Павел Шакин - Пси

Биологический сектор располагал несколькими кабинетами и двумя многопрофильными лабораториями. В одной из них персонал каждое утро собирался на линейку. Когда я пришел, все уже были в сборе.

– Доктор Форш, доброе утро! Наконей-то мы можем начать, – улыбнулась высокая женщина в желтом халате, – я профессор Ханна Бриг, ваш непосредственный руководитель.

Мне показалось, я встречал ее прежде. Грубые скулы, тонкие брови, решительные, но чуть растерянные глаза, смотрящие будто бы сквозь вас. Ну и дурак! Как же я мог упустить это! Ханна Бриг. Когда я торопливо просматривал досье, почему-то не уловил ни малейшего сходства с Ханой Тевосян, девчонкой, которую я вызволил из секты хопперов двадцать пять лет назад. Это была она. Узнать ее было непросто. Беззаботность и свежесть молодости сменились сухостью и усталостью. Прежде иссиня темные, волосы были выкрашены в светло-пепельный цвет. Тогда ей было восемнадцать, сейчас она выглядела на сорок, хотя по моим подсчетам, учитывая разницу с Землей во времени, ей было тридцать четыре. Она попала на Пси в составе второй экспедиции и через год возглавила биологический сектор. Однако важно было другое. Как и Хоакин Хорди, Ханна какое-то время состояла в секте хопперов. Вряд ли это могло быть просто совпадением. Вот только почему этого не было в досье «Ковчега»? Вероятно, не уследили. Отец Ханы был влиятельным человеком; может быть, папаша постарался, чтобы в биографии дочери отсутствовали нежелательные эпизоды.

– Уважаемые коллеги, прошу обратить внимание – Доктор Лукас Форш, – представила меня сотрудникам профессор Бриг, – бунтарь из Будапешта. Специализируется на способах коммуникации моноплакофоров.

– Очень приятно, – кивнул я, присев за свободный стол.

– Биологический сектор состоит из двух отделов, – продолжила Ханна деловым тоном, – флоры и фауны. Сама я специализируюсь на головоногих, хотя мы обнаружили уже восемь новых классов мягкотелых. Помимо меня в отделе фауны работает нейрохирург Кишидо Такамара.

– Очень приятно. – Из-за стола приподнялся невероятно тучный японец, на вид вполне пригодный для борьбы сумо: брови домиком, стрижка ежиком, чугунно-волевое лицо. – Также я имею степень в биологии, химии, физике. Соответственно, упорно тружусь на стыке дисциплин.

– Доктор Такамада патологический трудоголик, – шутливо заметила Ханна Бриг и затем по очереди представила остальных.

Генри Фосс был старшим и единственным лаборантом. Невысокий, коренастый блондин с притупленным взглядом и неловкими деревянными движениями, он более походил на водопроводчика, чем на специалиста научного центра. Руководитель отдела флоры профессор Богдан Сухоручко специализировался в микологии. Растительный мир Пси состоял в большинстве своем из грибов и мхов-псилофитов, которые имели сходство с земными кустарниками. Высокий, бледный, сутулый, с проеденной плешью головой, Сухоручко сам напоминал гигантский, но чрезвычайно разумный гриб.

В помощь ему с Земли прибыли Мехмет Абас и Гана Лань. Превосходно разбираясь в растительных микроорганизмах, Гана по совместительству являлась агентом «Барьера». Насколько мне было известно, в научном центре лишь биологический корпус удостоился чести внедрения шпиона. Учитывая меня, не одного. По всей видимости, «Ковчег» неслучайно выбрал для операции Форша.

Мехмет Абас был типичным кучерявым арабом и даже говорил с характерным акцентом, зато имел степень в информатике и микологии. Помимо Лукаса Форша, восполнить потерю кадров в отделе фауны предстояло Кларе Кем из Лейпцига. Особый интерес эта щуплая, невзрачная блондинка проявляла к репродуктивной деятельности мягкотелых.

– Вы, конечно же, в курсе: все проводимые на Пси исследования строго засекречены, – продолжила Ханна Бриг. – Полагаю, вы будете крайне удивлены, узнав, чем нам тут приходится заниматься. Возможности Пси неисчерпаемы. Нам известно ничтожно мало об этом изумительном мире, полном чудес и загадок. Все мы оказались здесь благодаря корпорации ТРАХ, поэтому обязаны неукоснительно следовать уставу. Диапазон исследований определяет академик Лукреций Джонс. Все инициативы необходимо согласовывать с руководителем вашего отдела. Дисциплина залог успеха. В научном центре Хордитауна нет места самодеятельности. Но не переживайте, работы хватит на всех. При четкой координации каждый сможет полностью реализовать свой потенциал. А сейчас сотрудники отдела флоры остаются в лаборатории X. Сотрудников отдела фауны прошу проследовать за мной в лабораторию Y.

Лаборатория фауны была огромна, навскидку ее площадь составляла более трехсот квадратов. Большая часть была занята рядами аквариумов и террариумов, в которых вяло копошились щупальца моллюсков всех цветов и размеров. Признаться, мне было приятно сознавать, что я отлично разбираюсь в этих склизких созданиях и могу отличить двустворчатых от лопатоногих. Но краем глаза я успел заметить нескольких необычных существ, не поддающихся традиционной классификации.

– Присаживайтесь, – Ханна указала на пару стульев напротив экрана для презентаций, – вам предстоит многое узнать.

Такамара занял место за главным компьютером, Генри Фосс куда-то исчез. Ханна Бриг взяла в руки лазерную указку, напомнив эксцентричного Берга в маске енота.

– Лукас, Клара, – она начала, странно покачивая головой. Позже я узнал, что Ханна страдала нервным тиком.

– Как вам известно, животный мир Пси представлен исключительно моллюсками. По крайней мере, других типов животных мы пока не зафиксировали. Что, впрочем, не исключено, но предпосылок к этому нет. Помимо семи известных на Земле классов мягкотелых, мы обнаружили еще восемь: пентаплакофоры, октаплакофоры, сферопанцирные, желобобрюхие, пластобрюхие, ракетоголовые, спиценогие и крючкоглазые. Было зарегистрировано более шести тысяч новых видов, и это конечно же не предел. Моллюски играют важнейшую роль в экосистеме Пси; питаясь микроорганизмами, они тем самым регулируют сложный биохимический баланс планеты. Но мы не просто изучаем новые виды и систематизируем их. Руководство ТРАХ поставило перед нами задачу совсем иного рода. Дело в том, что при ультразвуковой стимуляции нервных центров некоторые виды сферопанцирных способны выделять особые феромоны, которые можно напрямую переводить в чистую энергию. Мы называем ее ПСИ. Новый вид энергии абсолютно безопасен и экологически чист, возобновляем, ресурсы его неограниченны. Но самое главное – существует потенциальная возможность синтезировать на основе ПСИ биологическое сверхтопливо. По своим характеристикам оно будет превосходить аналоги в десятки, а то и сотни раз.