Ник Саган - Лабиринты рая

— Эй, есть кто-нибудь? — позвал я. — Нэнни? Маэстро?

Что это с моим голосом?

Я вызвал спрайт, но вместо оранжево-черного прибыл серебряно-синий. Не мой. Я ведь не был собой.

Поскольку я использовал контейнер Симоны, система приняла меня за нее. Значит, я вернулся в ГВР девушкой моей мечты, ее клоном, настолько же точным, как и Жасмин.

Вот черт. Это все меняет. Я могу теперь воспользоваться прикрытием.

Если бы я прошел в другую комнату, был бы Лазарем. Представляю, какое впечатление я произвел бы на своих товарищей. Он восстал из мертвых! Хотя нет, нападение уничтожило всю электронику, ее не восстановить.

Значит, Симона. Под видом ее я мог расставлять ловушки.

Но сначала самое главное. Как мне добраться до Пейса? Вряд ли он ползает здесь среди крабов. Может, он вернулся к мосту Чинват? Может, топчется у моей могилы? Похоже, он привязался ко мне и к Лазарю, поскольку мы подвергались опасности. Зато Симоне придется самой за ним гоняться, что весьма непросто без помощи Нэнни. Я мог перемещаться только с помощью спрайта.

К кому же мне пойти?

Тайлер. Он сразу принял мой вызов. Я оказался в его доме, обставленном скупо и прагматично, обычная берлога холостяка. На стенах были развешаны картины Шампань, что слегка скрашивало обстановку. Он сидел на диване из искусственной кожи, на нем были джинсы и черная футболка с надписью «Ланг Баттер». У него было несколько таких футболок: по футболке на каждую крутую команду середины века — Lung Butter, Banana Enema, Max BSG. Вкус и тому подобное значения не имели. Он напомаживал волосы таким образом, чтобы они торчали с двух сторон наподобие рогов, такие загнутые внутрь рога, наверное, были у дьявола. Он выглядел напряженным и расстроенным, на лице — следы бессонницы. Одной рукой он продолжал играть в компьютерную игру, а другой приглашающе махал мне.

— Повезло?

— В чем? — переспросил я.

— Выбраться отсюда.

Он принял мое молчание за отрицательный ответ.

— А я думал, что удалось. И где же тогда ты пропадала?

— Только не говори, что ты обо мне волновался, — улыбнулся я.

Тай швырнул пульт управления игрой из-под локтя на пол, тот запрыгал, как камень-голыш по воде.

— Не смешно, — предупредил он. — Ничего смешного!

Я принес ему свои весьма неуклюжие извинения.

— Ладно, извини, — сказал он, принимая мои извинения и извиняясь сам. — Я начинаю сходить с ума. У меня такое ощущение, словно мы в осаде. В голове сплошная каша. Ипохондрия, наверное. Но я рад, что с тобой все в порядке. Я верно говорю?

— В основном, — согласился я. Он кивнул.

— Шампань капризничает.

— Не сомневаюсь.

— Она не… — Он помолчал, хмурясь. — Она скоро должна переехать сюда.

— Насовсем?

— На время. Вместе безопаснее, верно?

Я пожал плечами. Я не был уверен. Он начал загибать пальцы.

— Никаких следов Лазаря, Хэллоуина, Фантазии. — Он помахал тремя пальцами для убедительности, потом добавил еще один. — Тебя я считал номером четыре. А еще это происшествие с Меркуцио. Это уже половина класса.

Мне удалось разговорить его только потому, что он принял меня за Симону.

Маэстро и Нэнни? В самоволке. В последние дни они стали необычно тихими. А в отсутствие программ никто не мог покинуть школу. Тай и остальные застряли в ГВР, по уши завязли, и надеялись только на чудо. Они ждали, что придет кто-нибудь и отведет их в реальную (как они думали) жизнь. И где, черт его дери, пропадает этот Эллисон? Почему он их бросил так надолго? Они понимали, что-то идет не так, но не знали, в чем дело.

Он рассказал мне про Меркуцио.

Он был напуган.

Я решил, что его слова были искренними, в ответ я рассказал ему все, что знал.

Сначала он не поверил, потом рассердился, но в конце концов все понял.

— Чудненько, чудненько, чудненько, — повторял он. — Жизнь всего лишь сон. Вот черт, Хэл, ты сделал невозможное: моя головная боль стала еще сильнее.

Мы сравнили свои записи, взвесили подозрения. Он считал, что во всем виноват Маэстро.

— Нам не нужно было взламывать систему. Я бы никогда не стал баловаться с компьютерами, если бы знал, что он примет это так близко к сердцу. И что теперь? Теперь он разбушевался, слетел с катушек. Он Сатурн, пожирающий своих детей, помнишь, как у Гойи… Точно, он проглотил нас целиком, и теперь мы сидим в его виртуальном брюхе, а он переваривает нас одного за другим.

— В таком случае нам нужно пробить себе дорогу молнией, — заявил я.

А такой молнией мог оказаться Пейс. Я рассказал Таю все, что знал про эту внесистемную программу, с ее помощью, как я предполагал, я собирался вытащить моих братьев и сестер на свободу. Если бы только знать, где сейчас Пейс.

Он обещал смотреть во все глаза.

Мерк ничего подобного предложить мне не мог. Я нашел его в нашей маленькой школе из красного кирпича, он занимался в темноте.

— Уходи, — сказал он, — здесь небезопасно.

— Везде небезопасно, и здесь, и там. Где угодно.

Он нахмурился. Рука застыла на полпути.

— Интересно-интересно.

— Что именно?

— Ну-ка, скажи еще что-нибудь, — попросил он, распрямляя спину, и я увидел его белые пустые глаза.

— Господи, Мерк, ты на самом деле ослеп?

Он показал наверх, где висели наши спрайты.

— У тебя цвета Симоны. И это единственное, что я могу увидеть. Но твой голос звучит…

— Как?

— Несколько не так, по-моему. Кто ты?

Я признался. Я рассказал ему все.

Если все остальные, прослушав мой рассказ, испытывали потрясение и ужас, правда, в разной степени, то Меркуцио только развеселился. Он хихикал, прикрывая рот рукой, фыркнул, когда я ему сказал, что мир, который мы считали реальностью, на самом деле продолжение ГВР. Когда же я сказал ему, что его реальное тело покоится в капсуле в «Шангри-Ла», он захлопал в ладоши и начал хохотать.

— Капсулы! Я так и знал, — говорил он сквозь смех, — мы дурацкие существа из капсул.

К концу моего рассказа он несколько успокоился, до него начал доходить смысл сказанного.

— Значит, только нули и единицы, — подытожил он.

Он рассказал мне, как Маэстро его ослепил, — наказание, вполне сопоставимое с моим гробом, как мне кажется. Правда, все равно я думаю, что мне досталось хуже.

— Я не видел — нет, так нельзя сказать, — не слышал Маэстро с тех пор, как он меня ослепил. Но он еще вернется, Хэл. Я чую. Ты должен вытащить меня отсюда.

— Этим я сейчас и занимаюсь, — заверил его я. — С чего он так взбеленился? И кстати, что это было тогда на вечеринке, что ты сделал с Маэстро?

Мерк пожал плечами.

— Доработал перебойник. Запустил новую помеху.

— Ты хочешь сломать всю систему?

— Нет, только Маэстро. Машина перестает его слушаться. Если он хочет переместиться куда-то, она швыряет его куда угодно, но не туда, куда нужно. Должно быть, забавно. Хотя, похоже, что-то не сработало. Если бы я прочитал записи, возможно, я бы понял, в чем дело.