Гаврил Милокумов - Iter Victoria. Путь Виктории

– Какая красота! – с восхищением сказала Ксу. – Юпитер, Боже мой!

– Вам нравится? – спросил капитан.

– Очень! Какая красота! – возбужденно, едва переводя дыхание, ответила Доктор Тао.

Корабль казался неподвижным на фоне огромного газового гиганта, на котором все кипело. Расстояние между кораблем и планетой было сложно представить. Массивный красочный объект не давал шанса перевести взгляд в сторону. «А куда было смотреть, – подумала Доктор Тао, – вокруг ведь была полная темнота и страшная бездна!»

– Я двинусь к Морозову. Не желаете выпить, Доктор Тао? – крикнул капитан, удаляясь по борту.

Радиус колеса стэндфордского тора составлял 12 метров. Для того чтобы создать гравитацию равную земной в 9.8 g, необходимо было задать обращение вокруг основного корпуса 8.63 оборотов в минуту, при линейной скорости 10.844 м в секунду.

Для запуска колеса требовалось участие капитана, контролирующего параметры на капитанском мостике, а также инженера, задающего вращение самого колеса.

– Морозов, запуск колеса! Как понял, Миша? – скомандовал капитан.

– Отчетливо, капитан! Работаю в системном, – инженер парил около мониторов.

Капитан подлетел, ухватившись за подголовник кресла, дал очередную команду. – Запуск!

Инженер двинул индикаторы на экране и судно качнуло:

– Есть запуск, капитан! Реактив заработал!

– Задать 10.85 метра, да плавненько, – команда капитана была четкой.

– Есть, 10.85 метра! – копировал инженер.

Спустя несколько секунд колесо стэндфордского тора завертелось и набрало необходимую скорость. В кольце появилась гравитация за счет центробежной силы, и только в центральном отсеке управления оставалась невесомость.

– Всем в кольцо, разомнем мышцы! – скомандовал капитан.

Ксу первая подплыла к шлюзу, соединяющему центральный отсек с кольцом и остановилась около него, ухватившись за ребро жесткости. Кольцевой шлюз теперь вращался, и это несколько испугало Доктора. Шлюз вращался со скоростью два метра в секунду или семь километров в час.

Следом ее догнал инженер:

– Доктор Тао, скорость не большая, постарайтесь ухватиться за любую рукоятку шлюза, и вы получите ускорение, – давал инструкции инженер.

Ксу ухватилась за первую подбегающую мимо нее по движению кольца ручку, и ее тут же прижало к корпусу.

– Далее пробирайтесь в шлюз №3, только ногами вперед! – инженер висел рядом.

У Ксу закружилась голова, и она машинально перестала смотреть на инженера, который теперь уже крутился вокруг нее. Запустив ноги в шлюз, Ксу ухватилась за поручни лестницы. С каждым движением к кольцу напряжение в руках нарастало. Нужно было держаться крепче, чтобы не сорваться вниз. Это было непривычно.

Наконец, Ксу повисла вниз на последней переборке, удерживаясь руками, и спрыгнула в кольцо. И вот чудо – она стояла на ногах! Сделав первый шаг по полу, она огляделась.

Следом спрыгнул инженер:

– А если решите перебраться в центральный отсек, то лучше двигаться головой вперед! – шутил инженер.

– Спасибо, Михаил, – благодарность Ксу была искренней.

Кухня представляла собой вполне просторный отсек с столиком примерно на 6—7 персон. Рядом располагались полки или мини-отсеки, очевидно с продуктами питания. Благодаря белой окраске отсека даже тусклое освещение позволяло отчетливо видеть все окружающее.

– Не хватает только свечей для полной романтики, – инженер прошел к шкафам и открыл дверцу.

Ксу хотела подвинуть полукруглый стул, но не смогла, так как тот был прикручен к полу. За столом сидел капитан и потягивал свежий кофе.

– Мы так далеко от Земли, голова идет кругом! – говорила Ксу, держа в руках кружку с кофе.

– Привыкайте, Доктор! – капитан поставил кружку. – Я очень рад, что вас не стошнило при прыжке, а то бы оттирали сами бортовую панель, а в невесомости это не так просто делать!

– Я уже это видел, —подхватил капитана инженер Морозов. – Как-то мы с Леманном летели до Марса, так у нас в команде тоже был биолог и, кстати, тоже женщина!

– Ой, Миша, не напоминай, пожалуйста, – капитан явно был в настроении.

– И какой у нас план далее? – вопросила Ксу.

– Далее система должна определить направление и скорость нашего корабля. Этого мы пока что не знаем. Спустя минут двадцать это должно решиться. Потом запуск маршевых двигателей и вывод корабля на орбиту Юпитера, синхронную с «Викторией». Сеанс связи с ними через 20 минут. Потом перелет 31 час до выхода на «Викторию» и стыковка со станцией. Вообщем, все до безумия скучно, – капитан достал из-за пазухи серого комбинезона металлическую фляжку и вывернул пробку. Инженер посмотрел на биолога:

– Будете, Доктор Тао? – перехватив фляжку у капитана, принялся разливать по металлическим кружкам.

– Так вот зачем вам нужна была гравитация! – произнесла Ксу. – Чтобы жидкость держалась в стаканах?!

– Ксу, дорогая, мы посадили вас в орбиту Юпитера? Посадили. Безопасно? Еще как, безопасно. Что вам не нравится? То, что мы с инженером Морозовым решили выпить перед стыковкой? Так вы не переживайте, она выполняется в автоматическом режиме, – капитан поднял металлическую кружку.

– А вы, впервые видя Юпитер так близко, испытав определенно новые чувства, и не поднимите? —капитан ехидно давил на новичка.

– Тридцать один час до стыковки, говорите… Мы и поспать наверно успеем? – Ксю вроде бы согласилась и потянулась за кружкой.

– Вот это я понимаю команда, – капитан поднес кружку к носу, – с такой хоть до Альфа Центавры! – выпил содержимое.

– А хотите анекдот? – завелся инженер. – Как-то раз русский, китаец и немец….

С кольца стенфордского тора уже отчетлива была видна «Виктория» – огромный корабль с двумя колесами. В центре корабля пушились несколько панелей солнечных батарей, и просто грибница огней покрывала корабль.

– Виктория! Это Trabem-17! – капитан вышел в радиоэфир. – Как слышите меня?

Спустя несколько секунд повторил:

– Виктория, это капитан Леманн, как слышите меня? Прием…

– Капитан Леманн, слышим Вас! – ответил мужской голос.

– Блейк? Это ты, черт возьми? – спросил Альтман.

– Рад слышать Вас, Капитан! Как прошел прыжок? – поинтересовался Блейк.

– Как всегда, не без приключений – капитан наблюдал за автоматикой.

– Шлюз к стыковке готов, – докладывал Блейк, – просим…

– Понял, иду ровно. Четвертый отсек, верно? – уточнил капитан.

– Верно, Леманн, четвертый! Заходи с носа, – с «Виктории» ответили, – стыкуйся, робот захвата готов.

Инженер Морозов в это время работал в приборном отсеке вместе с биологом.

– Доктор Тао, а когда вы решили, что космос это ваше? – интересовался инженер.