Леонид Алехин - Падшие ангелы Мультиверсума

Пока нас не предает наша память.

У дерева был морщинистый тонкий ствол, узкие листья и крупные желтовато-зеленые плоды с гладкой кожурой и торчащими черенками. Хитори протянул руку, потрогать густо увешанную плодами ветку. Ветка качнулась в ответ.

– Можете сорвать одно на память, – сказал Георгий. – Друидов это не обидит. Только в пищу эти яблоки не годятся.

– Яблоки, – повторил Хитори. – А почему их нельзя есть? Я читал, что это съедобные плоды.

– Не для нас с вами. Это метаяблоня, дерево-мутант. Я… его вырастили по специальной технологии. У обычного человека его плоды могут вызвать пищевое отравление. Иногда оно сопровождается галлюцинациями, построенными на наиболее сильных из пережитых впечатлений. Они содержат токсин, растормаживающий подкорку. И, говорят, по вкусу похожи на мокрый пепел.

– Хорошее сравнение, – заметил Хитори, отводя руку от яблони.

– Я услышал его от моего сына. – Георгий улыбнулся. – Для него, как ни странно, эти яблоки были безвредны.

– У вас есть сын? – удивился Хитори, мысленно отмечая такой пробел в досье Светлова.

– Был. – Улыбка Георгия медленно гасла. – Он погиб три года назад. Несчастный случай.

– Мне очень жаль.

– Мне тоже.

После этого они не разговаривали на личные темы. Хитори сделал то, ради чего затевалась эта встреча, – взял у Георгия пробы долговременной памяти. И тем же вечером сел на самолет, отлетающий в Большой Токио. Его босс настаивал на личной доставке столь важной информации, не доверяя Сети больше, чем людям. Что ж, разумно.

– Пожалуйста, пристегните ремни, – нежно пропел динамик, – Наш лайнер переходит в сверхзвуковой режим полета.

Металлопластиковая штора-диафрагма закрыла иллюминатор снаружи. Вспыхнувшее табло над креслом продублировало просьбу к пассажирам. Откинув спинку кресла назад, Дракон застегнул ремень и придвинул к себе небольшую дорожную сумку, стоявшую на соседнем сиденье. Его пальцы коснулись гладкой поверхности М-плеера, лежавшего сверху.

Внутри на интегрированном кристалле хранились отрывки воспоминаний Георгия Светлова, зашифрованные личным кодом директора Сакамуро. К ним Хитори не имел доступа, но для собственного развлечения он купил перед самым вылетом пару прошлогодних мнемософтов. Ориентальную эротику «Дневник Шахерезады» («ВСПОМНИ ЖАРКИЕ НОЧИ В БАГДАДЕ!») и комедийный боевик «Забыть Зоя» (СМЕШНО! НЕЛЕПО! ОТВРАТИТЕЛЬНО! РЕКОМЕНДОВАНО В КАЧЕСТВЕ АНТИДЕПРЕССАНТА! ). Будет чем развлечь себя в полете и во время многочасового продвижения через заслоны бесчисленных секретарей, референтов и телохранителей господина Йоши Сакамуро.

Повертев в руках эротический «Дневник», он отложил его в сторону. Хочется надеяться, что это не дешевое мнемопорно, грубо скомпилированное из воспоминаний десятков уличных шлюх, а настоящее качественное изделие. Но, как бы то ни было, учитывая предстоящую беседу со своим ояйабуном, сейчас не стоит чрезмерно расслабляться. Хитори решил ограничиться приключениями неудачника Зоя. Может, и правда так смешно, как пишут?

Зарядив мнемософт в плеер, он вытянул из сумки гибкий транслирующий обруч и, нацепив его на голову, приготовился наслаждаться. Помигав огоньками на панели, плеер сообщил, что время полной загрузки составит 6 минут 42 секунды. Нормально. Он как раз успеет заказать у стюардессы легкий психоделик, чтобы как следует «растормошиться» для приема записанных воспоминаний.

Его рука в сумке неожиданно нашарила какой-то круглый предмет. Оказалось – яблоко. По виду точно с того самого дерева в Доме Друидов. Брови Дракона удивленно дрогнули. Он совершенно не помнил, как срывал яблоко и брал его с собой. Или Георгий все-таки вручил ему сувенир?

Последний раз так голова подводила его, когда он отправился на разборку, не зарядив оба ствола (оставил патроны в бардачке кара). Парни Зоя могли пришить его в легкую. Пришлось обещать поишачить на них задаром и…

Хмыкнув, он сообразил, что воспоминания героя мнемософта уже потихоньку просочились ему в голову. А значит, пришло самое время «расширить спектр сознания». Или, как сказал бы Зой, – «закинуться». Приперчиться. Сплавать. Вытянуть «дорогу».

Он задумчиво посмотрел на метаяблоко. Что там говорил Георгий? «Галлюцинации, построенные на сильных переживаниях». Самое то. А на случай пищевого отравления есть благоухающие толчки, оборудованные стереоскопическими медиакомплексами «Тошиба Сенатор».

Гудящий кондиционер нагнетал в туалет ароматизированный прохладный воздух. Привычная стереодека, правда, отсутствовала, зато, как уверяла надпись на двери, в сиденье унитаза был вмонтирован тактильный нейроинтерфейс, что позволяло с пользой провести время. И заставляло задуматься– о далеко зашедшем прогрессе и безграничности человеческой фантазии.

Рицуко Хитори предпочитал использовать унитаз по его прямому назначению. Время от времени, припомнив что-то особенно забавное из загруженного в его память мнемософта, он тихо посмеивался.

Раздался мелодичный сигнал, а вслед за ним приятный женский голос:

– Прошу извинить за беспокойство, господин Хитори, но только что поступил вызов на ваше имя. Запрашивающий абонент: Владимир Белуга, личный код AVB…

– Я отвечу, – немедленно сказал Дракон. – Связь… связь голосом.

– Соединение установлено.

И тут же раздался голос директора «Неотеха», ставший Рицуко хорошо знакомым за последние полгода, им с Белугой приходилось часто встречаться.

– Что у вас там случилось, Рицуко? – поинтересовался он. – Я вас не вижу.

– Здравствуйте, Владимир. – Дети Города Восходящего Солнца в любых условиях следуют этикету. – Рад слышать вас снова.

– Да-да, я тоже. Так что у вас с изображением и эффектом присутствия? Чертовски неуютно разговаривать с бестелесным призраком.

Да, подумал с грустной иронией Хитори, этот русский – настоящее дитя своего века, не знающего, что такое телефоны и аналоговая связь. И прожитые пятьдесят семь лет как-то особенно неуютно легли ему на плечи.

– Видите ли, – осторожно начал Дракон. – Вы застали меня не в очень удобный для разговора момент…

– И это оправдывает то, что вы заставляете меня болтать с воздухом, Рицуко? Может быть, мне связаться с вами позже? – иронически поинтересовался генеральный директор одной из самых могущественных в мире ТПК. – Когда вы освободитесь.

Хитори мысленно вздохнул. Подобно имплантированным Обетам уличных рыцарей, в мозг любого сотрудника дзайбацу были вложены определенные установки, закрепленные множеством коллективных психотренингов. Представитель «Мисато» был в буквальном смысле рефлекторно вежлив. И ничего не мог с этим поделать.