Дэвид Герролд - Сезон бойни

РОБИНСОН. Ходят слухи, доктор Форман, что вы – один из лидеров тайного общества, захватившего контроль над правительством.

ФОРМАН (смеется). Меня еще называют либералом. Политический диалог в нашей стране может принимать довольно порочные формы.

РОБИНСОН. Так, значит, вы утверждаете, что это неправда? Вы и ваши дружки не действуете как теневой кабинет, втихомолку направляющий курс нации, равно как и Северо-Американской Оперативной Администрации?

ФОРМАН (удивленно, раздраженно). Насколько я знаю, страной по-прежнему управляет президент.

РОБИНСОН. В Капитолии поговаривают, что вы контролируете ее мысли.

ФОРМАН, Президент сама контролирует свои мысли, я уверен. У нее имеется ряд советников. Насколько мне известно, она внимательно выслушивает всех, но потом принимает свое решение.

РОБИНСОН. Но она обращается к вам за нем-то большим, не так ли? За тем, что она называет «создание консенсуса», а вы зовете контекстуальной трансформацией – разве я не прав?

ФОРМАН. Я польщен, Джон, Звучит так, словно вы действительно проработали вопрос, для разнообразия, РОБИНСОН. Я прочел вашу книгу «Области деятельности и открытия», когда учился в колледже. Не обольщайтесь, это было обязательное чтение. Вам понадобилось 875 страниц, чтобы доказать, будто жизненная позиция любой организации определяет производимые ею результаты. Надо только создать соответствующий контекст – и желаемые результаты у вас в шляпе.

ФОРМАН. Вы, должно быть, пропустили первую главу, Джон. На самом деле я доказывал, что создание контекста можно сравнить с волшебством. Причем это вовсе не означает, что результаты будут получены немедленно; когда вы закончите, изменится только одно – восприятие участников. Но именно в этом и заключается вся задача контекстуальной трансформации – изменить восприятие участников с «не могу» на «могу».

РОБИНСОН. Не это ли вы пытаетесь проделать с правительством Соединенных Штатов? Воздействовать на него с помощью этого вашего мумбо-юмбо-колдовства?

ФОРМАН. Фактически нет. Мы ничего не пытаемся делать с правительством Соединенных Штатов или каким-либо другим институтом власти. Правительство – лишь инструмент, а меня интересует трансформация людей, которые пользуются этим инструментом.

РОБИНСОН. Значит, вы все-таки причастны к манипулированию сознанием выборных должностных лиц?

ФОРМАН. Я хочу изменить контекст, в котором сейчас оперирует человечество, таким образом, чтобы бесплодность и неэффективность уступили место ответствен– ности и инициативе. Яне вижу ничего дурного в том, чтобы желать успеха всему человечеству.

РОБИНСОН. А, теперь я понял. Вы пытаетесь подчинить себе Соединенные Штаты. Захватить весь мир. Знаете, многие пытались это сделать. Гитлер, например. Чем вы отличаетесь от него?..

ФОРМАН. Не будьте ослом. Неужели вы всерьез думаете, что если бы я пытался захватить мир, то пришел бы на вашу передачу и играл бы в глупые словесные игры? Это не политическое и нерелигиозное движение, Джон. Собственно, это даже не движение. Это ~ контекстуальный сдвиг. Мы даем людям возможность узнать, что Земля не плоская, а круглая. Вот что такое контекстуальный сдвиг. Измените философское мировоззрение группы людей – любой группы, любого размера, и вы измените результаты ее работы…

Отдельные волочащиеся деревья, как правило, неопасны. В одиночку путешествуют только неполовозрелые особи и только до тех пор, пока они не получают возможность присоединиться к стаду.

Когда волочащиеся деревья объединяются, необходимо соблюдать особую осторожность, так как стада обычно сопровождают самые разнообразные роящиеся квартиранты, обладающие большой прожорливостью. Такое партнерство взаимовыгодно. Стадо дает квартирантам убежище и, в свою очередь, кормится остатками их пищи и экскрементами.

Единственный способ остановить волочащееся дерево ~ сжечь его или повалить. Лишь немногие деревья способны восстановить вертикальное положение. Вместе с тем упавшие особи обычно распадаются на части, которые дают начало множеству маленьких волочащихся деревьев; рои квартирантов тоже дробятся и заселяют вновь образующееся стадо деревьев.

Если обеспечена соответствующая защита против роящихся квартирантов, то поваленное волочащееся дерево следует сжечь немедленно. В противном случае его рекомендуется избегать.

«Красная книга» (Выпуск 22. 19А)

Тигр безостановочно издавал свое: «Керл… Керл… Керл…» Вверх по склону, в одну сторону, в другую – мы безостановочно кружили среди красных лиан подлеска, скользя то в тени, то выныривая на пунктирные пятна золотисто-желтого света, часто замирая, прислушиваясь и нюхая воздух. Мы приближались к роще волочащихся деревьев осторожно, кружным путем.

Тигр проявлял не просто любопытство – он был полностью захвачен. Его химические сенсоры пробовали на вкус сухой мексиканский ветер шестьдесят раз в секунду. Многоканальные видеокомплексы сканировали и запоминали цвета и форму каждого объекта в поле зрения тигра, записывая их на четырехмерную, времячувстви-тельную матрицу. Слуховые сенсоры замерили звуки шепчущих насекомых и потрескивающих деревьев. Результирующие корреляции сначала оценивала ИЛ-ма– шина тигра, потом они передавались для дополнительной обработки в бортовом процессоре нашей машины и наконец загружались в красную сеть, где со временем все заново начнут пережевывать стационарные ИЛы, они даже – бывали такие случаи – могут запросить исходные записи для пущей уверенности.

Дисплей в наших ВР-шлемах был устроен гораздо сложнее, чем в обычных, предназначенных для домашнего развлечения. Опустив глаза, я мог видеть блок управления и показаний приборов, соответствующий реальной клавиатуре, что была передо мной. Глядя вперед, я мог видеть глазами тигра фотографически точное изображение местности, ее символическое изображение с упрощенными фигурками объектов, дисплей военного такти-ческего кода – или любую их комбинацию.

Акустически я находился в огромном открытом пространстве. Звуковые сигналы поступали отовсюду. Те, что, казалось, возникали внутри моей головы, относились к управлению тигром. Голоса моих подчиненных доносились как будто из маленькой тихой комнатки, расположенной прямо за моей спиной, – настолько характерного островка звуков, что ошибиться насчет источника их происхождения было невозможно.

Я позволил тигру исполнить весь репертуар рутинных поисковых действий без всякого вмешательства с моей стороны. Сужающимися кругами он двинулся по направлению к центру рощи волочащихся деревьев, потом снова по кругу вернулся назад. Программирование его лети-ческого интеллекта шло постоянно; зверь знал, что ему искать, он заметит и опознает любое существенное отклонение от известных форм хторранского поведения и соотнесет поддающиеся обнаружению различия с ранее записанными данными. Там, где возникнут значимые корреляции, ему будет дано предупреждение и соответствующий прогноз.