиданно уточнил он. – Пять минут? Я отойду.

– Может, не стоит? – пробормотал я и прикусил язык.

«Молчать, тупой робот, молчать!»

Но лейтенант на шутку не отреагировал. Воспринял всерьёз. Потому что мысли его были чем-то заняты.

– Согласен, есть риск, – вздохнул он, включил магниты в подошвах и расстегнул ремни, удерживающие его в кресле. – Но я обязан проверить и другой груз.

Почему он не воспользовался той связью, которая была в салоне? Через альтер он мог контактировать с любой точкой корабля. А с правами представителя администрации Нортонсон мог получить доступ куда угодно… Кроме «Тильды-1».

Все полторы недели, пока длится СубПортация, действует канал по обмену данными. Это нескончаемый информационный поток в обе стороны – между Инфоцентром «Тильды» и специальным логосом на «Флиппере». Дублирование, уточнения, исправления – ни один человек и не каждый ИскИн способен разобраться в этом спрессованном массиве данных. Для живого межчеловеческого общения используется отдельная линия. И доступна она в переговорных пунктах «Флиппера», на самом СубПорте и на капитанском мостике «Рима».

Нортонсону зачем-то было надо обменяться парой слов с человеком на станции, куда мы и так скоро прилетим! И он оставил меня с теми процентами, которые голосовали за грузовой отсек. За меня в грузовом отсеке. Точнее, за меня не здесь . Не мог он не понимать, как это рискованно! Значит, либо что-то случилось на станции, либо здесь замешан Проф-Хофф.

Испытание в его духе! Профессор Хофнер любил бросать нас в холодную воду и смотреть, как мы выплывем. И какими бы умными мы ни становились, его воображение неизменно опережало нас.

«Может быть, сейчас он наблюдает за мной?»

Стоило мне подумать о Проф-Хоффе, как кулаки непроизвольно сжались – и я едва не раздавил колбаску с соком, о которой успел забыть. Название напитка было скрыто под пальцами, и я решил устроить себе сюрприз. Открыл клапан трубочки и поднёс ко рту. «Интересно, какой вкус?»

– А ты настоящий «А»? – взволнованный детский шепоток раздался над правым ухом и, прежде чем я сделал первый глоток, сзади мне на затылок легла тёплая ладошка.

Туда, куда «пожалуйста, не надо!», где «если ведёт себя угрожающе», над тем местом, о котором я ненавижу думать. И о котором думаю постоянно.

Кнопка выскользнула из гнезда, подставляя себя пальцам. Как в учебном фильме. «Бип! Би-и-ип! Бип! Би-и-ип! Бип! Би-и-ип! Бип!» – включился предохранительный блок. Я слышал этот звук перед тем, как убили Чарли. То есть отключили…

А лейтенанта нет. Вот тебе и проверка груза!

– «Ашки» такие же роиды! – сообщил маленький экспериментатор. – Нелюди! Untermenschen!

Он говорил по-немецки. То есть на основном языке «Кальвиса» и его материнской станции.

– Если я нажму, ты отключишься, правильно?

– Да, – ответил я, окаменев.

Никаких резких движений. Вообще никаких движений. Глаза камиллов устремлены на меня – и глаза людей. Все смотрят на меня и ждут, что будет дальше. А у меня под комбинезоном струйка пота стекает по груди на живот – смерть, как щекотно!

– Ты обязан подчиняться – ты же андроид! – напомнил представитель человечества.

Судя по голосу, лет десять. Спрятался за нашими креслами. Сзади было свободное пространство. Хватит, чтобы мальчишке встать, протянуть руку и отключить меня. Убить…

У него один из тех переходных этапов, которых никогда не было у меня. Исследует границы своих возможностей. Сейчас – на мне.

– Если я решу, что ты опасный, я тебя отключу! – пацан повторял это снова и снова – так ему понравилось осознание власти. – Нажму – и ты отключишься!

Я был уверен, что он не из тех мальчиков, которые тайком коснулись моего комбо. Какой-то другой покинул своё кресло, пока родители отвлеклись. Кто-то, не доросший до голосования. Но со своим мнением. Которое при себе не удержать…

Краем глаза я заметил побледневшее лицо Зинаиды Юм. «Три года под небом». «Эра эволюции». Обещала приглядывать. Вряд ли ожидала, что придётся так скоро!

– Отключай, – согласился я, слегка повысив голос. – Знаешь, сколько стоило сделать меня? Как купол ТФ.

…Почему я использовал именно это сравнение? Оно было не совсем справедливым – по затратам куполу с полностью оснащённой лабораторией равнялся весь проект Проф-Хоффа. Но можно было и прихвастнуть. Тем более так понятнее.

– Не знаю, на кого это повесят, – продолжал я. – На тебя? Твоих родителей? Распределят между всеми… здесь? Правда, не знаю, – тут я позволил себе мстительно улыбнуться.

Ладошка исчезла.

– Проверим?

Я обернулся. Мальчика не было.

По ошарашенным глазам тэферки можно было оценить, как она испугалась. Сильнее, чем я. Я выдохнул и сделал глоток. Сок был кислым – кажется, ананасовый.

Мне было приятно осознавать, как я вёл себя. Образцово. Правильно подобрал слова. Угадал с темой, которая сбила пыл с «экспериментатора». Да и не солгал: законных поводов для отключения не было. Запись, сделанная камиллами, показала бы это. Потом. После того, как…

…А вот для Чарли повод был. Профессорша Нанда имела право . И это знали все, включая Чарли. Он хорошо представлял, к чему приведёт его поступок. Он хотел такого финала.

– Ну как, всё нормально? – лейтенант опустился в кресло, пристегнулся.

– Всё хорошо. А как там на станции? Всё в порядке?

– Да я бы не сказал… – начал он – и осёкся.

– Интуиция, – торопливо пояснил я.

– Интуиция, значит, – пробормотал Нортонсон. – Это хорошо. Молчать тебя не научили?